Журнал «Искатель» - Искатель, 2018 № 07

— Чем я могу помочь?

— Вы понимаете, что все сказанное нами относится к высшим государственным тайнам?

— Так точно, — теперь наступила очередь Цехановского внимательно прислушиваться к словам столичных полицейских.

— Александр Андреевич, мы установили, что в одном из имений уезда производится печать ассигнаций.

— Не может такого быть, я же почти всех владельцев знаю. Это вполне достойные люди.

— Давайте об их достоинствах судить после наведения справок.

— Да. — Лицо исправника выражало озабоченность, он забыл о сигаре, которая дымилась в руке.

— У деревни Вымово, — начал штабс-капитан.

— Там рядом имение господина Анисимова, если не ошибаюсь, с полгода тому или около того приобретенное у Сергея Ивановича Левовского, но, насколько я знаю, Сергей Иванович сам является чиновником Экспедиции заготовления государственных бумаг. Вы думаете?..

— Александр Андреевич, нам не хотелось бы делать скоропалительных выводов, но есть некоторые факты, указывающие на причастность Петра Глебовича Анисимова к делу.

— Что вас интересует?

— Во-первых, наша миссия секретна, и во-вторых, нам надо побывать в имении, и желательно с не вызывающей подозрения причиной визита. Кроме всего прочего, нужны сведения об этом господине, которыми вы можете нас снабдить. Повторяю, любые, даже не заслуживающие внимания подробности.

— Непременно, я распоряжусь.

— Но, Александр Андреевич, помните о конфиденциальности нашей миссии.

— Это само собой разумеется.

Миша в удивлении взирал то на новоладожского исправника, то на Василия Михайловича. Жесткий тон, даже можно было сказать, повелительный, но сохраняющий чувство меры, чтобы и не обидеть, но и дать понять о сугубо ответственном задании, с которым приехали.

— Не хотите ли, господа, отобедать после столь долгой дороги? Пока я распоряжусь делопроизводителю составить для вас справку.

— Александр Андреевич, не мешало бы, — подал голос Жуков.

Штабс-капитан метнул сердитый взгляд на Михаила, но не стал возражать, добавив:

— От приглашения не откажемся.

— Моя супруга будет рада гостям из столицы.

— Александр Андреич, кто служит приставом в третьем стане?

— Коллежский асессор Кириллов.

— Что вы о нем можете сказать?

— Сведущ в своем деле. В стане, наверное, каждую собаку в лицо знает, на должности пятнадцатый год, хотя хитроват и сам себе на уме.

Жена исправника предстала в образе улыбающейся особы, не произнесшей и десятка слов за столом, да и то, только «да» и «нет». Взгляд Александра Андреевича теплел, когда останавливался на ней.

— Сашенька, голубушка, будь любезна, принеси чай ко мне в кабинет, — посмотрел на гостей, — мы продолжим разговор там.

— Вы правы, Александр Андреевич, прежде чем мы уедем, хотелось бы обсудить некоторые вопросы.

— Прошу.

Кабинет оказался небольшим, но уютным. Было видно, что женская рука приложила к нему немало сил. Два кресла заняли старшие по должности, Михаил у достался стул срезными гнутыми ножками и бархатной обивкой.

— Я понимаю, что не вправе настаивать, но если предполагаемые, — исправник выделил особо последнее слово, — преступники расположились в уезде, порученном моему попечению, то хотелось быть вам полезным.

— Непременно. Без вашей помощи нам не обойтись, вы хорошо знаете уезд, отношения между жителями, так что ваша помощь будет бесценным даром.

— Делопроизводитель представит сведения об имении и хозяевах.

— Александр Андреевич, вы знакомы с Анисимовым?

— Не так чтобы близко. Правда, Петр Глебович несколько раз приезжал в город для знакомства.

— Каково осталось впечатление от визитов?

— Общительный, без высокомерия, присущего нашим провинциалам. Он не скрывал, что родился в Тверской губернии, много шутил поэтому поводу, что, мол, столица дает человеку многое, но отбирает взамен душу.

— Что-нибудь еще запомнилось?

— Увы, если бы я знал, — посетовал исправник.

— Как выглядит Петр Глебович?

— Высокий красивый мужчина, черные прямые волосы, лицо круглое.

— Каких-либо особых примет не запомнили?

— Нет, ни усов, ни бороды не носит. Если можно отнести к приметам, то обладает обаятельной улыбкой.

— Ясно. Анисимов дружен с кем-либо в уезде?

— Насколько знаю, нет, хотя он и предстал передо мною общительным человеком, но ни к кому из соседей, насколько я наслышан, визитов не делал.

— Сейчас он в имении?

— Да, получил отпуск по случаю болезни и живет в Вымове с августа, если не ошибаюсь.

— Прекрасно, — произнес Михаил, но умолк под пристальным взглядом штабс-капитана.

— С управляющим Анисимова вы знакомы?

— Видел один только раз, да и то мельком, боюсь, что, встретив его, я даже не смогу признать.

— Может быть, кто-нибудь из ваших чиновников знаком с управляющим?

— Петр Петрович — точно.

— Петр Петрович?

— Пристав третьего стана Кириллов.

— Хотелось бы с ним поговорить.

— Нет ничего проще, сорок верст до Манихино.

— Он может быть в поездке?

— Не думаю, скоро Рождество, Петр Петрович все годы проводит этот день с семьею.

— От, как вы сказали, Манихино до имения сколько пути?

— Тридцать верст.

— Однако вначале надо с приставом поговорить.

— Это само собой, может, с. утра на стан.

Орлов на минуту задумался, зимним днем быстро темнеет. За окном черная стена.

— Вы правы, лучше выехать с утра.

Раздался стук в дверь.

— Я вам не помешаю? — вошла жена исправника с подносом в руках, за ней кухарка с самоваром.

— О нет, — штабс-капитан поднялся с кресла.

— Если что-нибудь вам понадобится… — она бросила красноречивый взгляд на мужа, и женщины удалились.

— Так на чем мы остановились? — Александр Андреевич разливал по чашкам чай.

— На рассвете нам в путь, — Орлов пригубил.

— Я на минуту, — исправник поднес руку к своему лицу и быстрым шагом скрылся за дверью.

— Что вы думаете? — Михаил заерзал на стуле.

— Какие могут быть мысли в данной ситуации? — Василий Михайлович сжал губы и прищурился, посмотрев в черный провал окна. — Наш пострел везде поспел, вот Петр Глебович согласно паспортному талону уже пять месяцев лечится на итальянском берегу. Александр же Андреевич нас уверяет, что Анисимов находится безвыездно в имении. Можно сделать выводы, что наш новоявленный хозяин занят некими деяниями, которые не должны афишироваться.

— Я думаю, надо бы десяток полицейских и сделать обыск в доме Анисимова.

— Просто сказать, да трудно выполнить. На основании одних только подозрений прокурор не даст разрешения. Только впустую сотрясем воздух.

— И то верно.

— Вот съездим к Петру Глебовичу, денек-два погостим, посмотрим на поведение, осмотримся на месте. Вот тогда, может быть, удача не ускользнет из наших рук.