Мария Жукова-Гладкова - Титры пишутся на небесах

– Откуда ты все это знаешь? – спросила я у Ольги.

– Читала соответствующую литературу. Специально интересовалась. Отец ведь не только шел менять дядю Эдика, но и телефоны нес. Дома тренировался.

Ольга рассказала, что в свое время к ее отцу обратился адвокат Эдуарда Леонидовича Пивоварова. Этот адвокат много лет представлял интересы ее дяди, поэтому был доверенным человеком. Адвокат все очень подробно объяснил, он же возил ее отца на примерку парика, потом ему нос немного подкорректировали и сделали блефаропластику. Раньше отец Ольги выглядел значительно старше холеного Эдуарда Леонидовича, жизнь-то у них была разная! Денег в семье Ольги всегда было впритык, ни на какие дорогие косметические процедуры (никому из членов семьи) их не находилось. Да и не думал о них никто. А после того как отцу Ольги убрали мешки под глазами, он стал выглядеть очень хорошо! На начальном этапе, когда Ольгиному отцу делали пластические операции, матери сделали замену коленного сустава – без очереди, в хороших условиях. И сделали отлично. Конечно, все оплачивал Эдуард Леонидович, вернее, по его поручению его адвокат. Ольгиной семье не пришлось участвовать ни в каких организационных процессах.

– Ваш отец сразу же согласился на все это?!

– А почему бы и нет? Он был в депрессии. На работе с ним поступили по-свински. Вроде только что поздравили с шестидесятилетием, а через два дня сказали, чтобы писал заявление об уходе по собственному желанию. Он запил. Нам денег страшно не хватало. Мальчишки подрастали. Мать ходить не могла. Тебе же не нужно объяснять, что у нас за бесплатная медицина и сколько нужно ждать квоту.

Калерия Юрьевна хмыкнула.

– В общем, дядя Эдик, наверное, просчитал ситуацию – что наша семья согласится и будет молчать.

– И деньги регулярно поступали?

– До сих пор поступают. Позавчера опять пришли.

– Наверное, дано поручение какому-то банку, и это автоплатеж, – высказала предположение я.

– Да мне без разницы, – махнула рукой Ольга.

Я, признаться, подумала, что она пошла к Нине Эдуардовне, потому что деньги перестали приходить. А если не перестали? Хотя да, ей же сына с невесткой захотелось отделить. Не получится ли тут сказки о рыбаке и рыбке вместо квартиры сыну?

– Мы, конечно, совещались всей семьей. Адвокат сказал, что сидеть отцу недолго, вскоре он подаст на условно-досрочное освобождение. Возраст, первая судимость, хорошее поведение, отсутствие взысканий… В общем, он это лучше нас знал. Но, главное, отец сказал: «А что мне дома делать? Дома я сопьюсь, а там не дадут». Он понимал, что здесь ему не остановиться. Ему делать было нечего. А вы же знаете, что если русскому мужику делать нечего, он или пьет, или ищет приключений на свою задницу. Один его приятель, правда давно, в СИЗО от гастрита избавился. Нет худа без добра! Правильная диета – для него правильная, не обожрешься, искушений не было, дома-то все время срывался. В общем, отец согласился. Здесь на работу не брали, а двоюродный братец хороший заработок предложил.

Ольга рассказала, что она сама отправляла отцу посылки, и адвокат пояснил, что и раньше Эдуард Леонидович получал «вести и дары с воли» от семьи двоюродного брата. Вероятно, изначально планировал использовать Ольгиного отца. Ольга к отцу даже раз на свидание съездила, правда, не длительное, а четырехчасовое, во время которого родственники общаются, сидя за столом друг напротив друга. Но она ведь не жена, им уединяться не нужно было. Ей пояснили, что во время таких свиданий жены платят представителям администрации, которые обязаны присутствовать, чтобы не присутствовали. Но Ольге с отцом было все равно. Да и представители администрации – люди опытные. Конвоир, или кто он был, несколько раз выходил покурить. Ему неинтересно было слушать новости про семью Ольги. И Эдуард Леонидович Пивоваров сидел не за экономическое преступление, а за фотографирование маленьких девочек голенькими. Ну, съехал на сексуальной почве дед! Вроде маньяк, но не насиловал и не убивал. Даже не трогал! Бизнес забрала дочь, которая на свидания не приезжала, так что поручений племяннице сиделец давать никаких не мог.

В общем, Ольга спокойно пообщалась с отцом. Выглядел он похуже, чем после пластических операций, но вполне приемлемо. Дочери сказал, что познакомился с несколькими умными людьми, причем разных возрастов, но на Руси умные люди всегда в тюрьмах сидели – те, которые не желали мириться с глупостью власти. Например, вместе с Ольгиным отцом оказались два молодых оппозиционера.

– А подмены никто не заметил? – поразилась я.

По словам Ольги, Эдуард Леонидович старался очень мало общаться с сокамерниками, чтобы потом те ничего не заподозрили. Вроде как в сильной депрессии был. И Ольгиному отцу следовало из этой депрессии неторопливо выходить, если желает общаться с сокамерниками. На протяжении трех дней свидания Эдуард Леонидович подробно инструктировал брата – кто есть кто, что и где находится. В общем, или подмену вообще никто не заметил, или просто не стал сдавать товарища по несчастью.

Но у Ольгиного отца на зоне случился инфаркт, и он умер в тюремном лазарете.

– А тела умерших зэков отдают родственникам? – спросила я.

Ольга пояснила, что есть соответствующий приказ Министерства юстиции о погребении лиц, умерших в период отбывания уголовного наказания или содержания под стражей. Должен быть информирован кто-то из близких родственников, указанных в личном деле, или любое лицо, которое было указано самим осужденным. И родственникам выдаются тела для захоронения и оказывается помощь в оформлении документов и организации транспортировки (может потребоваться цинковый гроб). По поводу невостребованных тоже есть соответствующие инструкции – где хоронить и какую табличку ставить. Пока у нас не был наложен мораторий на смертную казнь, тела казненных родственникам не выдавали и о местах погребения не сообщали. Сейчас не выдают только тела террористов.

О смерти Ольгиного отца информировали дочь Эдуарда Леонидовича Пивоварова Нину Эдуардовну. Ведь вроде как умер ее отец, а не Ольгин. Хотя Нина Эдуардовна на свидания не приезжала и вообще для отца ничего не сделала. А Ольгин отец и не думал оставлять соответствующее «волеизъявление».

Похороны организовывала Нина Эдуардовна – или, скорее, кто-то из ее помощников. Тело транспортировали в Петербург и захоронили в Петербурге. Нина пригласила на похороны Ольгу, то есть всю их семью, но разговаривала с Ольгой.

Говорила Нина бесстрастно, Ольга же впала в состояние шока, но потом сообразила спросить, где находится тело, – и помчалась в соответствующий морг. Там за взятку для нее открыли гроб (хоронили в закрытом), она убедилась, что умер ее отец. Они с матерью поехали на похороны, которые были организованы как похороны Эдуарда Леонидовича Пивоварова. Присутствовали его дети, за исключением Славика, который тогда еще находился в психушке, деловые партнеры. Ольга не знала никого из этих деловых мужиков, вообще никого не знала, кроме родственников, с которыми тоже мало общалась.