Галина Романова - Любвеобильный джек-пот

Иванов наверняка знал, о чем она рассказала, но делиться своими соображениями и показаниями свидетелей, проходящих по делу, с Лией не пожелал. Она и не стала настаивать. И так, слава богу, удостоили радушного приема и каких-никаких – да откровений.

– Я разговаривал с охранником. С тем, что в будке дежурит у шлагбаума. – Тишаков снова уставился на часы. – Что со временем такое творится, Лия Андреевна! Только вот недавно было полседьмого, а уже почти девять! Ничего не успеваю! Ничего!..

– Сережа! – прикрикнула она на него и даже замахнулась полотенцем, которым вытирала до этого тарелки. – Что рассказал тебе охранник?!

– Он почти слово в слово повторил показания консьержки. Сказал, что никто из посторонних мужчин не въезжал и не выезжал. Не входил и не выходил.

– Ну! И что?!

– Так то-то и странно, Лия Андреевна! То-то и странно! Мы ведь как поначалу думали... Если к лифту мимо консьержки никто не проходил, значит, кто-то мог проскользнуть незаметно от ее глаз через подземный гараж. Вы же знаете, что оттуда попасть к лестнице и лифту можно незаметно для консьержки.

– Знаю, дальше!

Вот именно в этот момент и родилось в ее душе пускай еще слабое, до конца не сформировавшееся, но уже подозрение. Не прозрение, пока еще, нет, подозрение... И она уже почти знала, что скажет в следующую минуту Тишаков, так сокрушавшийся о потерянном времени.

Да не потерянное оно, нет, Сережа, хотелось ей воскликнуть. Не потеряно совсем, если ты что-то уже успел сделать или узнать, чтобы помочь кому-то. И воздастся оно тебе сторицей и добром вернется.

– Так вот... – продолжил свое рассуждение Тишаков, как завороженный отслеживая плавный бег секундной стрелки. – Мои коллеги, ну и я в том числе, заподозрили, что посторонний мужчина мог пробраться на ваш этаж, соответственно и в квартиру Гольцова, как раз из вашего подземного гаража. А что, думали мы, незаметно проник на территорию. Потом, минуя конторку дежурной консьержки, поднялся на этаж и... Только не было посторонних мужчин, вот в чем дело!!! Не было никого, кто бы незаметно проник на территорию двора как раз в это самое время!

Да, не было. Что-то подобное она и ожидала услышать. И не удивилась почти ничему.

Тишакова ее спокойствие немного задело. Так надеялся произвести впечатление, а тут почти полное равнодушие. Но он все равно продолжил говорить с не меньшим воодушевлением:

– Тот самый охранник, что дежурил в будке, постоянно топтался на улице. Курить он не может в помещении, вот в чем дело! А будка тесная совсем, два раза затянется, и не видно ничего. Вот и выходил то и дело на улицу.

– А чего же это его в ту ночь так курить разобрало?

– С девушкой он поругался, на наше и ваше, быть может, счастье! – Тишаков улыбнулся обезоруживающе. – Поругался и курил без остановки. Тут еще к нему ваша Надежда присоединилась. Они и проболтали часа два без остановки. Болтали, хочу заметить, прямо возле клумбы.

– А почему обязательно возле клумбы? – Лия тоже глянула на часы и вслед за гостем мысленно ужаснулась позднему часу.

Где же носит Гольцова? Куда он мог подеваться? Они расстались на автостоянке перед больницей. Она собралась в свое отделение. Он... А ведь он не сказал ей, куда поедет. А она и не спросила. Дура! Может, он обиделся на что-то? Может, заподозрил, что она его подозревает? Так она и не подозревала его совсем. Так... Немного, совсем чуть-чуть сомневалась, может быть. И только! А он уехал непонятно куда и не звонит, и не возвращается. Она и суп сварила. И шницелей нажарила. Сама готовила, между прочим. Не польстилась на скороспелые полуфабрикаты.

А его все нет и нет...

– Возле клумбы они курили и болтали по общему соглашению, – усмехнулся Тишаков и головой покачал. – Чудные! Там в этом месте, ровно половина пути от конторки консьержа и будки охранника. Нейтральная зона, стало быть. И оттуда слышны оба телефона – и его и ее. И двор весь просматривается, как на ладони. Они, кстати, не впервой так проводят дежурства. Скучно им, видите ли! Вот пока тепло на улице, они и торчат возле клумбы и кости моют кому не лень.

Так, становилось теплее. И ей пришлось отвлечься от мыслей про исчезнувшего в непонятном направлении Гольцова и полностью сосредоточиться на том, что рассказывает Тишаков. Если она правильно поняла, то только что была лишь присказка, сказка должна была быть впереди.

Лия не ошиблась и даже помогла ему вопросом:

– Ну и кому досталось в ту ночь?

Серега глянул на нее потемневшими глазами, ссутулился неловко на стуле, сунув сжатые в кулаки ладони меж мосластых коленей, и виновато почти произнес:

– Всем досталось. Они в ту ночь кости и вам промывали, Лия Андреевна.

– Мне? Ну, ну...

– Точнее, не вам, а вашему бывшему мужу, Лия Андреевна, – поспешил утешить ее Тишаков. – Они увидели, как он приехал на такси... Как потом... Черт! Никогда не думал, что раскрывать глаза на супружескую измену мне будет так сложно.

– Вперед, Сергей Иванович. – Лия улыбнулась ему одними губами. – Мы же в разводе. Так что не печалься и рассказывай!

Она улыбалась, а внутри напряглось все тут же и заныло.

Вот оно прозрение, стоит уже на пороге сознания. И стучится противным жирным пальцем в ее мозг. Давай, открывай поскорее! Открывай и позволь там поселиться – в мыслях твоих.

И не отмахнешься ты теперь от него, и не спрячешься за глупыми предположениями, которыми столько времени себя тешила. И не тешила даже, а скорее не замечала. Чего же было тешить, если сама решила уехать, сама решила развестись. Виноватой себя все время считала. А надо было бы счесть глупой! Глупой и слепой...

– Ваш бывший муж вышел из такси, миновал шлагбаум, так как охранник и не подумал поднять его для таксиста. Сказал, что так было не принято. Не принято и не принято. Он расплатился и пошел к вашему подъезду. И вот пока он шел, Надин и начала молоть языком в его адрес. Он подошел, поздоровался с Надин и охранником. И тут же сделал им замечание. Типа, не за то вам деньги платят, чтобы торчали под окнами.

Мишаня это мог. Это было как раз в его стиле. Во всем заметить недочет, поставить на вид и еще дождаться оправдательных объяснений.

Охранник объяснениями пренебрег. Сердит он был в тот вечер по причине ссоры с любимой девушкой. Вот и не стал объясняться с надоедливым гостем. И не живет ведь даже в доме, чего тогда выступает. А вот Надин перепугалась. И тут же бросилась в подъезд следом за Мишаней. И даже дверь ему попридержала, пропуская впереди себя. Больше она не выходила. А вот охранник...

– Он так и продолжил торчать возле клумбы?

– Нет. Он принялся бродить по двору. От будки до шлагбаума. От шлагбаума до въезда в гараж. Потом мимо клумбы обратно до будки. Нервничал он очень, понимаете?