Тесс Герритсен - Выбери меня [litres]

– Да, уверена, вы бы постарались.

– Но она как будто бы меня вообще не замечала. А я был рядом. Я был рядом и всегда бы ей помог. И никогда, как он, ей бы не воспользовался. Думаю, это и разбило ей сердце. Поэтому она с собой такое сделала. – Коди трясет головой. – Не понимаю, почему его вообще не уволили.

Фрэнки в растерянности смотрит на Мака, потом снова на Коди.

– Мы сейчас говорим о Лиаме?

– Нет. Я о профессоре Дориане.

– О преподавателе?

– Ага. Мы с Тэрин ходили на его лекции. Я видел, между ними что-то происходит. То, как он на нее смотрел… Как она на него смотрела. Я подал жалобу, но для него это ничем не кончилось. Он продолжал преподавать, а Тэрин… – Коди медленно выдыхает и опускает голову. – Всегда так, никто меня не слушает, хоть тресни…

Мак уже ищет информацию в своем смартфоне и по ходу спрашивает:

– Этот профессор, его имя?

– Имя? А, да, Джек.

– Кафедра английского языка?

– Ага.

– Коди, – говорит Фрэнки, – вы сказали, что подали на него жалобу.

– Я разговаривал с леди из офиса Девятого раздела. Она сказала… она обещала, что разберется.

– В чем именно заключалась ваша жалоба?

– Я сказал ей, что между ними что-то происходит, что он ее соблазнил, воспользовался своим положением. Все в группе наверняка это замечали. А мне даже думать об этом было тошно. Он ведь был ее старше, буквально в отцы годился.

– Насколько старше?

Мак отрывается от своего смартфона:

– Судя по его профилю – сорок один год. И правда не мальчик.

– И вы считаете, у них были отношения? – спрашивает Фрэнки.

– Уверен, что были, об этом я и говорил той леди из Девятого раздела.

– И у вас есть доказательства?

Коди мнется пару секунд, а потом признает:

– Нет. Но, когда она о нем заговаривала, я сразу слышал это по ее голосу. Она говорила о том, как благодаря ему изменилась ее жизнь. Говорила, что у них теперь общее будущее. С парнем, который в два раза ее старше.

«А я для него вообще древняя старуха, – думает Фрэнки. – Но Джеку Дориану сорок один, он, можно сказать, мужчина в расцвете сил».

Мак показывает ей экран своего смартфона с фотографией Джека Дориана. Лицо приятное, волосы густые, на такого определенно может клюнуть молоденькая женщина.

– Его должны были уволить, – говорит Коди. – Нельзя было его оставлять в университете после того, что он с ней сделал.

Но что именно сделал Джек Дориан? Это был обычный флирт между преподавателем и студенткой? А потом их отношения стали серьезными, а стало быть, могли дать крен в сторону опасности? Или Коди Этвуд был одержим Тэрин, и для него было невыносимо, когда какой-нибудь мужчина проявлял к ней интерес, даже если этот интерес не имел ничего общего с похотью?

– Вы считаете, что профессор Дориан из тех мужчин, что могут причинить вред женщине? – спрашивает Мак.

Коди замирает и через небольшую паузу отвечает вопросом на вопрос:

– Почему вы об этом спрашиваете?

– Может, просто ответите?

– В университете говорят, она покончила с собой. И в новостях тоже так утверждали. – Коди смотрит на Фрэнки. – Вы хотите сказать, что это неправда?

Фрэнки не отвечает, потому что сама еще не знает правды. Чем глубже они копают, тем больше персонажей оказывается втянутыми в это дело. И вот еще один – Джек Дориан.

– Она была моей подругой, – говорит Коди, – я хочу знать, что случилось на самом деле!

Фрэнки кивает:

– Мы тоже.

Три недели Тэрин не приближалась к Джеку, но он продолжал изводить себя. Он пришел к ней домой, чтобы положить конец их отношениям, но в какой-то момент потерял способность трезво мыслить и его чертов ИД [18]снова взял верх. Да, она хотела этого. Тэрин открыла дверь в нижнем белье, она стонала от удовольствия и призналась ему в любви. И все-таки Джек не мог избавиться от чувства, что он воспользовался Тэрин и чуть ли не применил к ней насилие.

После того дня он видел Тэрин только на занятиях и никогда не оставался с ней наедине. Больше никаких бесед в кабинете, из класса тоже всегда выходили порознь. На занятиях она всегда сидела тихо, держалась напряженно, делала записи и бросала на него тяжелые взгляды, отчего чувство вины у Джека только усиливалось, как будто он ее предал. Но он ее не любил и никогда не говорил, что у них может быть общее будущее. Он бы никогда не бросил Мэгги ради Тэрин и решительно настроился сказать ей об этом, как только они окажутся наедине. Это по его вине они сбились с пути, и он должен был взять всю ответственность на себя.

Надо было только выбрать подходящий момент… и набраться храбрости, чтобы сказать ей об этом.

Страх перед этим предстоящим разговором омрачал вечер, когда они с Мэгги отправились в ресторан отметить его день рождения. Свои дни рождения они отмечали в «Бенедетто», по традиции заказывали шампанское «Вдова Клико» и кальмаров. Джек дал себе слово, что он предпримет все необходимые шаги, чтобы вернуться к нормальной жизни, и снова станет хорошим мужем. Прогрессирующая болезнь Чарли стала для них с Мэгги тяжелой ношей, и этот вечер был очень важен, им было необходимо побыть наедине и вспомнить, какими они были раньше.

Джек заказал свой традиционный бокал шампанского и очень удивился, когда Мэгги заказала себе газировку «Пеллигрино».

– Что это ты? А как же «Вдова Клико»?

– Сегодня воздержусь. И в ближайшие семь месяцев тоже, – улыбнулась Мэгги и передала Джеку конверт. – С днем рождения, дорогой.

Джек растерянно открыл конверт, ожидая найти в нем поздравительную открытку. Открытка там была, только на ней были изображены воздушные шары и летающие младенцы. Такие на день рождения не дарят. Тут было что-то другое. И до Джека постепенно начало доходить – что.

– Готов стать папочкой? – Мэгги счастливо улыбнулась.

– О боже! – Джеку в первые секунды даже показалось, что он ослышался. – Это правда?

У Мэгги слезы набежали на глаза, она часто заморгала.

– Да, правда. Не хотела тебе говорить, пока не буду уверена, что все идет прекрасно. Сегодня утром ходила на прием к своей акушерке-гинекологу, она сказала, что все хорошо. Ультразвук, анализ крови. Ребенок будет октябрьский, как раз к Хэллоуину поспеет.

У Джека затуманивается зрение, он не может разглядеть лицо Мэгги.

«Ребенок. – Он вытирает слезы. – Наш ребенок».

– Можешь себе представить? В Рождество нас будет трое. Наше первое семейное Рождество!

Джек вскочил на ноги, обошел стол и обнял жену:

– Я люблю тебя, господи, как же я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю.

Мэгги расплакалась, и они на какой-то момент забыли, что вокруг люди, забыли обо всем на свете, кроме того, что держат друг друга в объятиях и скоро совершится чудо, которое навсегда изменит их жизнь.