Кэрри Лонсдейл - Без лишних слов [litres]

Он хмурится. Вопрос определенно поставил его в трудное положение. Снова кивает в сторону кухни.

Оливия машет рукой – да, иди. Рюкзак можно проверить ночью, когда Джош уснет. От этой мысли ей становится не по себе. Но так надо.

– Я скоро.

Он уходит, а она торопливо пишет сообщение Лукасу.

Подробности.

Ответ приходит через несколько минут.

Поговорили .

И ?

И ничего. Славный парнишка.

И это все?

Лукас…

Она добавляет эмодзи – расстроенное личико.

Парень закрылся, когда я спросил о Лили.

Что это значит? Закрывается, потому что напуган, или напуган и поэтому закрывается? Что он знает? Что видел? Может быть, у него шок?

Чем меньше говорит им Джош, тем больше она хочет знать, что случилось. Нужно, необходимо найти Лили.

Спросить мнение Лукаса она не успевает – от него приходит сообщение.

Совет, Принцесса. Не спрашивай о Лили.

Она фыркает. Это насмешливое прозвище дал ей в детстве отец. Ладно. И что же все-таки делать? Сидеть и ждать? А если Лили больна или ранена? Если ее уже нет? Что тогда? Как сказать Джошу, что мама никогда за ним не придет?

Как выяснить, где она ?

В свое время скажет сам .

Но ты же сказал, что он не знает .

Оливия ждет, когда замигают три точки.

Лукас??? Она добавляет сердитое эмодзи.

Он не отвечает. Поставил точку.

Оливия сидит на заднем дворе, перед костровой чашей, докуривая вторую сигарету. Наклонившись к огню, снова и снова прокручивает телефон. Джош уже спит. Его вторая ночь с ней. Прошло больше двадцати четырех часов, а от Лили по-прежнему ничего. Можно подать официальное заявление – пропала сестра. Наверно, это следовало сделать еще накануне, когда Джош только появился, но она сделает это утром – в зависимости от разговора с Итаном. Его номер только что прислала Эмбер.

Нервы выбивают чечетку в животе, дрожат руки. Что-то похожее она испытывала перед прыжком с тридцатифутовой скалы, когда они спускались по реке в горах Сьерра-Невада. В сообщении Эмбер его номер подчеркнут. Нужно только коснуться ссылки пальцем, но заставить себя сделать это она не может. Если взбеленилась, увидев сообщение от Мейси в телефоне Блейза, то какой будет ее реакция на голос Итана?

Тебя лично это не касается , говорит себе Оливия. Думай о Джоше. Ему нужна мать. Надо надеяться, что его отец знает, как ее найти. Если Итан действительно его отец. Разговор с Джошем зародил в ней сомнение.

Перед тем как племянник лег спать, Оливия спросила, знаком ли он с отцом. Лично – нет, такой вывод следовал из его сбивчивого объяснения.

– Твой отец – Итан Миллер?

Джош покачал головой.

– Нет? – Она пристально посмотрела на него – не лжет ли. Может быть, Лили назвала ему кого-то другого. – Кто твой отец? Как его зовут?

Он потянул губу.

– Его зовут… зовут… Не могу… – Рука упала. Джош нахмурился и снова взялся за карандаш.

– Не можешь вспомнить или не можешь сказать? – не отставала Оливия и, увидев, как пальцы сжались в кулаки, наклонилась, чтобы увидеть его лицо. Щеки потемнели, в глазах беспомощность. Она попросила написать имя отца, но получила в ответ какие-то непонятные закорючки.

Злость, как подарочная лента, обвила тело; ее острые края царапнули кожу в нежных местах. Его глаза не вспыхнули искоркой узнавания при упоминании Итана. Зачем бы Лили лгать сыну насчет Итана? Только если отец не он.

Выяснить это можно только одним способом.

Она в последний раз затягивается сигаретой и гасит ее в пепельнице. В соцсетях у Итана только один аккаунт, профиль в Инстаграме с фотографиями, иллюстрирующими его путешествия. Изъездил весь мир. Когда-то они вместе говорили о путешествиях после колледжа. Он будет писать книги, она – картины. Они не станут задерживаться надолго в одном месте, но будут вести кочевой образ жизни. Но теперь она прочно обосновалась в родительском доме, проданном ей за один бакс, а Итан – уважаемый трэвел-журналист. Занимаясь поисками в интернете, Оливия прочитала несколько его статей.

Думал ли он о ней? Когда смотрел на Черное море или подставлял лицо ветру, проплывая вокруг Крита, вспоминал ли о ней? Жалел ли о том, что ее нет рядом? Брал ли с собой Лили?

Горький комок у горла. Оливия сжимает зубы. Как жаль, что ничего у них не получилось. И как она ненавидит себя за эти чувства. Лили украла у нее шанс посмотреть мир с Итаном.

Хватит. Прекрати. Возьми и позвони .

Она звонит. Итан отвечает после второго звонка.

– Оливия?

Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Так странно слышать свое имя, произнесенное его голосом. Ну да, ее номер не изменился со времен колледжа. А вот у него другой, потому что однажды она случайно позвонила ему, когда уронила телефон. И пока она лихорадочно пыталась дать отбой, механический голос сообщил, что номер не обслуживается.

– Да. – Горький комок в горле растет.

– Это ты?

– Это я.

Недолгая пауза. Короткий неуверенный смешок.

– Действительно ты. – Судя по голосу, он почти счастлив слышать ее. Так неожиданно. Еще одна пауза. – Ты как?

– Итан. – Язык отвык от этого имени и произносит его неуклюже, зажато, как мышца, утратившая эластичность из-за того, что долго не разрабатывалась. – Джош здесь.

– Какой Джош?

Она хмурится. Он что, играет с ней?

– Ваш с Лили сын.

– Я не… – Он умолкает. На линии тихо. – Все еще думаешь, что отец – я?

Рука сама тянется за сигаретой. У Дуайта есть фотографии. Он не лгал. Лгала Лили. Лгала даже своему сыну.

– С Лили что-то случилось. Ты нужен Джошу.

– Она в порядке?

– Не знаю. Мы пытаемся выяснить.

– Где она?

– Я надеялась, что ты знаешь. Или она с тобой.

– Послушай, я не видел Лили с моего последнего года в университете Южной Калифорнии.

Сигарета падает на землю. По рукам бежит холодок. Иголки по коже.

– Ты не знал, что она сбежала?

– Знал. Но не думал… Так она не вернулась?

Оливия сглатывает.

– И вы ее не искали? – спрашивает он шепотом, на выдохе. Итан хотел детей. Будь Джош его ребенком, он ни за что бы не позволил Лили забрать у него сына. Он преследовал бы ее по всему миру, настаивая на своем праве видеть ребенка. И уж по меньшей мере предложил бы ей финансовую поддержку. Она считала само собой разумеющимся, что он так и сделал.

У нее нет слов. Все эти годы она верила, что Итан предал ее. Неужели ошибалась? Неужели ошибался Дуайт? В таком случае кто там, на тех фотографиях?

Отец Джоша.

Нужно поговорить с Дуайтом.

– Ты где? – спрашивает Итан.

– Сан-Луис-Обиспо. Отремонтировала дом, который папа практически подарил мне, и переехала.

– Я знаю, где это. Завтра у меня несколько встреч. Могу приехать вечером, к семи. Устроит?