Вилье Де - Операция 'Апокалипсис'

Подойдя к стене, она откинула небольшую панель управления и нажала на несколько кнопок.

Свет стал более приглушенным. Из динамиков, спрятанных в зарослях, раздалась музыка. Дно бассейна осветил идущий снизу свет.

Здесь было гораздо прохладнее, чем в Акапулько. Просто райская температура.

- Хотите немножко поплавать? - предложила Кристина.

Ответа она не стала ждать. И быстро сбросила тунику, открыв взору Малко великолепную грудь. Девушка расстегнула застежку-молнию на своих брюках и вышла из полутьмы абсолютно нагая. Не говоря ни слова, она подбежала к краю бассейна и безукоризненно прыгнула в воду.

Малко никак не мог прийти в себя: такое и этот оцелот. Это было слишком. Если это и была ловушка, то хорошенько устеленная бархатом.

- Идемте же!

Веселый голос Кристины вывел его из оцепенения. Он сделал несколько шагов к воде. Одежда ему мешала. С другой стороны, не мог же он нырять с пистолетом в зубах. В приличном обществе так не делается.

Плюс еще это гнусное животное, которое наверняка уже расправилось со своим куском, и сейчас где-то метрах в двадцати отсюда!..

Наконец он решился. Заботливо сложив свои вещи на кресло, он спрятал пистолет между подушками канапе рукояткой вверх. Затем, обнаженный, как и Кристина, спикировал головой в бассейн.

Она ждала в том месте, где он вынырнул и игриво обвила руки вокруг его шеи.

- Добрый вечер, querido [дорогой (исп.)].

У нее были свежие губы и тело даже в воде источало легкий аромат духов. Малко поцеловал ее. Она прижалась к нему. В бассейне было около трех метров глубины, но Малко и Кристина держались на плаву, слегка шевеля ногами.

Он подтянул ее к краю и прижал к мозаичному узору. Их нежно ласкала теплая вода. Малко провел рукой по ее телу.

Она, глядя в небо, улыбнулась.

- Теперь входи, - сказала она тихо.

Он заключил ее в объятия, и они занялись любовью, очень нежно, почти не двигаясь. Откинув голову, Кристина тихо стонала.

Затем она с дикой страстью укусила Малко в плечо и отплыла, змеясь, словно длинная водоросль, своими распущенными волосами. Вернувшись к Малко, она принялась покорно, словно маленький зверек, зализывать то место, которое она укусила.

- Ты не знал, что у индейцев в любви есть такой обычай? - шепнула она. - Идем, теперь будем есть.

Она быстро подплыла к краешку бассейна и одним рывком взобралась наверх. Мускулы на ее спине играли в свете луны, словно длинные листья.

Все еще обнаженная, она подбежала к столу, что-то схватила и улеглась на другом конце террасы. Она взмахнула рукой и в ночи взметнулось трехметровое пламя. Горел заранее приготовленный, и, вероятно, сбрызнутый нефтью костер из веток. Кристина погасила прожектора. Теперь оставалось только пламя костра и варварская музыка, доносящаяся из динамиков.

Кристина кружилась вокруг костра, чтобы высушить капли воды, стекавшие по ее телу. Малко присоединился к ней и взял ее на руки.

Затем они вернулись и улеглись на белом диване лицом к костру.

- Бедняга Пакито! - сказала Кристина. - Он боится огня. А ведь это так красиво.

Часы пролетали очень быстро. Они пили, ели, смотрели на костер и занимались любовью. Они не разговаривали. Они заключили молчаливое перемирие и не хотели разрушать шарм.

В четыре часа утра Кристина предложила Малко:

- Давай я отвезу тебя в отель. Я не хочу, чтобы тебя застали здесь.

Она быстро оделась. За ее спиной Малко еле успел вытащить свой пистолет. За весь обратный путь они не обменялись ни словом. Когда дорога шла прямо, Кристина клала свою узкую ладонь на бедро Малко. Показались огни "Хилтона", и у него легонько защемило сердце. Кристина заглушила мотор и повернулась к нему.

- Малко, - сказала она, - обними меня.

Он прижал ее к себе.

- Поклянись, что ты всегда будешь хотеть вот так меня обнимать, прошептала она. - Что бы ни случилось.

Он удивленно посмотрел на нее.

- Почему, что бы не случилось?

- Клянись.

- Я думаю, что тебе понадобится причинить мне кошмарное количество неприятностей, чтобы я тебя возненавидел, - мягко сказал Малко. - Но скажи, почему ты со мной такая?

- Я же сказала тебе, что я женщина. В тебе есть что-то сильное и нежное, что притягивает меня. И мне нравятся твои светлые волосы. Adios.

Он посмотрел вслед исчезающим огонькам "Линкольна". Какая странная вечеринка. Он медленно вошел в холл и взял ключ. Еще там была записка от Фелипе, который просил позвонить ему в любое время. Что Малко и сделал, как только оказался у себя в номере.

- Боже мой, - сказал мексиканец, - я уже думал, что вы мертвы! В отеле мне сказали, что вы уехали с этой дьяволицей, и я до смерти переволновался. Во что еще она вас втянула?

- Ни во что. У нее был приступ женственности.

Фелипе засмеялся:

- El Macho SAS! Браво! Я теперь, кстати, знаю, где живет мальчишка: дом 24 по Калле Канделариа. Это на холме. Он меня не видел.

- Великолепно, - сказал Малко. - Завтра утром мы туда поедем вместе.

- Отдохните хорошенько, - с легкой насмешкой сказал Фелипе. - Я тоже не выспался, ожидая вас. Спокойной ночи.

Малко все еще чувствовал себя оглушенным. Как все люди, ведущие полную опасностей жизнь, он был способен до конца использовать все возможности насладиться развлечениями или удовольствиями, которые дарила ему судьба. Он называл это "промывкой мозгов".

Солнце было уже высоко, когда они оба покинули отель.

Однако часы Малко показывали только восемь часов. Они оставили машину на Церковной площади и устремились в лабиринт земляных улочек. Улица Канделариа была настоящей козьей тропкой, извивающейся между лачугами из дерева и самана.

Номер двадцать четыре, хижина из досок без окон находилась в глубине двора, где какая-то пожилая женщина чистила маниоку в окружении собак и кур. В открытую дверь виднелся глинобитный пол и кое-какая грубая мебель. Фелипе, широко улыбаясь, подошел к старухе:

- А где сеньор Эухенио?

Она недоверчиво глянула на него.

- Зачем он вам?

- Скажите ему, что его хочет видеть сеньор из отеля "Хилтон".

Эухенио, должно быть, оставил ей инструкции, поскольку старуха выпрямилась и позвала:

- Эухенио! Иди сюда!

Внутри послышалась какая-то возня, и во двор вышел по пояс голый Эухенио. Узнав Малко, он улыбнулся. Затем вернулся в дом и тотчас вышел в рубашке и парусиновых сандалиях на веревочной подошве. Малко представил Фелипе и тот пригласил их в кафе пропустить по стаканчику.

Эухенио был очень робок. Только во втором кафе он немного растаял. Фелипе объяснил, что ему крайне необходимо отыскать Чамало, поскольку это дело чести.

Мальчишка колебался. Он был напуган. Вероятно, Чамало доставлял много неудобств. Он наверняка уже слышал о гибели ныряльщика.

Малко настаивал: