Дарья Калинина - Шутки старых дев

– И про тебя чувствовала, – не моргнув глазом соврала мама, но папа все равно обиделся и ушел в знак протеста на кухню, но отчего-то очень быстро вернулся обратно.

– Рассказывай, – потребовали мы у мамы. – Ты где была?

– Где я только не была... – мечтательно протянула мама. – И в женском монастыре была, и в мужском была, и майор оказался совсем не таким противным, как мы думали. Довез меня почти до самого дома и всю дорогу рассказывал про то, как он нам благодарен за то, что мы сообщили ему приметы убийцы.

– Значит, Яна арестовали? – прервала я поток маминых восторгов.

– Да, какого-то парнишку арестовали. Не знаю, как его зовут, но это за ним я гналась на рынке.

Светлана слышала про эту историю впервые и потому с некоторой опаской посмотрела на мою маму, видимо, решила, что ее ненаглядный братец в свободное от заказных убийств время подрабатывал на жизнь карманными кражами, промышляя этим на рынках.

– И где он? – спросил мой папа.

– В отделении, конечно, – сказала мама. – Его прямо туда повезли для допроса. И тебе, Даша, тоже велели явиться для опознания, но только чуть позднее.

Я начала бормотать что-то невнятное, но меня перебил возглас мамы.

– Да! – воскликнула она так, словно вспомнила шутку. – Знаете, кого я видела на острове?

Мы не знали, то есть мы с Инкой знали, кто там мог быть, но не понимали, почему это вызвало у мамы такой восторг. Люди, конечно, самобытные, но не настолько же.

– Я там видела Любку Короткову! Стоит себе на причале в черном платочке и кофточке и делает вид, что у нее не все дома. Даже со мной здороваться не стала, повернулась и заковыляла прочь, словно старуха, которая меня в жизни не видела. Зоя, что ты молчишь? Это же твоя подруга, правда, вы с ней разошлись еще до рождения Васи, но она до недавнего времени продолжала работать у вас в институте. И ты мне не говорила, что она ударилась в религию и ушла в монастырь. Я так удивилась, когда ее увидела, что побежала за ней, но не догнала, она куда-то подевалась. А чего это вы все такие странные?

Мы все молчали, как громом пораженные.

– Зоя, – первой опомнилась бабушка, – зачем ты скрывала, что она ушла в монастырь? Я бы тогда ее тем более пригласила к себе на день рождения, а так она, должно быть, решила, что мы не очень-то хотим ее видеть, вот и не пришла. Надо же, Люба, и вдруг монашка!

– Она не монашка, – возразила Зоя. – Она старший научный сотрудник и еще в начале месяца работала в институте. Вот она, оказывается, куда подалась. Что же ей там понадобилось?

Похожий вопрос терзал и нас с Инкой.

– Если она исчезла из института после того, как вы уехали в Пензу, то, значит, она появилась на острове уже после того, как приехал Лешка, – подала голос Инка. – Может быть, она его выследила?

– И записку тоже она написала! – воскликнула я. – Только кто же это может быть? Мама, а как она выглядела, можно поподробней?

– Вся в черном и в платке, который до глаз натягивает, – начала перечислять приметы мама. – Потом у нее есть коричневый плащ, а на ногах разношенные бахилы. Я бы такие и в лес не надела. И к тому же она все время молчит. Да чего я перед вами распинаюсь, вы же с ней прожили несколько дней – неужели не помните!

Мы с Инкой, ошеломленные, молчали, осмысливая свои ощущения от услышанного. Ощущения же были не из приятных. Мало того, что наша соседка была с приветом, так она еще и на остров прибыла не просто помолиться да потрудиться, как все остальные, кроме нас с Инкой и Лешей, разумеется. Впрочем, Ян на остров тоже не от хорошей жизни подался.

– Недаром она возле трапезной две ночи подряд околачивалась, – наконец проговорила я. – Должно быть, подходящее местечко для свидания выбирала. В таком случае записка – точно ее рук дело.

Но тут я вспомнила, чем занималась та особа ночью возле столовой, и мне стало не по себе.

– Странно она себя вела, – поддержала мои подозрения Инка. – Такое впечатление, что она тебе там могилу готовила, Леша. – Лешка побледнел и присел на краешек дивана.

– Что я ей сделал? – проблеял он.

– Ты же знаешь, что грехи отцов передается по наследству вместе с машинами и квартирами. Или ты Библию не читал? – накинулась на него Инка. – Это ты нам сказать должен, чем твои родители умудрились так насолить этой бабе, что она решила тебя прикончить.

– Может быть, вы ошибаетесь? – робко предположила Светлана. – Ведь ничего же не произошло.

– Я тебе удивляюсь, Светлана, – заявила Инка. – Тебе бы радоваться, что нашлась еще одна кандидатура на роль убийцы. А эту роль, хочу тебе заметить, пока играет твой брат.

– Но какой смысл той женщине убивать Лешу? – стояла на своем Светлана.

– Это нам и предстоит выяснить, – с глубокомысленным видом заявила Инка, а мне на ухо прошептала:

– Ты смотри, как заливается. Тетку ей ту жалко, видите ли! Делает вид, что она такая правильная. Верный признак, что сама замешана. И к тому же записку она нашла, так я думаю, что вполне могла сама и написать ее, и подложить тоже могла сама. Возможностей у нее для этого больше, чем у кого-либо другого.

– Но тогда зачем ей выгораживать ту тетку, которая на острове, – тоже шепотом ответила я Инке. – Наоборот, она должна была поддерживать нас и всячески поливать ту тетку грязью.

– В этом и скрыто ее коварство, – пояснила Инка. – Она же на самом деле не говорит ничего, что могло бы помочь той тетке выглядеть невинной. Светка всего лишь говорит очевидные нам всем вещи, о которых мы и без нее знаем, и она знает, что мы знаем. Надо ехать на остров и Светку с собой прихватить.

Тут у меня голова пошла кругом от Инкиного шепота мне в ухо – казалось, что он проникает прямо в мозг. Я только одно себе уяснила: не успели мы обезопасить себя от Яна, как ему на смену появились сразу две кандидатуры, которые к тому же в скором времени обе будут находиться в самом тесном контакте с нами.

– А как вы добирались до острова? – обратилась я к маме. – Катер ходил?

– Ой, нет! – воскликнула мама. – Мы ехали на милицейской моторке, а с катером что-то случилось. Я тоже сначала на него сунулась, так мне сказали, что он как три дня назад приплыл в бухту, так больше и не заводился. На острове по этому поводу траур, и почему-то винят Лешу. Как узнали, что я твоя мама, Даша, сразу попросили передать Леше, чтобы он шел учиться по гуманитарной части, мол, к технике ему лучше и не приближаться.

– Я ничего не делал! – воскликнул Лешка. – Я только поправил вентиль – он болтался там на соплях и ничего не перекрывал. Я его затянул как следует, вот и все. Вы их, тетя Таня, не слушайте, они там ничего в технике не смыслят, а на меня бочку катят.

– Угу, – сказала мама, которая имела по поводу Леши свою точку зрения, которая особенно укрепилась после того, как он вызвался починить у нас телевизионный кабель и весь дом на неделю был лишен своего любимого развлечения.