Лан Дремич - Операция Химера

Но пришлось.

— Ерик, — позвал Рой.

— Здесь, — мрачно откликнулся напарник.

Обоих терзала одна и та же мысль: что-то здесь нечисто.

— Но согласился же он продлить тебе командировку на ночь, — неуверенно указал Ерик.

— Согласился, — не стал спорить Рой. — Я ему другого выхода не оставил, — напомнил он подробности недавней беседы с начальством. — И это означает только одно...

— М? — не выдержал Ерик сумбурной паузы.

— Если наметится подвох, мы должны быть готовыми ко всему.

— К чему, например? — Ерик всем ментальным видом изобразил предполагаемую боевую готовность — растопырил выросшие клешни и угрожающе ими пощелкал.

— Хорошо, если только к этому, — вздохнул Рой. И уточнил у Николая, уже вслух: — А кроме хорошего здоровья на девочке случай никак не отразился?

— Это как это? — не понял тот.

В принципе, уже по ответу стало ясно, что ничего странного за дочерью Веры Дмитриевны не наблюдается. Но Рой все равно пояснил свою мысль:

— Ну там, кислородное голодание сказаться могло. Она ведь сколько в этом болоте находилась?

— Ты про умственную неполноценность? — блеснул образованностью Николай. — Нет, ничего подобного, да ты сам видел, очень живой и любознательный ребенок. Так интересно про рыб рассказывает, — усмехнулся он.

— Повезло, одним словом, — подытожил Рой. — Некоторые после таких случаев вообще, вон, к воде подходить опасаются, а девочка молодцом, — похвалил он. — Постоянно с Верой Дмитриевной купаться ходит, да еще рыбами всякими интересуется.

— Ага, — хмыкнул Николай. — Тут, скорее обратная печаль наблюдается — Вера Дмитриевна воду очень не любит. Ни разу с тех пор не видел, чтобы она купалась. Да и загорать перестала — сидит на пляже, обязательно в тени, вся одетая и закутавшаяся. Бледная, вон, как молоко.

— Ух, ты, — безрадостно прокомментировал из-под сиденья Ерик.

Рой мысленно кивнул, соглашаясь. Строить догадки ему что-то совершенно расхотелось — вот сейчас только до отделения бы добраться, а там уж ясно станет, кого в разработку брать следует — дочку или маменьку.

— А то и сразу обеих, — каркнул, как здесь выражаются, Ерик.

Подсказанный вариант Рою не нравился категорически. Потому что следом неумолимо тянулся очень нехороший, но логичный вывод. О том, что если неведомая тварь способна обращать, то неизвестно, сколько жертв, якобы нормальных и здоровых, болтается к данному времени по несчастному поселку городского типа.

Хотя, нет. Там же защита. То есть, обращенным ни туда, ни сюда не выбраться — ни в деревню, в смысле, не наведаться, ни обратно вернуться.

А по словам удивительной боевой женщины Марь Филипповны, чуть ли не весь поселок в полном составе по выходным свободно шастает сквозь периметр.

— Уже легче, — заметил Ерик.

Вот уж кто-кто, а Рой с ним точно спорить не стал бы. Значит, если их рассуждения верны, то одна из леди — юная или взрослая — пережив непонятное воздействие, оказалась намертво запертой в поселке, когда периметр замкнула последняя протоптанная тропка.

Как-то подозрительно красиво все сложилось. Интересно только, кому же на самом деле предназначена вся эта красота?

— А может, ты просто панику на ровном месте разводишь, — устав следить за умствованиями, предложил Ерик свою версию. — И с обеими дамами все в порядке.

— Может и так, — мысленно вздохнул Рой. — Только тогда мы должны допустить, что между Верой Дмитриевной и ее дочкой Адочкой в результате экстренной встряски образовалась телепатическая связь.

— С чего ты взял? — удивился Ерик.

— С того, — нехотя буркнул Рой. — Камешек помнишь, который гнет, который орудие пролетариата? Мы им еще гвоздик в табуретку заколачивали, — подсказал он.

— Примерно, — неопределенно подтвердил Ерик.

— Ну да, ты в это время с завхозовским ботинком обнимался, — Рой очень постарался сдержать ухмылку.

— Да все уже, вспомнил. А ты мог бы и без подробностей обойтись, — сварливо заметил Ерик.

— Так вот, — приняв замечание к сведению, Рой перестал заострять внимание на деталях, — Марь Филипповна сегодня с утра самолично подтвердила, что Ада в кухню вообще не заходила.

— Ну и что? — хмыкнул Ерик.

— А то, что про камень нам именно девочка подсказала, хотя туда только Вера Дмитриевна заглядывала, когда редиску свою сахарную принесла.

Ерик вознамерился что-то возразить, но запнулся и замолчал.

— Может, Марь Филипповна сама ей как-нибудь об этом сказала? — наконец, предположил он. — Ну там, поиграть камешком пока взрослые разговаривают.

— Нет, — решительно отверг предположение Рой. — Марь Филипповна очень обрадовалась, когда девчонка про камень вспомнила. Мол, засунула его куда-то, и забыла, а теперь нашла.

— Хорошо засунула, — заметил Ерик. — Аж в чужую квартиру.

— Ага, — хмыкнул Рой. — Заезжих проверяющих убеждать, если что-нибудь не то в отчете написать вздумают. Ладно. Ты мне лучше вот что скажи, от кого из девушек у тебя более странное впечатление сложилось?

— Кроме полного отсутствия магического фона? — уточнил Ерик. — Я бы на Веру Дмитриевну поставил, очень уж у нее в голове все гладко, и внушению поддается на раз-два.

Действительно, не самый умный вопрос, учитывая, что даже мыслеобраз, вызванный Верой Дмитриевной, у напарника выглядел, как сухостой.

— А неплохую они маскировку себе за год отрастили, — заметил Рой. — Раз уж даже ты до сих пор ничего не заподозрил.

Ерик изобразил мысленный аналог пожатия плечами. За минувшие века работы в сцепке они повидали слишком много, чтобы с уверенностью утверждать, что отличить обычного человека от сверхъестественной особи можно простым проникновением в сознание. Иногда и тщательной экспертизы недостаточно.

— Ф-фу, жарища, — пробормотал между тем Николай. — Печет-то как, а? — с некоторой непонятной гордостью заметил он.

— Наверное, дождь опять пойдет, — откликнулся Рой.

У него самого рубашка уже местами прилипла к спине, заодно стало ясно, зачем понадобилась тряпка, прикрывающая сиденья. Восседать по такой погоде на голом кожзаменителе — себя очень сильно не любить.

— Вряд ли, — возразил Николай. — Видишь, небо какое ясное? У нас под дождь на горизонте марево обычно собирается, а сейчас нет.

Рой пожал плечами:

— Значит, ночь будет ясная, — вздохнул он. И мечтательно добавил: — Хорошо бы звездопад посмотреть. Давно любоваться не приходилось.

Настала очередь Николая пожимать плечами:

— Может и увидишь. Я вот как-то раз спутник наблюдал, — оживился он. — Тоже на звезды смотрел, гляжу, одна вроде как движется. Присмотрелся — и точно! Летит себе... Медленно, правда, очень.