Диана Бош - Разносчик пиццы

– Да как ты не сообразила?! – От волнения Аманда перешла на «ты», забыв взятый ранее томный и важный тон. – Этим убитым и был он сам!

За окном громыхнуло, и комнату залил свет ударившей поблизости молнии.

– Просто не верится, неужели такое бывает?

– Конечно! Я же не просто так про «Беседы с Богом» Уолша спросила, он там подобные случаи описывает…

– Боже, какая ерунда! – закатила глаза Валерия.

– Представляете, – не обращая на ее реплику ни малейшего внимания, продолжала Аманда, – получается, что где-то по земле бродят наши вторые воплощения, а мы и не знаем… Хотя, может, и хорошо, что не знаем, а то встретимся, и жизнь одного неминуемо закончится смертью. К примеру, вот сидит Валерия, вся в черном, курит, а по стенке бежит рыжий таракан. Как думаете, что она сделает? Правильно, она его тапочкой, тапочкой, и ага! – одна из Валерий погибла.

Валерия усмехнулась.

– Не мелите чушь. Вам, как православной, должно быть известно, что реинкарнации не существует.

– Как это? – притворно изумилась Аманда. – Почему же я чувствую в вас рыжую тараканью сущность?!

Валерия с силой вдавила окурок в пепельницу:

– Похоже, удар гаитянского божества, тот самый, особенно сильный и точный, как раз по Аманде и пришелся.

Разносчику пиццы, молодому белобрысому парнишке с длинными рыжими, как у коровы, ресницами и веснушчатым лицом было не по себе. Он чувствовал себя чужим в сей странной компании, да, по сути, это так и было. Единственный человек, хорошо знакомый ему, – Аманда. Но весь вечер она старательно делала вид, что не замечает его.

Остап даже не сомневался, что это – из-за ее противного друга Макса, хлыща и фата в терминологии тети Розы. Тетушка воспитала Остапа как мать, и он уважал ее мнение. Правда, Роза Марковна и саму Аманду не жаловала, называя ее вертихвосткой и ветреницей, но тут Остап с ней был не согласен. Очаровательной и веселой девушке просто не везет в жизни! А все оттого, что она выбирает спутников по внешности, не пытаясь заглянуть в их душу. Иначе бы давно поняла, что он, Остап, для нее идеальная пара. Потому что очень давно и сильно ее любит.

Кажется, ему было лет шесть или семь, а ей – около одиннадцати, когда он первый раз ее увидел. На ней было воздушное розовое платье с пышной юбкой, на ногах – лаковые розовые туфельки, такие красивые, будто только что с экрана. Нет, она вся была как девочка с экрана, с обложки и, наверное, знала это. Она стояла во дворе, ни на кого не обращая ни малейшего внимания, и кормила голубей. Что он мог сделать, чтобы она его заметила? Только разогнаться и прыгнуть в самую гущу стаи птиц. Но Аманда не оценила его порыва. Испуганные голуби взлетели, а она назвала его дураком.

Он и чувствовал себя таковым: не смог ничего лучше придумать, кроме как ее разозлить.

Потом она выросла, и ее стали часто провожать домой друзья. А он каждый раз, увидев ее с новым парнем, безмолвно страдал, худел, бледнел и, что больше всего приводило в негодование тетю Розу, начинал хуже учиться. Праздник в его душе наступал только тогда, когда Аманда оставалась одна. И он с новой силой пытался ее завоевать, но каждый раз терпел фиаско.

Может быть, именно из-за его страданий тетушка и поторопилась купить ему небольшую однокомнатную квартирку, но Остапу это было представлено исключительно как забота о его здоровье. «Ты и так недосыпаешь, все за учебниками сидишь, да еще и лишнее время на дорогу тратить. А тут – встал, умылся, наскоро перекусил – и уже на лекциях».

Остап вздыхал, скучал, но противиться не смел. Теперь он при каждой свободной минуте приезжал к тете будто бы в гости, навестить. Но она-то сразу поняла, чем вызван его сыновний интерес, и предприняла ответный ход. Она стала каждый день приезжать к Остапу сама. Он с лекций придет – а в доме уборка и пирогами пахнет. Правда, хватило ее ненадолго, отпуск закончился, и жизнь вошла в прежнюю колею.

Наверное, Остап оказался однолюбом, потому что, несмотря на все ухищрения тети и холодность Аманды, забыть ее ему не удавалось. Он был буквально одержим ею. Частенько, незамеченный, он прогуливался вслед за девушкой и вскоре знал каждый ее маршрут и помнил в лицо всех друзей.

Этот дом он узнал сразу. Она бывала здесь каждую неделю и всегда со своим парнем – Максом. Остап его органически не выносил и часто представлял себе, как на Аманду нападут хулиганы и Макс сбежит, оказавшись трусом, а он, Остап, обязательно ее спасет. Сюжеты варьировались, место хулиганов занимали голодные собаки, сбившиеся зимой в стаю, или команда лайнера, оставшаяся без капитана. И каждый раз он проявлял чудеса мужества, изобретательности и сноровки, а Аманда оставляла позорного хлыща и бросалась к нему в объятия.

– Эй, парень! Забыл, как тебя зовут? – Макс поманил его рукой.

– Остап.

– Выпить хочешь?

– Не спаивайте мальчика, – укоризненно покачала головой Эка, – лучше бы покормили. Кстати, ты голодный?

Остап отрицательно затряс головой.

– Ну, все равно, иди к нам, чего один там сидишь?!

Он послушно пересел и с надеждой посмотрел на Эку, видно ожидая от нее поддержки.

– Кстати, о еде. И где наша пицца? – вспомнил вдруг Макс.

Лицо у парня страдальчески искривилось:

– Меня уволят.

– Не уволят. А если уволят – невелика потеря. Подумаешь, работа – пиццу разносить. Так и где она?

– Там, – Остап мотнул головой в сторону окна, выходящего во двор. – Я, как труп увидел, так ее в грязь и уронил.

– Кретин. За это тебя стоило бы уволить.

– Да как вы можете?! – возмутилась Эрика. – Он же совсем еще ребенок!

– Какой он ребенок! Такие дети в войну уже со штыками на врага шли. Тебе сколько, восемнадцать?

Остап, насупившись, кивнул.

– Ты не расстраивайся, все будет хорошо, причина у тебя уважительная, – погладила его по плечу Эрика.

– Да?

– Конечно. Лучше расскажи, чем ты в жизни занимаешься? Кроме того, что пиццу развозишь.

– Учусь. На втором курсе университета.

– А отделение какое?

– Экономическое.

– И кем после будешь?

– Финансистом.

– Ух ты. А подрабатываешь, чтобы учебу оплачивать?

– Нет. Я на бюджетном учусь, стипендию получаю. Правда, маленькую. А работаю, потому что деньги нужны.

– Зачем?

– Мечта у меня есть.

– Расскажешь?

– Нет. А то не исполнится.

– Ну и правильно, не рассказывай никому. Мечты обязательно должны исполняться, иначе какой смысл мечтать, – ободряюще улыбнулась Эрика.

– Керубино, – вдруг задумчиво произнес Филипп, внимательно прислушивавшийся к диалогу. – Ни дать, ни взять – Керубино. «Мальчик резвый, красивый, влюбленный…» Удобная роль для начинающего ловеласа. И вот уже красавица Эка крутится вокруг и вытирает ему слезки: женское сердце падко на жалость. Женственные мужчины, мужественные женщины… О век! О нравы!