Советник юстиции

Дело оказалось трудным, запутанным. Нужно было опросить, по крайней мере, десятка два свидетелей, пересмотреть груды бухгалтерских папок. А сроки расследования ограничены, нельзя их растягивать до бесконечности.

Тогда на помощь следователю пришел прокурор Агимбетов. Вместе они проделали огромную работу, чтобы вывести на чистую воду расхитителей. Преступники были осуждены.

Когда говорят и пишут о прокурорах, в представлении неискушенных людей возникает облик сурового и непреклонного стража закона. И только.

Но прокурор — не только главный обличитель и суровый страж социалистической законности. Он непреклонен и суров к врагам трудящихся, к тем, кто мешает нам жить, трудиться и отдыхать. А в жизни он так же прост, внимателен и заботлив, как и большинство окружающих нас людей.

Хороших и душевных наставников и старших товарищей в жизни Туякана Агимбетова было немало. И потому, видимо, своим внимательным отношением к нуждам и заботам людей, всем образом своей трудной и беспокойной жизни прокурор стремится хоть в чем-то быть похожим на своих учителей. Итог этого благородного стремления — орден Ленина, который украшает его грудь.

З. СТЕПАРЕВА.

Как пришел он в прокуратуру? Как и тысячи других славных сынов народа — с мыслью защищать завоевания революции.

Отец его погиб на фронте первой империалистической, воспитывал мальчика дядя. Что запомнилось с самого раннего детства — постоянное ощущение голода, изнурительная работа. Он рано узнал цену заработанного куска хлеба.

Молодые годы промелькнули, как годы труда и активного участия в новой колхозной жизни. Трудно сказать, как бы в дальнейшем сложилась жизнь Куанышбая Абиева, если бы не его молодой друг — следователь Ахметов. Пожалуй, никто так горячо и самозабвенно не любил свою профессию, как Ахметов. Так же беззаветно влюбится потом в свое нелегкое и беспокойное дело и сам Куаныш, а пока он еще отшучивается и не думает всерьез о предложении своего друга стать следователем. Но тот человек упорный:

— Неужели, Куаныш, ты не хочешь быть юристом? Ну, на первых порах следователем, а потом судьей, прокурором? А?

Молчит Куаныш. Думает. Только иногда рассудительно заметит:

— А разве моя должность, секретаря правления колхоза, плохая? Люди уважают и работа нужная...

Ахметов не отступает:

— Кто спорит, должность у тебя завидная. Человек ты среди аульчан грамотный и бойкий. Но ведь тебе настоящая образованность нужна, человек до конца своих дней расти должен. Обязан он приобрести специальность такую, чтобы не только по душе пришлась, но и оказалась нужной для страны, для народа и для общества. Соглашайся, а к нам как раз и разнарядка пришла, человек ты грамотный, по всем статьям подходящий...

С улыбкой вспоминает Куаныш те годы. Грамотный... Какой он там грамотный! Учился кое-чему у муллы, да и то урывками. Чаще познавал грамоту в степи. В долгие минуты одиночества, когда овцы сбивались в кучу, он с увлечением самозабвенно вычерчивал по твердой корке солонцов острой палкой слова, слова складывал в предложения. Только после организации колхоза стал всерьез задумываться об учебе. Немножко грамотнее стал, рассудительнее. Может, потому и принял предложение Ахметова...

Учеба в юридической школе давалась с трудом. Он и сам не думал, как это тяжело: чувствовалась отрывочность приобретенных знаний, а ведь чтобы овладеть элементарным курсом правовых наук, приобрести практические навыки, требовалось максимальное напряжение сил. Сколько мук и сомнений обрушились на молодого человека!

Первые самостоятельные шаги после учебы, первые расследованные дела подтвердили — труд его сложен, ответствен и требует полной отдачи духовных сил. «Я понимал, — отметит он впоследствии в своих воспоминаниях, — что с такой профессией покоя в жизни не будет. Понимал и не сожалел. Просто думал о своей работе по-другому — с большой ответственностью...»

С 1937 года Куанышбай Абиевич работает в органах прокуратуры: вначале следователем в Талгаре, затем прокурором здесь же, а впоследствии в Капальском, Каратальском, Кировском, Гвардейском, Кегенском и, наконец, Чиликском районах.

Многое не забыто. Помнится и давнишнее дело Аманкуловой — веселой жизнерадостной поливальщицы из колхоза имени Октября, что расположен возле станции Жетиген. Стахановка, участница двух слетов передовиков в Алма-Ате, депутат сельсовета, видный человек на селе и вдруг... исчезла бесследно.

Когда позвонили из района с приглашением на слет молодых передовиков, в правлении ответили, что Аманкулова убежала от своего семидесятилетнего мужа и якобы в настоящее время проживает в Алма-Ате.

Весть для многих была ошеломляющей. Но в общем-то выходило, что вполне возможен и такой вариант. Ведь как не поверить: старик-мулла, ее бывший муж, ходил по аулу, плакал, жаловался на закон... Обычаи старины живучи: разве можно не поверить мулле и аксакалу? Девчонкой-несмышленышем подобрал мулла Аманкулову в Ташкенте, набожной и в страхе перед вечными законами старины ее воспитал, а затем стал ее мужем, «по праву сильного мужчины», хозяина, содержателя... Он ли ее не любил, он ли для нее ничего не жалел? А она? Отплатила черной неблагодарностью...

Пересуды не затихали. Смущало и такое обстоятельство, что до сих пор никто не предъявил претензий на имущество, фактически нажитое Аманкуловой. Правда, может быть, старый муж и хозяин настолько ей опостылел, что она решила бежать куда глаза глядят? А может, любовь и счастье нашла двадцатидвухлетняя женщина?

Колхозники обратились в прокуратуру. Дело поручили Абиеву. Запросы в Алма-Ату, Ташкент, Киргизию, где жил брат женщины, не дали никаких результатов. Начались первые беседы с жителями аула, со всеми, кто хорошо или мельком знал исчезнувшую. Нет, подругам она никогда не говорила о побеге. В последнее время уж очень тяготилась стариком, его скупостью, упреками — всем, чем он постоянно отравлял ее молодую жизнь. Поговаривали, что любила она колхозного бригадира.

Долго вел следователь тактичные и осторожные беседы с бригадиром, и тот однажды в порыве отчаяния и откровенности признался, что был близок с молодой поливальщицей... Но даже ему она ничего не говорила о своих намерениях. Мулла, конечно, догадывался об их отношениях, мстил, как мог. У следователя тогда появились первые подозрения, но на время пропали — улик пока не было.

А время идет, поиски продолжаются, и все чаще и чаще приходит следователь к мысли, что Аманкулова никуда и не выезжала из аула. Обыск, исследование местности ничего не дают. Но когда, кажется, осмотрен почти каждый сантиметр в доме муллы, следователь замечает, что в углу двора земля несколько разрыхлена. Начали копать. С лопаты упали буроватые куски глины. Что это?