Нина Линдт - Зов Сирены

— Анхель подозревал, что именно ты отчитываешься Темному клану о делах сообщества.

— Но ведь это Мигель… — начал Стефано, но тут же осекся.

Синие глаза Катарины блеснули торжеством.

— О да, Стефано. Именно. Вот ты и проговорился. Это ты подговорил Мигеля сдать меня Темному клану. Не упустил возможности избавиться от наследницы. Ты же и вызвал их сюда, в Барселону, для знакомства со мной.

— Мы что-то упускаем? — Рик нахмурился. — Не понимаю, о чем ты…

— Надо было убить тебя сразу, тварь!

Стефано вскочил с места, но Ардо и Хайме уже были наготове, чтобы схватить его. Прежде, чем блондин успел среагировать, Ардо набросил ему на шею серебристую удавку, затянул и повалил его на пол.

Когда Стефано повязали, Хайме вывел его из зала под единодушное молчание сирен.

Катя опустила глаза. Она знала, что сейчас подписала смертный приговор, но иного выхода не было. Лукас потратил два дня на то, чтобы подготовить ее к этому. Но до сих пор она чувствовала себя паршиво. Возможно, она всю жизнь будет мучиться угрызениями совести. Несмотря на то, что Стефано хладнокровно убил Анхеля и пытался неоднократно устранить ее.

— Что ж, — Катя посмотрела с вызовом на приводящего себя в порядок после схватки со Стефано Ардо. — Похоже, эта загадка раскрыта.

Она селя рядом с Лукасом. Тот потрепал ее руке.

Кате хотелось уткнуться ему в плечо, вдохнуть его запах, зарыться лицом в его ладони, но она сдержалась. Молчание Ардо было невыносимо.

Она подняла на него взгляд. Впервые в его серых глазах она прочла не решимость, а сомнение. Не металл жестокости, а туманность сожаления. Он колебался перед решительным ударом.

Взгляд Катарины был словно спокойные воды горного озера: прохладный, непоколебимый, ровный. Ни мутного страха, ни песчинки мольбы. Хотелось войти в эти воды и напиться ее бесстрашием.

Его долг — сказать правду. Ардо прочистил горло.

— Когда Катарина появилась среди нас, граф Аранда поручил мне узнать, почему Анхель скрывал ее так долго от сообщества. На поверхности все выглядело правдиво, но меня смущало, что Анхель, столько лет вкладывавший силы в развитие чужих ему сирен, столько же времени игнорировал собственную внучку. Ведь то, что Катарина — совсем еще необученная сирена, было видно всем нам. Ответ оказался совсем рядом: достаточно было разговорить домработницу Анхеля. Тогда-то я и узнал, что Катарина — вовсе не родственница Анхеля Морено.

— Что?! — Соломея не сдержалась и расхохоталась прямо Катарине в лицо. — Ну ты и мразь! — прошипела она.

Граф Аранда жестом заставил ее замолчать.

— Ардо, у тебя есть подтверждение твоим словам?

— Да. Мне не составило труда взять на анализ ДНК волосы Анхеля и Катарины. Она не его внучка.

— Мошенница? — Инма хищно облизнулась.

Катарина сидела спокойно. С достоинством встречала оскорбления от сирен. Граф Аранда снова взял слово:

— Катарина, это так?

— Да.

Девушка бесстрашно посмотрела ему в глаза.

— Я не внучка Анхеля. Он сам уговорил меня на этот обман. Я не ожидала, что он и в самом деле сделает меня своей наследницей. Я прошу прощения за то, что ввела вас в заблуждение…

— Ах ты сучка! — Соломея вдруг взорвалась негодованием.

— Спокойно, Соломея! — граф Аранда поморщился. — Что за манеры! Если вы не родственница Анхеля, Катарина, то, боюсь, его наследство вам не принадлежит.

— Меня не интересует наследство Анхеля, — кивнула она. Граф Аранда на мгновение задержался на ней взглядом. Очень достойно принимает удар. Анхель мог бы ею гордиться.

Затем он обратился к нотариусу:

— Дон Фелипе, как можно аннулировать завещание Анхеля и распределить средства между его оставшимися воспитанниками?

Нотариус откашлялся:

— Никак.

И пока поднялся гвалт недовольных сирен, долго и смачно кашлял. Затем прочистил горло:

— Как я уже говорил, завещание Анхель составил весьма оригинально. К завещанию приложена фотография Катарины и есть указание, что наследство может перейти только к девушке с фотографии, Катарине. Как бы в итоге она ни звалась. Катарина ничего не теряет. Теперь я понимаю, почему Анхель поступил так странно.

— Так нечестно! — взвыла Соломея. — Она обманщица! Мошенница!

Граф Аранда молчал, взвешивая за и против. С одной стороны, в их сообществе не помешала бы сильная сирена, но с другой стороны избавиться от Катарины значило избавиться от многих проблем.

— Обман Катарины — тяжелое преступление, — начал он. — Думаю, нам всем стоит проголосовать, насколько тяжелым должно быть наказание.

— Но преступления нет, граф, — начал было Ардо.

— Разве? Она выдавала себя за внучку Анхеля. Это обман. Ардо, ты и сам знаешь, какое наказание ей грозит.

Ардо побледнел.

— Я не стану…

Катя непонимающе следила за диалогом. Сначала ее лишают всего, она почти ощущает себя свободной. Затем нотариус снова возлагает на ее плечи тяжесть наследства. А теперь граф Аранда толкает ее к пропасти. И, судя по выражению лица Ардо, пропасти страшной.

— Катарина опасна, — продолжал граф Аранда.

— Я не стану. Я слишком долго защищал ее, чтобы сделать это.

— Позови Хайме.

— Чтобы сделать что? — Лукас вдруг поднял голову. — Вы хотите удавить ее при всех? Потому что Анхель выбрал ее своей наследницей? Потому что круглая сирота оказалась сильной сиреной и ее некому защитить? Я ее опекун все еще. И никто ее не тронет, пока она под моей защитой.

— Лукас, — граф Аранда вкрадчиво обратился к нему, — тебе вовсе необязательно защищать ее.

— Необязательно. Это так. Но что если я знаю о Катарине кое-что, чего не знает больше никто? Ни Ардо, ни вы, ни она сама?

— Я думаю, это не имеет значения. Ты можешь голосовать против. Но я обязан спросить мнение остальных сирен…

— И все же, граф, я думаю, вам будет интересно выслушать меня, — усмехнулся Лукас.

Он полез в карман куртки и вытащил голубой конверт.

— Вижу, не я один занимался таинственным появлением Катарины, — он метнул взгляд на Ардо. — Только разница состоит в том, что я занялся расследованием по просьбе Анхеля.

— Ты знал… — Ардо сжал кулаки.

— Я знал. Я летал в Россию, на родину Катарины, чтобы выяснить правду о ней.

Лукас повернулся к Катарине. До сих пор она держалась с достоинством и хладнокровием. Но теперь кровь отхлынула с ее лица, зрачки расширились. Она не ожидала от него такого удара. Что ж. Так будет проще расстаться с ней. Ведь теперь он для нее из союзника превращается в предателя.

— Она — иностранка? — Рик с удивлением смотрел на девушку. — Но…

— Ее бабушка испанка. И, как выяснилось, не простая. Сирена.

— Что?! — Катарина отшатнулась назад. — Нет!

— Да. Твою бабушку вывезли в конце тридцатых годов из Испании.