Морис Леблан - Канатная плясунья (другой перевод)

Вдруг, резко оборвав смех, она бросилась на Кентэна и стала бить его, ругая и осыпая упреками.

- Негодяй! Разбойник! Ты вздумал воровать?! Ему, видите ли, мало жалованья, получаемого в цирке. Ему нужны еще деньги, чтобы покупать цилиндры, которые он привык носить. Что ты там стянул? Мародер! Рассказывай.

Излив свой гнев, она двинулась вперед и жестом приказала Кентэну следовать за ней. Тот, сконфуженный, запинаясь, начал говорить:

- Собственно говоря, тебе мало что надо рассказывать. Ты, как всегда, сама обо всем догадалась... Ну, конечно, вчера вечером я влез в окно. Попал в уборную в конце коридора, который вел в залы нижнего этажа. Выглянул никого. По лестнице я поднялся в другой коридор. Из него двери во все комнаты. Осмотрел все. Ничего. Либо картины, либо очень тяжелые вещи. Я спрятался под диваном в одной из комнат, откуда можно было видеть, как в маленькой зале танцевали. Разошлись поздно. Очень шикарная публика... Наконец, в будуар, где я был, пришла дама. Она сняла свои драгоценности и положила в шкатулочку, а шкатулочку в маленький несгораемый шкафчик с секретным замком... Но, отпирая шкаф, она вслух произнесла буквы, на которые ставила замок: Р. О. Б. Ну и когда она вышла в другую комнату, мне было очень легко открыть шкаф... Потом... я подождал рассвета... я не хотел спускаться в темноте...

- Покажи,- приказала Доротея.

Он протянул руку. На ладони лежала пара сапфировых серег. Ее глаза заблестели, и слегка изменившимся голосом она прошептала:

- Сапфиры! Да, это очень красиво. Небо иногда бывает таким, ночью... Вот такое, темно-голубое и полное света...

В это время они подошли к дереву, у которого было прислонено чучело, на котором висела куртка Кентэна. Вчера вечером он снял с чучела сюртук и высокую шляпу и облачился в это нелепое одеяние, чтобы его не могли узнать. Он приостановился, переоделся в свой обычный костюм и догнал Доротею, все еще с восхищением рассматривавшую сапфиры.

- Возьми их себе, Доротея. Ты знаешь, я не вор и если сделал это, то только для тебя... Я знаю, как туго иногда тебе приходится... Слушай, Доротея, я сделаю для тебя все, что бы ты ни захотела... Она взглянула на него.

- Ты говоришь, что сделаешь для меня все? Все, Доротея.

- Хорошо... Будь честен, Кентэн... Да, будь честен. Вот все, о чем я тебя прошу. Обещай мне, что этого больше не повторится.

Обещаю.

Ладно. Тогда не будем больше говорить об этом. Возьми серьги. Спрячь их в фургоне в большую корзину. На будущей неделе ты отошлешь их по почте обратно... Это замок Шаньи, да?

- Да, я видел там фотографии с надписью: "Замок Шаньи"

Дружба восстановилась. Без всяких приключений они подошли к тому месту, где стоял фургон. Кентэн остановился, прислушиваясь.

- Ах, это Кастор и Поллукс дерутся по своему обыкновению.

У мальчиков шла дуэль на деревянных саблях. Как только они увидели, что приближается Кентэн, они составили единый фронт против общего врага. Но, неуверенные в своих силах, стали звать на помощь:

- Доротея! Прогони Кентэна! Он хочет драться! Доротея!

С появлением Доротеи Кентэн оставил мальчиков, а она вступила с ними в дружескую потасовку. Когда мир был водворен, она строго спросила:

- А капитан? Вы, вероятно, уже разбудили его своим криком?

- Капитан? Спит, как мертвый. Послушай, как храпит.

* * *

У края дороги мальчуганы разожгли костер. В небольшом чугунном котле сварили суп. Все четверо плотно поели и выпили по чашке кофе.

Доротея была свободна от хозяйственных забот. Трое ее компаньонов все делали за нее, ревнуя друг к другу. Достаточно было Доротее во время их игр и резвых шалостей посмотреть на одного нежнее, чем на другого, как взаимная дружба толстощеких мальчуганов исчезала и они вступали в ожесточенный бой.

Что касается Кентэна, то он искренно ненавидел Кастора и Поллукса. Когда Доротея их ласкала, он охотно свернул бы им шею.

- Ну, теперь будет урок арифметики,- скомандовала Доротея.- Ты, Кентэн, можешь час поспать.

За арифметикой последовал рассказ Доротеи о королях Меровингах, затем лекция по астрономии.

Мальчики слушали внимательно, и Кентэн, улегшись неподалеку на траве, тоже слушал. Доротея была прекрасной' учительницей.

* * *

В десять часов Доротея велела запрягать лошадь. До ближайшего местечка оставалось еще порядочное расстояние, а надо было приехать туда без опоздания, чтобы захватить на площади место получше.

- А капитан еще не ел,- сказал Кастор.

- Тем лучше,- ответила Доротея.- Пусть немного отдохнет от еды. Не трогайте его, пускай спит.

Тронулись в путь. Пегая и кривоглазая старая лошадь по прозвищу Кривая Ворона лениво тащила фургон.

Он был недавно выкрашен, и на боках его выведена надпись: "Цирк Доротеи. Карета дирекции". Надпись была рассчитана на легковерных людей, которые по ней могли предположить, что это лишь один из фургонов цирка и что за ним где-нибудь идут другие с артистами и дикими зверями.

Кентэн шел впереди с хлыстом в руке. Через полчаса на перекрестке дорог у дорожного столба Доротея, крикнула:

- Посмотри-ка!

- Да нечего и смотреть. Надо ехать направо. Я справлялся по карте.

- Нет, нет. Посмотри,- повторила она.- "Шаньи - 2 километра".

- Что же тут особенного? Это, вероятно, деревня около нашего вчерашнего замка.

- Дочитай до конца. "Шаньи - 2 километра, замок Роборэй"...

Она как-то странно произносила это слово: "Роборэй... Роборэй"...

- Может быть, деревня называется Шаньи, а замок Роборэй,- попробовал догадаться Кентэн.- В чем дело?

- Ничего... ничего,- отвечала она.

- Но ты чем-то заинтересована?

- Нет... простое совпадение.

- Совпадение? С чем?

- Это имя крепко засело в моей памяти... Ты знаешь. Кентэн, что мой отец в начале войны умер от раны в госпитале... Меня вызвали, но я приехала слишком поздно и уже не застала отца в живых. Двое других раненых, соседи по палате, рассказывали мне о его последних минутах. Он все время беспрестанно повторял одно и то же имя: Роборэй... Роборэй... И перед самой смертью, перед последним вздохом он опять произнес несколько раз: Роборэй... Роборэй... Почему? Я так и не могла себе объяснить. Теперь ты понимаешь, Кентэн, что, увидев это имя на дорожном столбе и узнав, что так называется замок...

Кентэн прервал ее:

- Уж не хочешь ли ты отправиться туда?

- А почему бы и нет?

- Да ведь это безумие, Доротея.

Молодая девушка задумалась. Кентэн видел, что она не отказалась еще от своего проекта. Он собирался привести новые аргументы и отговорить ее, но в это время Кастор и Поллукс прибежали с сообщением:

- Из леса на эту дорогу повернули три ярмарочных фургона.

Действительно, вскоре на дороге в Роборэй показались три фургона. Это были товарищи по профессии и конкуренты Доротеи. На первом фургоне было написано: "Черепашьи бега", на втором - "Тир" и на третьем - "Игра в черепки". Один из людей "Тира", проходя мимо Кентэна и Доротеи, спросил: