Галина Куликова - Кошачий патруль

— Познакомьтесь, — предложил Арсений. — Это Павел Михайличев. Он наливает посетителям кофе в «Кофейном острове». Это такое заведение неподалеку от той станции метро…

— Где убили моего зятя, — закончила за него Тамара. — И что он хочет нам рассказать?

Павлу Михайличеву на вид было лет двадцать с хвостиком. Он был длинным, тощим и кудрявым, как мочалка. Нежные усы, проступившие над верхней губой, делали его еще моложе.

— А ведь я вас и пришел опознать, — неожиданно густым басом заявил Павел и в растерянности посмотрел на Тамару. — Я вас запомнил. В тот день вы покупали у меня кофе на вынос.

— В какой — тот день? — желчно спросила Маринина сестрица, сложив руки на груди.

Общий шок она игнорировала.

— У меня был день рождения, — охотно пояснил Павел. — И я вас не просто так запомнил. Я новичок и еще не слишком хорошо управляюсь с оборудованием, со всеми этими штуками, стаканчиками и крышками… Я разлил кофе, и стаканчик испачкался. А на вас были белые кружевные перчатки. Я кое-как стаканчик вытер и протянул вам, а сам подумал, что сейчас вы увидите пятна на пальцах и устроите истерику…

— Но она ничего не заметила, — продолжил за него Кудесников. — Она собиралась совершить убийство, и ей было не до капель. Спасибо, Павел, ты можешь идти. Белкин тебя проводит. В следующий раз тебя вызовет следователь, ты готов?

— Ну конечно. Чего мне скрывать? И в милиции не смогут сбить меня с толку. Я все отлично помню.

Как только Павел вышел, Кудесников насмешливо сказал, глядя Тамаре в глаза:

— Кое-кто просто не знает, на каком уровне находится современная криминалистика. Кружевные перчатки — это пшик, ничто. Для того чтобы на орудии убийства не осталось следов, нужны резиновые или кожаные, на худой конец. Но летом вы бы смотрелись в них… вызывающе, так скажем. Вот, взгляните сюда.

Он достал увеличенную фотографию и подал Тамаре. Она взяла с холодной улыбкой на губах и бросила взгляд на обведенный фломастером бумажный стаканчик возле колонны.

— Этот стаканчик с отравленным кофе просто откатился в сторону, — любезно пояснил Кудесников. — Уборщик по прозвищу Генка-щелчок положил его в пакет, отнес в общую комнату и сунул в шкаф. Я его экспроприировал. На нем найдут отпечатки ваших пальцев. Белкин, покажи улику.

Все головы разом повернулись назад. Белкин послушно поднял над головой герметичный целлофановый пакет, в котором наискось лежал стакан с красивой надписью: «Кофейный берег».

— Вам никак не вывернуться, дорогуша. Сегодня я передам результаты расследования в прокуратуру.

— Да и черт с вами, — сказала Тамара, поднимаясь со своего места и оправляя кофточку. — Меня не волнуют ваши угрозы.

Тем не менее на сестру она не смотрела и не обращалась к ней с призывами не верить обманщику Кудесникову. Она вообще ни на кого не смотрела. Взгляд ее был устремлен вперед — твердый и жесткий.

— Тома, — робко позвал Стас Елагин с дивана. Глаза его расширились и влажно сверкали. — Это… это правда?

Она остановилась внезапно, будто обо что-то споткнулась. Потом повернулась к нему и печально ответила:

— Я так любила тебя, Стасик, что решила сделать счастливым. Я просто освободила для тебя место. Надеюсь, ты будешь вспоминать обо мне…

И она быстро вышла в коридор. Хлопнула входная дверь, и в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь шумом, долетавшим с улицы. Марина заплакала, и Стас растерянно повернулся к ней.

В конце концов все вскочили со своих мест, сгрудились вокруг вдовы и Кудесникова, утешая, восклицая, задавая вопросы… Потом снова расселись, и теперь вышло так, что Елагин уже сидел на стуле в углу, а на диване рядом с Мариной оказался Белкин. И он держал ее нежные пальчики в своих кривых лапах. Кудесников поднял брови, но ничего не сказал.

Фаина принесла из кухни холодный чай для Марины и кусочек колбасы для Мерседеса. Арсений бросил на нее благодарный взгляд. Она как-то даже сразу выросла в его глазах.

— Не понимаю, при чем здесь я? — в который уже раз растерянно бормотал Елагин. — Я никогда даже не подозревал, что она способна на… на… на такое. — Слово «убийство» он так и не смог произнести.

— Ну, а теперь, когда Маришка приняла удар и немного успокоилась, давайте самое интересное, — потребовала Фаина, глядя на Кудесникова бестрепетным взглядом. — Как вы обо всем догадались?

— Буду краток, — усмехнулся тот. — Тамару я заподозрил с самого начала. И вот почему. Накануне убийства, как раз когда она была у сестры и обсуждала с ней план спасения разваливающегося брака, у Марины сломался мобильный телефон. Именно из-за того, что телефон не работал, произошла путаница с памятниками. То место встречи или не то? Легко было бы выяснить, просто набрав номер. Вот так у Марины не оказалось алиби.

В тот день Тамара была единственным человеком, имевшим доступ к мобильному телефону сестры. Она могла его испортить специально. Семена подозрения были посеяны в моей душе. Дальнейшее — дело техники и сообразительности.

— Но как ваши подозрения превратились в уверенность? — настаивала на своем Фаина.

— Я побывал у Тамары дома и кое-что заметил.

— Что к-конкретно? — спросил Белкин, подавшись всем корпусом вперед. Он просто трясся от нетерпения. По крайней мере Арсению хотелось думать, что именно от нетерпения, а не оттого, что рядом с ним сидит очаровательная вдова.

— Во-первых, я нашел ее детский альбом, целиком посвященный Алену Делону.

— И что? — пожала плечами Фаина. — У меня тоже такой был. Я обожала Гойко Митича и вырезала его снимки из всех печатных изданий.

— И где сейчас ваш альбом?

— Тю-ю…

— Вот то-то и оно. У Тамары явная склонность к идеализации. Вместе с Аленом Делоном в ее комоде хранятся вещи Стаса — его старые часы, галстучная булавка, какая-то простенькая записка…

— Я думал, что потерял часы, — сказал Стас, недоуменно поглядывая на Белкина. Ревновать к нему Марину было вроде как глупо. А не ревновать не получалось.

— Во-вторых, я заметил на стене след от фотографии, которую зачем-то сняли.

— Там была Тома под руку со Стасом, — слабым голосом пояснила Марина. — Вот она и сняла…

— Да ничего подобного, — хмыкнул Кудесников. — На фотографии она была запечатлена в тех самых кружевных перчатках, в которых «пошла на дело». После этого снимок стал казаться ей опасным, и она от него избавилась.

— С ума сойти! — восхитилась Фаина. — Какая проницательность…

— Была еще одна деталь. — Взгляд Кудесникова переходил с одного потрясенного лица на другое. — Реклама коттеджного поселка «Круглые озера». Ее мечта. Она хотела жить в таком домике. Вырвала страницу из журнала и поставила на секретер. Любовалась на нее, мечтала… Зная, что у зятя водятся крупные суммы, попросила денег в долг. Но он ей отказал. Вероятно, они поссорились. Я могу предположить, какое обвинение она ему бросила. Что тетке Фаине он спокойно выделил довольно крупную сумму, а вот ей, родной сестре его жены…