Мила Серебрякова - Завещание английской тетушки

Глядя на растерянного Виктора, Катарина прошептала:

– Ну, спасибо тебе, удружил так удружил. По твоей милости я согласилась отмечать праздник вне дома, без свекрови, и вот, пожалуйста…

Зал, в котором гостям пансионата предстояло с помпой встретить наступление Нового года, выглядел впечатляюще. Множество круглых столиков, накрытых небесно-голубыми шелковыми скатертями, ломились от всевозможных кулинарных изысков. В центре каждого столика возвышался букет из белоснежных лилий с вплетенными серебристыми нитями.

Галантно отодвинув стул, Витька помог Катке сесть и с восторгом обозрел помещение.

– Шикарно.

– Как представлю, что гвоздем программы станет Розалия, дурно делается.

– Расслабься, не усложняй ситуацию. Наслаждайся всеобщей радостью и по возможности получай удовольствие.

– А ты сам какой-то вялый. Вить, давай начистоту, куда ты ходил?

Прежде чем ответить, Столяров повертел посеребренную вилку.

– Разнюхивал, разведывал, копался в прошлом.

– А конкретней?

– Чуть позже, о’кей?

– Нет, не о’кей, мы приехали сюда вместе, я имею право знать.

– После праздника введу тебя в курс дела.

– Скажи сейчас.

– Тихо, представление начинается.

Катарина отвернулась.

Заиграла громкая музыка, на круглой сцене появились трое парней в обтягивающих одеждах, напоминающих прикид инопланетян из фильмов. Вскоре к ним присоединились две девицы. Дрыгаясь в такт музыке, они выделывали такие па, что Катка серьезно забеспокоилась о состоянии их здоровья.

– Они же себе все конечности переломают!

– Не мешай, – буркнул Столяров.

И хоть Витька делал вид, что целиком и полностью поглощен шоу, Катарина отлично видела, как приятель изредка поглядывает на часы и недовольно хмурится, выказывая тем самым неудовольствие шумным зрелищем.

Дрыганье затянулось. Копейкиной порядком надоело пялиться на сцену, и она, решив последовать примеру некоторых тучных дам, принялась за еду.

– Можно тише орудовать вилкой? – огрызнулся Витька.

О, кажется, ситуация намного серьезней, чем Катка предполагала. Столяров раздражен или обеспокоен, а возможно, и то и другое. О чем он думает, какие мысли роятся в его голове? Черт, как же отвратительно себя чувствуешь, когда с тобой не желают делиться информацией…

Наконец молодежь покинула сцену. В зале раздались аплодисменты. Непонятно, чему аплодировали больше: мастерству актеров или же радовались, что те наконец свалили за кулисы.

Не прошло и тридцати секунд, как на сцену вылетели два накачанных парня в коротких шортах.

– Это что-то новенькое.

– Эротическое шоу? – Виктор отправил в рот виноградину.

– У меня под лопаткой щемит. Опасный знак.

– Не нагнетай… – Витька поперхнулся.

Потому что к парням присоединились… Розалия Станиславовна и Ирма с Венерой.

Зал оживился.

Катарина била кашляющего Витьку по спине, а сама, словно загипнотизированная, таращилась на свекруху.

– Хватит, – выдавил из себя Столяров, – ты мне позвоночник сломаешь.

– Выпей воды.

– Это правда Розалия?

– Я хочу провалиться сквозь землю, – охнула Катка, наблюдая за развивающимся действом.

Свекрища в знакомом костюме отбившейся от рук Снегурочки встала в центр сцены. Венера Александровна заняла позицию справа, Ирма Моисеевна – слева.

Парни медленно задвигались вокруг Розалии, Ирма, выпятив ножку вперед, подрыгивала задним местом, Венера как ненормальная размахивала руками, а свекровь… запела.

Витька обтер вспотевший лоб.

– Это фонограмма или Розалия действительно так хорошо знакома с репертуаром Мадонны?

Ката попыталась ответить, но язык упорно не хотел отлипать от неба:

– Фо… фо… фо… Фонограмма.

– Ну дает Станиславовна! Во, блин, номер!

Присутствующие сопровождали пение свекрухи сочными аплодисментами. Наконец песня закончилась, и Розалия услышала предназначавшиеся ей одной слова восхищения.

– Браво!

– Круто!

– Спойте еще!

– Просим на бис!

Кто-то засвистел.

Розалия Станиславовна млела.

– Я буду петь для вас всю ночь напролет.

– Супер!

– Давай!

– Так держать!

– Сбацайте еще че-нибудь из Мадонны!

Лысоватый мужичок, сидевший за столиком неподалеку от Катки, выкрикнул:

– Судью на мыло!

Получив от супруги удар в бок, мужик исправил ошибку:

– Мадонна рулит!

– До боя курантов осталось десять минут, я успею спеть свою самую любимую песню, а помогут мне две очаровательные подружки из психушки, – раскланялась Розалия.

Раздались смешки.

– Я смотрю, с чувством юмора у вас порядок. Ну, тогда продолжаем веселиться.

Откуда-то сверху на металлических тросах спустили качели. Катарина не успела испугаться, а свекрища уже уселась на сиденье и под первые аккорды начала подниматься вверх. Ирма Моисеевна устроила на сцене умопомрачительное шоу. Отплясывая то ли «Яблочко», то ли брейк-данс, пенсионерка превзошла саму себя. Не отставала от подруги и Венера. Ее танец – ну, назовем его «смерть всему живому» – вызвал у публики самые противоречивые чувства. С одной стороны, вроде бабка трезвая, но с другой… Нормальному человеку, а тем более в столь почтенном возрасте, и в голову не придет выкидывать такие кренделя на виду у всех.

Розалия Станиславовна пела песню Эдит Пиаф. На сей раз без фонограммы.

Столяров напрочь забыл о расследовании. Впрочем, и Катка с ужасом взирала на раскачивающуюся под самым потолком свекровь. Это ж надо не побояться совершить такой трюк! Да если бы Катке пообещали целый миллион долларов, она бы ответила решительным отказом. Кстати, а сколько отвалили за концерт Розалии? Копейкина отлично знала свою свекровушку – за спасибо, за здорово живешь та и пальчиком наманикюренным не пошевелит.

Витька посмотрел на часы. Без пяти двенадцать.

Несколько мужчин в зале потянулись к бутылкам шампанского. Песня подходила к концу. Ирма с Венерой, затмив накачанных парней в шортах своими безумными плясками, изрядно выдохлись, Розалия продолжала раскачиваться.

Без двух минут двенадцать, насладившись очередной порцией аплодисментов, она скомандовала:

– Котик, можно опускать.

Белобрысый паренек кивнул, прошмыгнул за кулису и… Секунду спустя оттуда послышалось его крепкое словцо.

– Котик, я сказала, спускай меня вниз, – заерзала на качелях Розалия. – Осталась одна минута, я не успею к полуночи.

– Да сейчас, сейчас! Не получается. Заело.

– Что?!

– Механизм заело: ни туда, ни сюда.

Свекрища начала выражаться.

– Если через секунду… ты у меня… это в лучшем случае, в худшем… говорю на полном серьезе…

К парню подбежал перепуганный Павел Сергеевич.