Джеймс Гриппандо - Не вижу зла

— Я делала то, чего он от меня хотел, — повторила она. — Я продолжала заниматься сексом с лейтенантом Джонсоном.

— В этих случаях вы находились под воздействием наркотиков?

— Нет.

— Тогда почему вы делали это?

— Я не видела другого выхода. Я не хотела потерять сына.

— Вы хотите сказать, что были готовы заниматься этим до конца своей жизни?

— Нет. Но вы должны понять. Оскар происходил из очень влиятельного семейства. На военной базе он был уважаемым морским пехотинцем. Мое слово против его вряд ли принесло бы мне много пользы. Пока я не придумала бы выход и не получила помощь от кого-то, кому я могла доверять, мне пришлось смириться с происходящим.

— Итак, в этом зале суда появился кубинский солдат, показавший, что видел вас вместе с лейтенантом Джонсоном. Можно ли считать, что это было на самом деле?

— Если он и видел что-либо, то лишь то, что я уступила угрозам своего мужа. Я просто смирилась.

Джек кивнул, делая вид, что удовлетворен ее ответом. Но при этом он не мог не сопоставить ее слово «смирилась» с выражением солдата «занимались сексом, как две порнозвезды». К счастью, присяжные не слышали этих слов.

— Миссис Харт, не замечали ли вы, какое влияние оказывала эта «любовь втроем», назовем ее так, на дружбу вашего мужа с лейтенантом Джонсоном?

— Ближе к концу, заметила.

— Что же произошло?

— Лейтенант Джонсон начал приходить один, когда Оскара не было дома.

— Вы занимались с ним сексом во время отсутствия своего мужа?

— Нет, никогда.

— Вы говорили мужу об этих незапланированных визитах лейтенанта Джонсона?

— Да.

— Какова была его реакция?

— Он очень разозлился. Он сказал, что если когда-нибудь застанет меня с лейтенантом Джонсоном вместе, то убьет нас обоих.

— Получается, вам разрешалось находиться в обществе лейтенанта Джонсона только в присутствии вашего мужа, который наблюдал за вами.

— Да. Он был просто помешан на общем руководстве.

— Вы никогда не замечали, чтобы ваш муж высказывал лейтенанту Джонсону недовольство по этому поводу?

— Всего один раз, и то, когда они вышли наружу. Я не расслышала, что именно было сказано.

— После этой ссоры между мужчинами лейтенант Джонсон продолжал, скажем так, приходить без приглашения?

— Нет. Он больше не приходил.

— Вы сказали мужу об этом?

— Нет. Собственно, я сказала ему обратное. Я сказала, что лейтенант Джонсон по-прежнему приходит и предлагает заняться с ним сексом вдвоем, без того, чтобы нас при этом фотографировали.

— Вы солгали ему?

— Да. Я была в отчаянии и решила, что нашла выход. Я подумала, что если Оскар разозлится на Джонсона, то это может положить конец кошмару.

— Что произошло затем?

— Я не знаю.

— Как скоро после этого ваш муж был убит?

— Протестую, — заявил Торрес. — В вопросе содержится неправомерный намек на то, что эти два события связаны между собой.

— Что это за протест? — возразил судья. — Отклоняется. Свидетель может ответить.

— Оскар погиб меньше чем через две недели.

— Миссис Харт, вы никому не рассказывали о том, что ваш муж принуждал вас заниматься сексом с лейтенантом Джонсоном? Никому, даже полиции? — сказал Джек.

— Нет.

— Почему?

— Мне было стыдно в этом признаться. Навряд ли кто-то сможет понять, какой загнанной в угол я себя чувствовала и что при этом испытывала. Больше всего мне не хотелось, чтобы об этом когда-нибудь узнал Брайан.

Джек выслушал ее ответ как адвокат, но при последних словах в нем вдруг проснулся отец. Они заранее отрепетировали ее показания, но теперь в битком набитом зале суда, когда каждое ее слово и жест ловили сотни ушей и глаз, они производили совсем другое впечатление. Все эти глубоко личные, интимные секреты, которыми Линдси стыдилась поделиться с кем бы то ни было, даже со своим собственным адвокатом, — теперь они могли стать достоянием любого обывателя, который даст себе труд раскрыть газету. Это случится не сегодня, может быть, даже не через месяц и не через год. Но когда-нибудь Брайан узнает обо всем.

— Теперь давайте поговорим о том утре, когда умер ваш муж. Как начался этот день для вас?

— Как и любой другой. Я спала в комнате Брайана, когда зазвонил мой радиобудильник.

— Вы обычно спали в комнате сына?

— Да, с тех пор как началась эта история с лейтенантом Джонсоном.

— Вы не посмотрели, как там ваш муж?

— Не могу сказать, что я специально проверяла, что с ним и как. Он спал в кровати, когда я прошла в спальню, чтобы принять душ и переодеться.

— Вы уверены, что он был жив?

— Да. Он храпел.

— Итак, вы приняли душ, переоделись, а потом?

— Взяла банан и отправилась на работу.

— В котором часу?

— Как обычно. В пять тридцать. Я работала в госпитале, и мне нравились утренние смены, потому что я успевала вернуться домой, чтобы встретить Брайана после школы.

— На работе все было, как всегда?

— Да, до тех пор, пока Брайан не прислал мне цифровую страницу. Было уже почти шесть часов утра.

— И что говорилось в сообщении?

— Там было сказано: «Мам, возвращайся домой, сейчас же!» Слова «сейчас же» были набраны заглавными буквами. После них шли три восклицательных знака.

— Что вы сделали?

— Я поспешила домой.

— Вы вызвали полицию?

— Нет. Мне уже приходилось получать сообщения подобного рода. Обычно это случалось после того как отец наказывал Брайана, например, заставлял делать отжимания перед школой или что-нибудь в таком же духе. Мне не хотелось вмешивать сюда полицию. Оскар бы страшно разозлился на меня.

— Что вы обнаружили, когда вернулись домой?

— Брайан был в своей комнате, он плакал. Он может кое-как разговаривать, несмотря на то, что страдает глухотой, но тогда он был слишком потрясен, чтобы вымолвить хоть слово. Знаками он показал мне, чтобы я зашла в спальню. Я отправилась туда.

— Что вы там увидели?

— Оскара. Он лежал в кровати, на простынях и на подушке было много крови. Я подбежала к нему, упала рядом на колени. Я видела, что ему выстрелили в голову. Рана… — Она зажмурилась, потом вновь открыла глаза. — Рана была ужасной. Пульса у него не было, и он не дышал. Я поняла, что он мертв.

— Что вы сделали?

— Я вызвала полицию.

— Что-нибудь еще?

— Все было, как в тумане. Но я помню… помню, что увидела его пистолет на полу рядом с кроватью.

— Вы дотрагивались до него?

— Да.

— Зачем?

Она взглянула на присяжных и сказала:

— Я поставила его на предохранитель.

По залу суда прокатился негромкий гул голосов. Прокурор выглядел озадаченным, несколько присяжных выпрямились на своих местах. Похоже, никто не упустил значения совершенного ею действия — стоял ли пистолет на предохранителе или нет, то есть убийство против самоубийства.