Дарья Калинина - Почему мужчины врут

Но говоря это, Мариша думала уже совсем о другом. Ее внимание привлекла странная темная фигура, которая на мгновение выдвинулась из-за памятника неподалеку от места захоронения Фила и через минуту спряталась вновь. Мариша нахмурилась и решила повнимательнее понаблюдать за тем памятником и странной фигурой за ним.

Ее решимость принесла свои плоды. Через несколько минут человек выглянул вновь, а затем осторожно переместился за еще один памятник. Памятник представлял собой двух птиц, сплетающихся крыльями, шеями и телами. Между ними оставалось достаточно пространства, чтобы можно было без помех наблюдать за похоронами Фила, самому оставаясь при этом незамеченным.

–  Что-то мне это не нравится, – обратила Мариша и внимание Гавроша на странное поведение незнакомца. – Сдается, что этот человек подсматривает за нашей церемонией.

Она могла бы ручаться, что этот мужчина не был в числе приглашенных. Одет он был очень просто – в черную куртку и черные же джинсы. На голове у него была вязаная шапочка. И сразу было видно, что одежда куплена на дешевом оптовом рынке.

–  Я могу прогнать его! – мигом вызвался Гаврош. – Хотите?

–  Хочу, чтобы ты выяснил, что это за тип.

–  Один момент! – с готовностью воскликнул Гаврош и поспешил к памятнику с птицами.

Но человек в темной шапочке оказался проворнее. Увидев приближающегося к нему Гавроша, он быстро повернулся и побежал прочь, петляя между могилами и надгробиями, словно заяц. А когда Гаврош начал его настигать, то и вовсе запрыгал через них.

Через некоторое время Мариша потеряла обоих из виду. Впрочем, запыхавшийся Гаврош вернулся назад спустя десять минут.

–  Не догнал! – с сожалением выдохнул он. – Шустрый какой!

Гаврош тяжело дышал, и было видно, что ему – молодому парню – эти «салочки» дались с трудом.

–  Но ты его хотя бы разглядел?

–  Где там разглядишь! – с досадой отозвался Гаврош. – Прыгал как кролик! Но мужик уже немолодой. Наверное, ровесник отца или около того.

–  Странно, что он так быстро бегает.

–  Ловкий, гад! Как думаете, что ему тут было нужно?

–  Тебе он не показался знакомым?

–  Не знаю. Вроде бы нет. Да и что там разглядишь под шапкой-то?

Тем временем Маниола, взявшая на себя командование, покосилась на племянника, явно не одобряя его прыжки по кладбищу, а потом предложила гостям следовать за ней.

–  Тетка приготовила шикарные поминки! – шепнул Марише отдышавшийся Гаврош. – Вот увидите, как там все помпезно!

Снятый для поминок зал действительно выглядел словно мавзолей Фила. Всюду были расставлены фотографии с траурными ленточками. А самая большая фотография крепилась на стене, украшенная белыми каллами. Мариша никогда не любила эти цветы, но должна была признать, что тут они были удивительно к месту.

Персонал ресторана был одет в черные фраки и черные костюмы. И на их лица было нацеплено подобающее случаю выражение скорби.

Оказавшись в ресторане, все быстро расселись за длинным столом. Как ни хорошо были воспитаны люди, тщательно отобранные Маниолой для похорон брата, все они устали и проголодались. Поэтому все сначала начали жевать. И лишь спустя несколько минут, когда первый самый острый голод был утолен, один из гостей поднялся со своего места и поднял первый тост за покойного.

Потом были и другие тосты. И много. Люди собрались достойные. И как оказалось, все они лично знали Фила. И были высокого мнения о его профессиональных качествах, хотя явно и не все одобряли тот образ жизни, которые вел отец Гавроша в последнее время. Но об этом, щадя чувства Маниолы, не говорилось ни слова. И Маниола заливалась слезами, вспоминая покойного брата.

Похоже, она очень любила Фила и теперь искренне оплакивала его уход. Выпивая вместе с каждым новым тостом полную рюмку, Маниола быстро и сильно опьянела. И припав к широкой груди племянника, предалась тягостным и одновременно сладким воспоминаниям.

–  Какой же он был чудесный человек! – утирая струящиеся по лицу слезы, повторяла она. – Конечно, я была в большей степени для него матерью, чем подругой. Дружил-то Филька с Сашкой Воронцовым. Только тот умер совсем молодым. И с тех пор с Филом что-то и произошло. Он бросил свою семью, оставил тебя, твою мать. Стал пропагандировать свой невозможный образ жизни. Одним словом, его понесло!

–  Тетя, а что за человек был этот Воронцов? – спросил Гаврош, повинуясь настойчивому подмигиванию Мариши.

Но тетке Маниоле не надо было подсказок. Ее и так тянуло выговориться и излить кому-то свою душу.

–  Они были очень похожи, – говорила Маниола. – Сашка и Фил! Дружили так крепко, что иногда мне становилось даже не по себе. Казалось, если один прыгнет в огонь, другой незамедлительно последует за ним. Когда Сашка погиб, я одно время очень боялась за Фила. Боялась, как бы он не сотворил с собой чего-нибудь… Ну, нехорошего. Но с ним случилась иного рода беда. Фил рук на себя не наложил, но закуролесил со страшной силой. Ушел из семьи, бросил тебя, бросил твою мать…

–  Тетя Маня, вы это уже говорили, – мягко произнес Гаврош. – А что же так связывало этих двоих? Моего отца и его друга – Воронцова? Как вы думаете?

Тетка Маниола хотела ответить, но тут внезапно она выпрямилась, глядя прямо на дверь.

–  Кто это? – слабым голосом прошептала она. – Хамис, неужели это в самом деле ты? Или ты мне мерещишься?

Мариша посмотрела в ту же сторону и с удивлением увидела невысокого седовласого старика, чье грубое лицо тем не менее было очень привлекательным. Увидев его, Маниола поспешила навстречу с раскрытыми объятиями:

–  Хамис! Ты все-таки пришел?

–  Как я мог не прийти, Мано? Ведь Фил был твоим любимым братом. А ты…

Договорить он не успел, потому что Маниола, заливаясь слезами, упала теперь уже к нему на грудь. Мариша могла только восхититься выдержкой Хамиса, который, несмотря на свой невысокий рост, устоял под натиском этой глыбы. И не просто устоял, но еще и умудрился погладить Маниолу по голове, произнеся слова утешения.

–  Ах, Хамис, ты себе не представляешь! – в упоении рыдала Маниола. – Столько лет прошло, а мы снова вместе, как в те времена. Ты, я, Фил и этот его приятель – Воронцов!

Хамис деликатно кашлянул и напомнил женщине:

–  Дорогая моя, из живых тут находимся лишь мы с тобой.

–  Да, да, я знаю! Фил умер. Сейчас его поминки. Но Воронцовы тоже умерли!

–  Что ты говоришь? Я не знал!

–  Да, да! – воскликнула Маниола. – И у меня такое чувство, словно мы все – и живые, и мертвые – участники той истории снова собрались вместе!

–  О какой истории ты говоришь?

–  Не притворяйся! Я говорю о том случае, когда все у нас пошло вкривь и вкось! Понимаю, ты слишком благородный человек! Но ты бы мог хотя бы попытаться… Ах нет! О чем я говорю! Ты никогда не опустился бы до воровства. А я… А мы… Я ведь собиралась обокрасть того человека! Чудо, что этого не произошло! Но я понимаю, в твоих глазах я все равно выглядела воровкой – падшей женщиной! И поэтому не осуждаю тебя за то, что ты развелся со мной!