Галина Романова - Черная корона

Ну очень уж ему хотелось сбить с нее спесь. Очень хотелось, чтобы она взмокла от усердия, принялась раздражаться и взгляд ее наконец перестал быть таким надменным.

— Как же так, Тамара?.. — продолжал удивляться Калинкин, стоя у нее за спиной. — Вы собирались за него замуж. Собирались рожать от него детей. Потом вы ссоритесь и…

— И что? Ну что «и»?! — Она в очередной раз повернула к нему голову, и художественно рассредоточенные по спине пряди волос смешались.

— Вы же собирались прожить с ним долгую счастливую жизнь. Собирались рожать детей, быть может, от него. И вдруг такое равнодушие с вашей стороны. Не верю! Хоть убейте, не верю! Ведь у вас был секс наверняка. Был ведь секс, Тамара? — Он взял еще и на корточки присел, чтобы заставить ее поменять вольготную позу еще раз.

— Я не обязана отвечать на ваши вопросы!

— Обязаны, представьте. — Он хихикнул отвратительно, он так умел и содержал это хихиканье в своем арсенале для таких вот подследственных штучек. — Что мне помешает предположить, что вы убили своего жениха, к примеру? Убили, а труп закопали вот под этой самой липой. Он ведь к вам сюда с деньгами приехал, я слышал.

Это было чистым блефом, игрой втемную, ни про какие деньги ему никто не говорил, но он рискнул. И не ошибся!

Тамара нервно дернулась в своем шезлонге, оттолкнула крохотный табурет, на котором у нее стоял стакан с пойлом непонятного происхождения и карамельки, вскочила на ноги и зашипела, глядя ему прямо в глаза:

— Ты мне, умник, ничего не клей, понял! Всех его дел я не знаю и знать не желаю! Что он тут мутил с партнерами моего отца, знать не могу и не хочу! В тот день, когда он приехал, с тремя сразу встречался. С тремя. — Тамара едва глаза ему не выколола, начав потряхивать перед его лицом тремя пальцами с отточенными только что длинными ногтями. — С ними и разговор веди, а от меня отстань!

Отстать Калинкину пришлось поневоле. Минут через пять на дорожке, выложенной тротуарной плиткой, показался хозяин дома. Шел он размашистым шагом уверенного в себе человека и направлялся прямиком в их сторону.

— Что вы хотели, молодой человек? — так же надменно, по примеру своей дочери, спросил он у Калинкина.

— Я хотел бы задать вам несколько вопросов, касающихся исчезновения Быкова Юрия Павловича. — Калинкин сунул под нос хозяину свое удостоверение. — Не откажите в любезности.

— Я уже все рассказал представителям местного отделения УВД. Что еще надо?! — возмущенно воскликнул тот. — По какому праву!..

— По праву, будьте уверены. — Калинкин ухмыльнулся, кивнув в сторону попритихшей Тамары. — Дама утверждает, что никакого отношения к исчезновению Быкова не имеет. А вы?

— Что я?! Что я?! Да как вы смеете?! Я сейчас милицию вызову!

Папа Тамары принялся хлопать себя по карманам легкой клетчатой рубашки, видимо, пытался отыскать телефон. Телефона не нашел и как-то сконфуженно притих. А тут еще Калинкин, набравшись наглости, уселся в шезлонг, на манер Тамары вольготно раскинув ноги. И уходить, кажется, никуда не собирался.

Так оно и оказалось, потому что буквально через минуту Дима сонно пробормотал:

— Какой смысл вызывать милицию, если она уже здесь! Вам лучше удовлетворить мое любопытство, чтобы не быть вызванным в наш город для официального допроса.

— А чего это он там забыл?! — вступилась за папашу дочка. — Юркино исчезновение вообще к вашему району никакого отношения не имеет!

— А вот тут вы ошибаетесь, милая. — Калинкин удовлетворенно разулыбался. — Поскольку в нашем городе произошло преступление, совершенное предположительно на машине Быкова. И замечу, что произошло оно уже после его исчезновения. Как быть? Что подскажете, господа хорошие?

Он подхватил с крохотной табуреточки стакан с непонятным напитком и поднес его к лицу, принюхиваясь. Надо же, пахло совсем даже ничего. Этот неприглядный на вид напиток запросто мог оказаться свежеотжатым соком какого-нибудь экзотического фрукта, а он-то морщился брезгливо, наблюдая за Тамарой.

Эх, Калинкин, Калинкин, никогда тебе не осознать всех прелестей жизни хорошо и прочно обеспеченных людей. Потому и девчонок, рвущихся туда, тебе понять не под силу.

— Что за преступление? — строгим голосом поинтересовался хозяин дома и тут же добавил чуть мягче: — Хотя бы это мы имеем право знать, прежде чем станем отвечать на ваши вопросы?

— Да, думаю, да. — Высоко подбросив ноги, Дима выбрался из неудобного шезлонга и предложил хозяину пройти в дом. — Там нам будет удобнее, я думаю.

Тот подчинился, безропотно провел его в свой кабинет, запер двери и со стоном опустился за рабочий стол.

— Так я и думал, что из этого мезальянса ничего путного не выйдет. Говорил ведь этой кошке. — Хозяин дома кивнул на окно, за которым по газону бездумно блуждала красавица Тамара. — Нет же! Любовь! А какая, к черту, может быть любовь, если Быков был… крестьянином, одним словом, он был. Свел его с такими видными людьми. Могли бы дел наворотить. Целое состояние мог бы сбить себе на грошовых контрактах. А он…

— А что он?

— Поскандалил. Глупо так, бездумно. Деньги свои сгреб со стола, в сумку побросал и уехал.

— Куда?

— Откуда же я знаю, куда он поехал?! Мы все здесь остались. Я и трое моих знакомых. Посетовали на молодежь, на их бездумное стремление все решать через секс. Она ведь только из-за этого на него и запала. Одно слово — кошка! — Он поставил локти на стол, собрал пальцы замком и со вздохом опустил на них подбородок. — Мало того что оставил после себя неприятную тему для обсуждения, так потом еще и в милицию из-за него тягали! А мы тут при чем?! У нас алиби стопроцентное после его отъезда.

— У всех, у всех? — не поверил Калинкин. — И у ваших друзей тоже?

— Вот за них я не в ответе, — тут же открестился хозяин, подняв обе ладони кверху, будто сдаваться собирался или сдавать всех подчистую. — Я имею в виду членов моей семьи. У нас железобетонное алиби, о чем в милиции есть соответствующая запись. Поинтересуйтесь, если что.

— Ну да, ну да… — Дима дотянулся до графина, налил себе полный стакан и выпил залпом, приятно удивившись тому, что вода ледяная просто. — Скажите, а вам знаком такой человек, как Черешнев Игорь Андреевич? Ну, может, в бизнесе когда пересекались, районы-то граничат и…

— Игорь?! Черешнев?! — перебил его тут же неучтиво отец Тамары и вроде как в сердцах хлопнул ладонью по столу. — Почему вы спросили?!

— А вы почему? — тут же нашелся Калинкин, поняв, что упоминание имени покойного его собеседника разволновало. — Что-то не так?

— Да нет, все так. Просто… — Он побарабанил пальцами по столу, следом осторожно пригладил редкие волосы, аккуратно рассредоточив их по обширной лысине. — Просто Игорь и был одним из тех троих моих друзей, с которыми встречался в тот день Быков. Они и раньше встречались, я знакомил их задолго до этого. Но в тот день… Да, Игорь тоже здесь присутствовал. Мы сообразили потом на троих, чисто по-мужски. Все Быкова ругали за импульсивность…