Ольга Володарская - Призрак большого города

– Я все время на тебя смотрела, – продолжала Дарья, – но ты стояла как статуя… И вот теперь ты плачешь.

– Чего тебе надо? – грубо спросила Герда. Ей не нравилась Дарья, но она этого не показывала, а вот свое недовольство тем, что та подкралась и лезет к ней в самый неподходящий момент, скрыть не получилось.

– Пришла проститься с Костей, как и ты.

– Вы были близки?

– О да!

– Дружили?

– Нет. Просто трахались. Но зато как!

– Ты была любовницей Кости? – не поверила Герда. По ее мнению – Дарья не годилась ему ни в постоянные, ни даже в случайные любовницы. По сравнению со Снежаной она казалась кошкой драной. Да и вообще… Не во вкусе Кости. Разве что могла большой грудью похвастаться, а ему всегда нравились женщины с пышным бюстом.

– Мы встречались с Костей три месяца.

– Прямо-таки встречались?

– Прямо-таки – да. Только, естественно, тайно, чтобы тетка не узнала.

– И почему перестали?

– Он меня бросил. – И со свойственной большинству обиженных женщин жестокостью добавила: – Как и тебя. Так что мы с тобой, вдовушка, сестры по несчастью.

– Я в таких родственниках, как ты, не нуждаюсь, – сухо проговорила Герда, после чего встала и пошла прочь от могилы, а главное – от Дарьи.

Хэлен, опорожнив четвертую стопку водки, проскрипела:

– Я, конечно, понимаю, что про покойников либо хорошо, либо ничего, но должна сказать, что Костик был самым настоящим поганцем.

– Тетя, – укоризненно протянул Арсений. – Нельзя так…

– Мне можно, я старая.

– И что из того?

– Всегда могу оправдаться маразмом, – хихикнула старуха.

– Не понимаю, почему вы его хаете, – подала голос Дарья. – Уж вам-то грех сердиться на Костю. Вам он ничего плохого не сделал. Более того, помогал получать удовольствие…

И заговорщицки подмигнула двоюродному брату. Александр, хихикнув, подхватил:

– Да, тетя, что это вы? Костя сил не жалел, помогая вам…

– Ты о чем, мальчик?

– Ну, мы все тут знаем, о чем… разве необходимо озвучивать?

– Саша, прекрати! – прикрикнула на сына Снежана.

– Нет, пусть говорит, – велела Хэлен, сурово сведя свои тщательно вырисованные брови. – Так о чем ты тут щебечешь, воробушек?

Но Александр молчал. То ли не смел ослушаться мать, то ли просто не хотел продолжать ведущий к серьезному конфликту разговор.

– Костя поставлял тете Хэлен мальчиков, – выпалила Дарья. – И это ни для кого не секрет!

– Ну, во-первых, не поставлял, – спокойно возразила Хэлен, – а знакомил с ними. Во-вторых, это было всего пару раз, когда я после долгого отсутствия приехала в Питер из Америки и не знала, что тут у вас и где…

– Так это Костя тебя тогда свел с прощелыгой Патриком? – спросила Снежана.

– Познакомил, – продолжала настаивать на своей формулировке Хэлен. – А Патрик не был прощелыгой. Удивительный парень, до сих пор его вспоминаю…

– Хэлен! – возмутился Арсений. – Да как ты можешь? Этот наглый камерунец обобрал тебя! Счастье, что мы вовремя вмешались, иначе ты бы без штанов осталась…

– Да, возможно, он не совсем чист на руку, но все равно удивительный… Как он любил меня! Да никто до него не доставлял мне такого удовольствия… Хотя у меня были десятки, сотни мужчин, но Патрик так умел…

– Не надо интимных подробностей! – запротестовал Александр. – Иначе меня стошнит.

Снежана, сидевшая рядом с Гердой, чуть наклонилась и тихонько пояснила:

– У Хэлен был роман с парнем из Камеруна. Он работал в службе эскорта, но, как потом выяснилось, еще и мошенничеством деньги зарабатывал. Втирал доверчивым россиянам, что бумажки в его руках – не просто бумажки, а доллары, которые нужно обработать специальным составом.

– Как так? – нахмурилась Герда, не совсем понимания, о чем речь.

– Ну вот так… – Мороз развела руками, давая понять, что сама не знает, как кому-то удалось внушить эту глупость ее тетке. – Окунаешь их, бумажки, в раствор, и они буквально на глазах превращаются в баксы. Однако состав этот стоил больших денег, никак не меньше тридцати тысяч евро (с Хэлен же вытянули много больше). Но, купив его, ты сможешь обработать макулатуру, и она на твоих глазах превратится в доллары.

– И превращалась?

– Конечно. На начальном, рекламном, этапе. Иначе не велось бы столько народу на этот развод. У камерунцев были очень ловкие руки и способности к гипнозу.

– И что было потом?

– Заветная бутыль с раствором разбивалась в самый ответственный момент. То есть именно тогда, когда потенциальные доллары приготовлены и до священной минуты превращения остается один лишь шаг.

– Их не убивали после этого прямо не месте? – поразилась Герда.

– Не только не убивали. А давали им еще денег. Чтобы купить другую бутыль и спасти предприятие, иначе через сутки бумажки потеряют свои «волшебные» свойства и уже никогда не превратятся в баксы.

– Бред какой!

– Согласна, со стороны это звучит как полный бред, но я не случайно упомянула о том, что мошенники обладали даром внушения.

– Не думала я, что Хэлен можно легко что-либо внушить.

– Практически невозможно. Если внушает не мужчина, в которого она влюблена. В Патрике она души не чаяла, поэтому верила всему, что он говорит! Она и на авантюру его согласилась не ради личного обогащения, а чтобы мальчику помочь. Кстати, Хэлен до сих пор считает, что Патрик ни в чем не виноват. Что сам он агнец божий, а на плохие дела его толкнули нехорошие дяди.

В подтверждение этого мнения прозвучал вопль Хэлен:

– И не говорите мне, что Патрик прощелыга! Он чистый, романтичный мальчик. Он любил меня… И если бы вы не вмешались, я была бы с ним счастлива.

Молодежь, переглянувшись, фыркнула. А Снежана вновь дала Герде разъяснение:

– Мы, когда узнали, что тетка творит, подключили Интерпол, и мошенников задержали. Сейчас вся компания сидит в тюрьме, однако деньги обманутым россиянам вернуть не удалось. Они будто испарились.

– Как всегда, были наказаны мелкие сошки.

– Все верно…

Снежана перед тем, как продолжить мысль, воткнула вилку в кусок мяса и собралась поднести его ко рту, как вдруг…

Никто из сидящих за столом не понял, что с ней. В том числе и Герда. Вроде сидит с поднятой вилкой, готовится съесть мясо, а вид такой, будто окаменела. Лицо восковое, неподвижное, и даже глаза застыли, как у античной статуи.

– Саша, что с тобой? – испуганно спросил Арсений, вторым после Герды заметивший странное состояние сестры. – Тебе нехорошо?

Но Снежана не ответила. И даже не посмотрела на брата. Несколько секунд она сидела в той же позе, даже руку не опускала, а потом вдруг начала стремительно падать. Герда, сидящая ближе всех, выбросила руку, чтобы придержать ее, но не успела. Голова Снежаны со страшным грохотом опустилась на стол. Лицо врезалось в тарелку с мясом и овощами. Тарелка раскололась, ее содержимое разлетелось, на белоснежной скатерти растеклась красная лужа…