Галина Куликова - Шоколадное убийство

— Я еще не улетел домой, но уже знал, что из отправленных в Москву какао-бобов никогда не буду производить шоколад. В этот момент мне позвонил Усков, проводивший независимую экспертизу. Он был в экстазе. Требовал, чтобы ему дали дополнительный материал для исследования. Я сразу понял, что отделаться от доктора будет непросто, и решительно подвел черту.

— Приеду — поговорим, — сказал тогда Аленочкин довольно резко. — Материал у меня есть, но я сомневаюсь в целесообразности его использования. Все объясню при встрече.

— А вы случайно не в Мексике сейчас? — поинтересовался Усков осторожно.

Вячеслав мигом насторожился:

— Почему вы так думаете?

— Ну… Простите, если что-то не то сказал. Я знаю, что в Мексику поехала экспедиция фонда, пару раз слышал, как Саша Майский с вами по телефону обсуждал эту тему. Ну, и, так сказать, сопоставил факты.

«Вот трепло, — зло подумал Аленочкин про Майского. — Не мог выйти на улицу поговорить. Знает же, что везде уши…» — Нет, я не в Мексике, — соврал он. — И у меня сейчас нет возможности обсуждать полученные вами результаты…

— Зря я на Майского, выходит, злился, — сказал Аленочкин. — Он заплатил за свою беспечность по полной программе.

— Не за беспечность, — возразил Половцев. — А за отвагу. Это ведь он вас, Вячеслав, так отчаянно разыскивал. Волновался.

— Да-да, — спохватился тот. — Я знаю. А Усков его взял и отравил.

— Объясните мне! — потребовала Майя. — Почему психолог убил Майского?

Она с ужасом вспомнила «мумию», в которую превратили ученого, и содрогнулась. Раньше она уже всплакнула о нем, сетуя на безвременную кончину молодого и талантливого человека, тело которого они с Половцевым обнаружили в подвале клиники.

— Вероятно, Майский что-то такое выяснил, — неуверенно сказал Аленочкин. — Пока разыскивал меня.

— Ну, про Ускова вы должны у меня спрашивать, — заметил Стас. — В конце концов, он уже вовсю дает показания, и я кое-что могу для вас прояснить.

— Тогда проясни, пожалуйста, — попросила Майя, положив свою руку на локоть Половцева.

Сильвестр следил за ними с унынием. Как парочка ни маскировалась, скрыть обоюдное влечение им оказалось просто не под силу. Как говаривала тетя Вера: «Любовь жестока, бьет сильнее тока».

— Майский приехал к Ускову в надежде, что тот знает о том, где вы находитесь, Вячеслав. Усков категорически отрицал, что в курсе ваших передвижений, а потом случайно проговорился. С языка слетело.

— Что слетело? — озадачилась Майя.

— Правда слетела. Майский понял, что Усков встречался с Вячеславом уже после его возвращения в Москву. Причем в аэропорту. Досадуя на свой промах, психолог решил срочно исправить свою ошибку.

— И отравил Майского, — закончил Аленочкин.

— Да. Все его ухищрения пошли насмарку. Ведь все это время Усков пытался отвлечь Майского от своей персоны. Постоянно переводил стрелки на Коврова и его возлюбленную Элину. Сплетни всегда отвлекают от главного. Конечно, рано или поздно Майский обязательно выяснил бы, что Ковров тут ни при чем. Но и правду бы не узнал.

— А как Усков узнал о том, когда я возвращаюсь в Москву? — спросил Аленочкин. — Он ведь ждал меня там.

— Майский проговорился, — вздохнул Стас досадливо. — Сочинил, правда, будто вы в Европе. Замаскировал, так сказать. Но это он от волнения наверняка. Ждал результатов экспедиции. Вот и проговорился. Мол, в три часа дня в пятницу должен Аленочкин прилететь. Майский был так взволнован, так переживал, что и не сообразил, какую плохую услугу оказывает своему другу, то есть вам. Между тем Усков все понял правильно. В пятницу он нанял машину и приехал в аэропорт. Дождался, пока вы, Вячеслав, получите на таможне свой драгоценный груз, и похитил этот груз — прямо вместе с хозяином.

— Он приехал на микроавтобусе, — подтвердил Аленочкин. — Сочинил какую-то идиотскую байку о том, почему оказался в аэропорту. Это я сейчас понимаю, что идиотскую. А тогда ничего плохого не заподозрил.

— Беспечность — разнеженность ума, — прокомментировал Половцев.

— Он предложил меня подвезти, благо ящики с какао-бобами легко поместились в микроавтобус. Боже, каким я был глупцом!..

— Он хотел знать, где растут ваши «райские деревья», верно? — спросил Сильвестр. — Ради этого он держал вас взаперти?

— Ради этого, — подтвердил бизнесмен. — Не могу поверить, что какао оказалось для него таким важным, и ради обладания им он пошел на убийство!

— Стас, а Усков что-нибудь рассказывал о своих исследованиях? — спросил Сильвестр. — К каким выводам он пришел? Почему этот сорт был для него так важен?

— Рассказывал ли он? Да этот тип поет как птица, — мрачно ответил тот. — Когда он получил зерна для проведения независимой экспертизы, сразу же решил начать эксперименты на людях. Действительно, как сказал Вячеславу еще начальник лаборатории кондитерской фабрики, напиток из этих зерен обладал свойствами антидепрессанта. Возбужденные, находящиеся в стрессовом состоянии пациенты, сделав несколько глотков, заметно успокаивались. Усков ликовал. Его захватила идея ввести в клинике новую методику — лечение натуральным шоколадом. Это стало бы потрясающей рекламой, сулило прибыль.

Усков не сразу понял, что не на всех напиток действует одинаково хорошо. Одна его пациентка впала в буйство и едва не утопилась прямо на глазах своего доктора. А потом три пациента покончили с собой. Он узнал об этом, конечно, не сразу. А когда узнал, принял решение, противоположное вашему, Вячеслав. Он понял, что получил в руки некий продукт, с которым можно экспериментировать. Превратить его в оружие. Конечно, он больше не помышлял использовать шоколад легально, на сеансах. Но нелегально… Почему бы и нет? Все, что позволяло получить хоть какую-то власть над другими, интересовало Ускова чрезвычайно.

— Меня от него просто тошнит, — выпалил Аленочкин. — А выглядел таким лощеным…

— Майя его сразу раскусила, — скучным голосом поведал Сильвестр. — Когда он приезжал к нам, оставил ей свою визитную карточку. А на следующий день позвонил и пригласил на ужин.

Стас в немом изумлении посмотрел на Майю, которая зарделась, словно пастушка, очаровавшая городского пройдоху.

— А она, веришь ли, решительно отказалась идти на свидание, — продолжал гнуть свое Сильвестр. — Я тогда даже не понял — почему. Усков показался мне вполне достойным мужчиной. У него и внешность, и положение в обществе. Короче, все, что нужно девушке для счастья.

Майя проглотила улыбку. Если босс хотел задеть Половцева, это ему не удалось. Тот считал, что его работа — самая важная в мире. Кроме того, милицию все боятся, чем не положение в обществе? А по поводу своей внешности он никогда не комплексовал.