Филлис Джеймс - Женщина со шрамом

— Вы когда-нибудь встречались с ней до приезда сюда?

— Нет, конечно же — нет. Я хочу сказать, с чего бы я стала с ней встречаться? Она ведь журналистка или что-то в этом роде, правда? Стюарт всегда говорит, от таких людей надо держаться подальше. Только скажи им что-нибудь, они тут же тебя предадут. Я хочу сказать, она ведь не была из того же общественного круга, что мы.

— Но вы знали, что в соседней с вами палате кто-то есть?

— Ну, я знала, что Кимберли приносила туда какой-то ужин. Я слышала, как она привезла столик на колесах. Я-то, конечно, ничего не ела, кроме легкого ленча у себя дома. Не могла из-за завтрашнего наркоза. Только теперь это, конечно, уже не имеет значения.

— А не можем ли мы вернуться к времени вашего приезда? — снова спросил Дэлглиш. — Когда вы приехали?

— Ну, это было примерно в пять часов. Меня в зале встречали мистер Уэстхолл, сестра Холланд и мисс Крессет, и я выпила с ними чаю, но ничего не ела. Было слишком темно для прогулки в саду, и я сказала, что проведу остаток дня у себя в номере. Мне надо было на следующее утро встать довольно рано, потому что анестезиолог должен был приехать, и они с мистером Чандлером-Пауэллом хотели осмотреть меня перед операцией. Так что я пошла к себе в палату и смотрела телевизор примерно до десяти, когда решила лечь спать.

— А что случилось ночью?

— Ну, мне понадобилось какое-то время, чтобы заснуть, так что, я думаю, было уже больше одиннадцати, прежде чем мне это удалось. Но потом я проснулась оттого, что мне надо было в ванную. И тут я услышала лифт. Он напротив комнат сестры Холланд — ну, вы, я полагаю, это сами видели. Я просто услышала, как звякнули двери, а потом тихое урчание, когда лифт поехал вниз. Перед тем как снова лечь в постель, я подошла к окну — отдернуть шторы. Я всегда сплю с приоткрытым окном, и я подумала, что мне хочется впустить в комнату немного свежего воздуха. Вот тут я и увидела свет посреди Камней Шеверелла.

— Что это был за свет, миссис Скеффингтон?

— Небольшой кружок света двигался среди камней. Думаю, это мог быть электрический фонарик. Мелькнул, а потом исчез. Может быть, тот, кто там был, его выключил или направил луч вниз. Я его больше не видела. — Она замолчала.

— А потом что вы сделали? — спросил Дэлглиш.

— Ну, я испугалась. Я вспомнила про ту колдунью, которую сожгли среди этих камней, и что, как говорят, там теперь бродит призрак. Ночь была очень темная, хотя светили звезды, и я чувствовала, что кто-то там есть. Ну, кто-то же и правда должен был там быть, а то бы я не увидела свет. Я, конечно, в привидения не верю, но все это было как-то жутко. На самом деле страшно. Мне вдруг захотелось общества. Чтоб был кто-то, с кем можно поговорить, и я подумала про пациентку в соседней палате. Но когда я открыла дверь в коридор, я вдруг поняла, что я не… ну, что я как бы недостаточно чуткая. В конце концов, ведь уже почти полночь. Она, вероятно, спит. Если я ее разбужу, она может пожаловаться сестре Холланд. Сестра бывает очень строга, если вы делаете что-то такое, чего она не одобряет.

— Значит, вы знали, что в соседней палате — женщина? — спросила Кейт.

Миссис Скеффингтон устремила на нее взгляд, каким — как подумала Кейт — посмотрела бы на непослушную горничную.

— Но обычно тут бывают именно женщины, разве нет? Я хочу сказать, это ведь клиника косметической хирургии. Ну, во всяком случае, я не стала стучать в соседнюю дверь. Я решила — позвоню Кимберли, пусть принесет мне чаю, и я почитаю или радио послушаю, пока не устану.

— А когда вы выглянули в коридор, — спросил Дэлглиш, — вы никого не видели и ничего не слышали?

— Конечно, нет. Я бы давно вам про это сказала. В коридоре было пусто и очень тихо. Прямо мороз по коже. И только один тусклый светильник у лифта.

— А когда точно вы открыли дверь палаты и выглянули в коридор? — продолжал опрос Дэлглиш. — Вы можете вспомнить?

— Думаю, примерно без пяти двенадцать. Не могла же я провести у окна больше пяти минут. Так что я позвонила насчет чая, и Кимберли мне его принесла.

— Вы рассказали ей про свет?

— Да, рассказала. Сказала, что этот свет между камней меня напугал и не дает заснуть. И поэтому мне захотелось чаю. И что мне нужно чье-то общество. Но Кимберли недолго у меня оставалась. Думаю, ей не разрешается болтать с пациентами.

Неожиданно вмешался Чандлер-Пауэлл:

— А вы не подумали о том, чтобы разбудить сестру Холланд? Вы же знали, что ее комнаты в том же коридоре, что ваш номер, и совсем рядом с вами. Она потому и ночует в отделении для пациентов, что должна быть доступна, если пациенту нужна ее помощь.

— Она могла подумать, что я веду себя глупо. И я не считала себя пациенткой, во всяком случае, пока мне не сделали операцию. И ведь мне не нужна была ее помощь — ни лекарство, ни снотворные таблетки.

В библиотеке воцарилась тишина. Словно впервые осознав важность того, что она говорит, миссис Скеффингтон переводила взгляд с Дэлглиша на Кейт и обратно.

— Конечно, я могла ошибиться насчет кружка света. Я хочу сказать, ведь была ночь, поздно, мне могло померещиться.

— А когда вы вышли в коридор, собираясь зайти к пациентке в соседнюю палату, — обратилась к ней Кейт, — тогда вы были уверены, что видели свет?

— Ну, наверное, была, а как же? Я хочу сказать, иначе я бы вот так не вышла из палаты. Но это не означает, что свет там действительно был. Я ведь совсем незадолго до этого проснулась, и, я думаю, глядя на камни и вспоминая ту несчастную женщину, которую там сожгли заживо, я могла вообразить себе, что вижу привидение.

— А до этого, когда вы услышали, как звякнули двери лифта и как лифт поехал вниз? — спросила Кейт. — Вы теперь тоже хотите сказать, что могли это себе вообразить?

— Ну, я не думаю, что могла бы вообразить, что слышу лифт. Я хочу сказать — кто-то, должно быть, им воспользовался. Но ведь это так просто сделать, правда? Я хочу сказать, любой, кто захотел бы подняться в отделение для пациентов, мог легко это сделать. Например, кто-то, приходивший к Роде Грэдвин.

Последовавшее за этим молчание, как показалось Кейт, тянулось долгие минуты. Потом заговорил Дэлглиш:

— Прошлой ночью, в какое-то время, вы, может быть, видели или слышали что-либо в коридоре рядом с вашей палатой или слышали в соседнем номере?

— Нет, ничего. Совершенно ничего. Я узнала, что кто-то есть в соседнем номере, только потому, что слышала, как туда старшая сестра заходила. Я хочу сказать, здесь, в клинике, всех держат очень конфиденциально.

— Но ведь мисс Крессет, разумеется, говорила вам об этом, когда провела вас в ваш номер? — предположил Чандлер-Пауэлл.

— Она только упомянула, что в клинике есть еще одна пациентка, но не сообщила мне, где она и кто она такая. Во всяком случае, я не понимаю, какое это имеет значение. И я могла ошибиться насчет света. Только я не ошиблась насчет лифта. Не думаю, что могла ошибиться, когда услышала, как лифт поехал вниз. Вероятно, это меня и разбудило. — Она обратилась к Дэлглишу: — А теперь я хочу уехать домой. Муж сказал, что меня не станут беспокоить, что на это дело поставят самую лучшую группу в Столполе и что я буду под защитой. Я не желаю оставаться в доме, где убийца разгуливает на свободе. И убитой ведь могла бы оказаться я! Может быть, это меня он собирался убить. В конце концов, у моего мужа есть враги. У людей, обладающих властью, всегда есть враги. А я была здесь совсем рядом, одинокая, беспомощная. А вдруг он перепутал бы двери и убил меня по ошибке? Пациенты приезжают сюда, потому что верят — здесь безопасно. И ей-богу, это вовсе не дешево. А как он сюда пробрался? Я рассказала вам все, что знаю, но не думаю, что могла бы рассказать это под присягой в суде. И не вижу, зачем мне это делать.