Диана Кирсанова - Созвездие Овна, или Смерть в сто карат

– Узнаем, друг мой, попозже, совсем скоро…

…Когда в кабинет следователя Бугайца привели Ивана, все мы, как по команде, сделали охотничью стойку. Высокий плечистый человек со скованными перед собой руками сел напротив следователя – стул заскрипел под опустившейся на него тяжестью – и уставился точно в стену напротив, не выражая к происходящему ни малейшего интереса.

– Фамилия, имя, отчество, – скучно вопросил следователь Бугаец, пригладив обеими руками на столе бланк протокола допроса подозреваемого.

– Нехорошев Иван Алексеевич…

– Год рождения?

– 1958-й…

Пока Бугаец выполнял все эти формальности, я из своего угла продолжала разглядывать человека, который совсем недавно хотел меня убить. И в ушах у меня еще звучали слова Ады – по дороге в бугаецкий кабинет она успела поделиться с нами последними сведениями о женщине, чей труп пытался выкрасть из морга ее же собственный сын:

– Руфина Нехорошева действительно была репрессирована. Ее арестовали в 1946 году. Знаменитая 58-я статья. И еще… По национальности она – латышка. Дочь известного и очень богатого рижского ювелира. Когда в сороковых годах советские войска оккупировали Прибалтику, он успел бежать… но бежал он один, без семьи. Его единственная дочь, семнадцатилетняя Руфина, к тому времени уже успела покинуть отца, влюбившись в советского офицера. В сумятице, сопровождавшей последний предвоенный год, они смогли каким-то образом оформить свои отношения, девушка сумела даже устроиться сестричкой в медсанбат той же части, где служил ее муж, старший лейтенант Алексей Нехорошев. Но в самом начале войны он погиб – многие тогда полегли в брянских лесах при отступлении. Руфину укрыли хуторяне, она скрывалась там почти два года, до прихода наших войск. А когда советские войска вернулись – почти всех, кто в годы войны оказался на оккупированной территории, репрессировали.

Руфина, ставшая по мужу Нехорошевой, была реабилитирована только через десять лет, в 1956-м, уже после смерти Сталина. Она вышла на волю, где у нее не было ни одной родной души, и еще через три года, в 1959-м, усыновила двух сирот, четырехлетнего Илью и годовалого Ивана, чьи родители погибли в горах во время схода лавины – они были альпинистами. В то время Руфина работала санитаркой в Доме малютки, куда и направили осиротевших мальчиков. Истосковавшаяся от одиночества Руфина усыновила их и уехала туда, где никто не мог знать этой тайны усыновления. В подмосковный поселок Береговой. А что произошло там почти полвека спустя, нам, увы, не ясно до сих пор… – закончила Ада, еле заметно вздохнув.

«Так вот почему бред Руфины был в основном о драгоценных камнях! – догадалась я. – Она – дочь ювелира!»

– Руфина Нехорошева – не просто дочь ювелира, – вторила моим мыслям Ада. – Она дочь человека, владевшего легендарным алмазом «Санси», камнем, которому больше тысячи лет. Это бледно-желтый бриллиант каплевидной формы весом 55,23 карата – один из самых загадочных и самых замечательных камней в истории Европы. В 1064 году в ущелье Адамас Восточной Индии его нашел мелкий купец, после чего камень очень долго хранился у султанов Центральной Индии. Последним его владельцем из этой династии был Кут-Уд-Дин, у которого кристалл украл визирь вместе с другими драгоценностями и частью казны. Затем более полутора веков этот бриллиант передавался по наследству потомкам султана Мухаммеда, который вставил его в серебряную подкову и носил при себе как талисман. Позже, в XV веке, камень оказался уже в Европе – у герцога Бургундского Карла Смелого. Карл вставляет его в свой шлем наподобие кокарды, что спасает Карлу Смелому жизнь. На поле боя Бургундский герцог, выйдя на поединок с самым сильным воином из наемного войска швейцарцев, стал против солнца и начал сильно мотать головой. Отражавшиеся от кристалла блики ослепили противника, что позволило герцогу нанести ему смертельный удар.

Однако позже удача отвернулась от Карла Смелого, и в 1477 году в битве при Нанси его войско было разбито, а бежавший с поля боя герцог потерял бриллиант. Камень подобрал простой солдат, использовавший его в качестве кремня для своей трубки. Позднее камень переходил из рук в руки, меняя свою цену от одного гульдена до ста тысяч франков – за эти деньги его выкупил французский маркиз Николас Гарлей де Санси, от которого бриллиант и получил свое известное истории имя. Маркиз регулярно закладывал бриллиант банкирам, а окончательно запутавшись в долгах, продал его королю Генриху III. Позднее бриллиант переходил из рук в руки и принадлежал таким людям, как кардинал Джулио Мазарини, английский король Яков II, Людовики XIV, XV и XVI. Но в августе 1792 года алмаз был украден и «всплыл» лишь в 1830 году у русского промышленника Павла Николаевича Демидова, владельца уральских железоделательных и медеплавильных заводов. Он подарил его своей жене Авроре Карловне Шерн-валь-Демидовой.

После смерти мужа Аврора Карловна спустя несколько лет вышла замуж повторно – за гвардейского офицера Андрея Николаевича Карамзина (сына известного историка, написавшего 12-томную «Историю государства Российского»), а после ее смерти «Санси» исчез. До последнего времени местонахождение легендарного бриллианта было неведомо никому. И вот теперь мы знаем, что долгие годы камень находился в руках у отца простой и очень бедной женщины – Руфины Нехорошевой…

– Сколько же может стоить такой камень? – спросил потрясенный Антон.

– Примерно – очень и очень примерно – двести или триста миллионов долларов, – ответила Ада самым будничным тоном, так, словно речь шла о какой-нибудь безделушке, продающейся в переходах Московского метрополитена.

…И вот сейчас сын Руфины Иван сидел перед следователем Бугайцом и вяло отвечал на его вопросы – не уклоняясь от показаний, но и не выказывая ни малейшей охоты сотрудничать со следствием добровольно.

Но скоро все изменилось.

– Ну что же, – сказал Бугаец, покончив наконец со всеми формальными вопросами. – Если я правильно понимаю, уважаемый, чистосердечное признание писать вы не захотели… Но – и поверьте, это добрый совет – я рекомендую вам подумать еще раз. В конце концов, в поисках истины мы ведь начнем допрашивать всех близких вам людей. Подумайте, каково им придется. Например, вашему сыну…

Иван вздрогнул – и выпрямился на стуле, впившись глазами в Бугайца. Через минуту, с трудом оторвав взгляд от равнодушной физиономии следователя, Иван разлепил пересохшие губы и с видимым трудом выдавил:

– Хорошо… Я вам все расскажу…

Еще месяц назад я был счастлив. Может быть, я не всегда осознавал это – до сих пор меня вообще не посещали мысли на тему «Счастлив ли я?» – я почитал их за бабские разговоры и никогда не задавался целью разобрать свое существование по косточкам. Правда, я любил; вот это мне было понятно. Женщина, которую я любил и на которой женился, доставляла мне массу хлопот, но все-таки я любил ее, любил своего сына – да, я любил свою семью, только сейчас я понял, что я любил ее больше, чем все другое на земле, и вот теперь все рухнуло, рассыпалось, повалилось…