Холли Джексон - Хороших девочек не убивают [litres]

– Всего одно беглое замечание. – Рави поднял палец. – Ты предлагаешь мне, брату человека, которого все считают убийцей Энди Белл, вломиться в дом жертвы? Не говоря уже о том, что у меня и так будет масса проблем. Как у любого цветного, посягнувшего на неприкосновенность жилища белых.

– Вот зараза! – Пиппа отступила от дерева, чуть не поперхнувшись от досады. – Прости. Не подумала.

Действительно не подумала; убежденная, что в этом доме их ждет истина, она не догадалась взглянуть на ситуацию глазами Рави. Само собой, ему нельзя идти с ней; этот город уже заклеймил его как уголовника – и будет намного хуже, если они попадутся.

С раннего детства отец обращал внимание Пиппы на то, что в мире их воспринимают по-разному: когда на него подозрительно смотрели в магазине, когда спрашивали, куда это он ведет белого ребенка, когда в офисе принимали за охранника, а не за полноправного партнера фирмы. Пиппа росла, зная, что нельзя закрывать на это глаза.

Однако сегодня утром она поступила глупо. И разозлилась на себя – да так, что в желудке начался ураган.

– Я виновата, – повторила она еще раз. – Я просто дура. Ясно, что тебе нельзя так рисковать. Пойду одна. Может, ты постоишь здесь на всякий случай? На стреме?

– Нет. – Он задумчиво взъерошил волосы. – Если мы собираемся вернуть доброе имя Сэлу, я должен участвовать. Стоит рискнуть. Это настолько важно… Я все еще считаю это безрассудством, и мне не по себе, но… – Он замялся и одарил ее улыбкой. – В конце концов, мы же партнеры в расследовании уголовного дела. Это значит, партнеры во всем.

– Уверен? – Пиппа резко дернулась, и лямка ее рюкзака сползла до локтя.

– Уверен. – Рави протянул руку и поправил лямку.

– О’кей. – Пиппа еще раз внимательно посмотрела на опустевший дом. – Если тебя это утешит: в мои планы не входит попасться.

– И какой у тебя план? Разбить окно?

– Ни в коем случае, – снова зевнула Пиппа. – Я воспользуюсь ключом. Мы живем в Килтоне; здесь каждый хранит запасной ключ где-нибудь снаружи.

– Ух ты… и правда. Разрешите обследовать объект, сержант? – Рави пристально посмотрел на нее, делая вид, что готов выполнить полную последовательность воинских приветствий. Она только отмахнулась.

Пиппа первой пересекла дорогу и очутилась на лужайке перед домом. К счастью, Беллы жили в самом конце тихой улочки; вокруг никого не было. От двери она обернулась; Рави стрелой бросился за ней, не поднимая головы.

Сперва они поискали под ковриком – в семье Пиппы запасной ключ клали именно туда. Безуспешно. Рави встал на цыпочки и пошарил над дверью, однако лишь замарал пальцы пылью и сажей.

– О’кей. Ты посмотри под тем кустом, а я под этим.

Под кустами ключа не оказалось; у оснований садовых светильников и подпорок для стелющегося плюща – тоже.

– Неужели и тут не найдем? – Рави показал пальцем на висящую сбоку от двери «музыку ветра» и осторожно ощупал металлические цилиндрики. Два из них соприкоснулись, издав мелодичный звук.

– Рави, – отчаянно зашептала Пиппа, – что ты…

Он снял какой-то предмет с небольшого деревянного кружка, висящего по центру, и протянул ей ключ, прилепленный маленьким кусочком липучки.

– Ага! Ученики становятся спецами. Если ты сержант, то я старший инспектор.

– Замолчи, Сингх.

Пиппа сбросила с плеча сумку и опустила на землю, затем пошарила внутри. Ее пальцы тут же натолкнулись на гладкую виниловую текстуру. Она достала ярко-желтые резиновые перчатки.

– Что… Нет, даже спрашивать не хочу! – Рави затряс головой от смеха.

– Я иду на преступление и не хочу оставлять своих отпечатков. Для тебя тоже пара найдется.

Она протянула свою ладонь цвета желтый металлик, и Рави положил в нее ключ, затем наклонился, порылся в ее сумке и извлек другую пару перчаток – ярко-розовых в цветочек.

– Это чьи ж такие?

– Мама надевает, когда работает в саду. Как видишь, у меня было не много времени на подготовку к налету.

– Понял.

– Самые большие из тех, что нашлись в доме. Просто надень.

– Настоящие мужчины идут на дело в розовом! – Рави натянул перчатки и похлопал в ладоши.

Пиппа повесила сумку на плечо и шагнула к двери. Сделала вдох, задержала дыхание, вставила ключ в замочную скважину и повернула его, держась другой рукой за косяк.

Солнечный свет ворвался следом за Пиппой и Рави в дом, отбросив длинную яркую полосу на выложенный плиткой пол. Когда они переступили через порог, луч вырезал на полу их силуэты – одну длинную тень с двумя головами и спутанным клубком движущихся рук и ног.

Рави закрыл дверь, и они медленно прошли в вестибюль. Пиппа не решалась идти иначе как на цыпочках, хотя в доме никого не было. Раньше она видела этот коттедж много раз, на сделанных под разными углами снимках, в окружении множества полицейских в черном и в светоотражающей одежде. Но только снаружи. Внутрь удавалось заглянуть лишь в те редкие моменты, когда дверь была открыта, а фотограф как раз нажимал на кнопку.

Разница между атмосферой снаружи и внутри ощущалась физически.

Рави испытывал те же чувства – судя по тому, как он затаил дыхание. Тяжесть буквально висела в воздухе. Немые тайны плавали по дому, словно невидимые частицы пыли. Пиппа даже думать боялась слишком громко, чтобы не нарушить безмолвие. Здесь Энди в последний раз видели живой. Тогда она была всего на несколько месяцев старше Пиппы. Сам дом вошел в историю Килтона как часть неразгаданной тайны.

По пути к лестнице они заглянули направо, в роскошную гостиную, а затем налево, в просторную, отделанную под старину кухню с мебелью модного сизого оттенка под названием «утиное яйцо» и островом с массивной деревянной столешницей.

Внезапно наверху послышался чей-то топот.

Пиппа замерла.

Рави схватил ее за руку.

Снова топот, на этот раз ближе, прямо над головами.

Пиппа оглянулась на дверь. Есть ли у них время сбежать?

Топот участился и превратился в один безумный залп, а спустя несколько секунд на верху лестницы появился большой черный кот.

– Тьфу ты, черт! – Рави опустил плечи и выдохнул с таким облегчением, что, казалось, даже воздух зарябил.

Пиппа шмыгнула носом и попыталась изобразить улыбку. Ладони в перчатках вспотели. Кот запрыгал вниз по ступенькам; на полпути остановился и громко мяукнул, приветствуя гостей. Пиппа, родившаяся и выросшая в семье собачников, не знала, как реагировать.

– Привет, киса, – прошептала она. Кот спустился ниже, мягко ступая на подушечки лап, и начал увиваться вокруг ее ног.

– Пип, я не люблю кошек! – Рави с отвращением смотрел на животное, которое принялось тереться пушистой головой о его ноги. Пиппа наклонилась и легонько погладила кота перчаткой. Он вернулся к ней и заурчал.