Влада Ольховская - Белая акула

В браке у него был только один сын, который пошел по его стопам — по его же настоянию, тут сомнений нет. За ним Михаил тоже следил, и довольно пристально, потому что понимал: неопытный мальчишка, вовлеченный в нелегальный бизнес, может стать уязвимостью. Однако вывод оказался неожиданным для него: Андрей, хоть и учился на хирурга, участвовать в делах отца категорически отказывался.

Александра подозревала, что отказываться ему позволяли лишь до определенного предела, например, пока он учился. Когда же он начал работать, выбора ему больше не давали. Но к тому моменту Эйлер перестал за ним следить, у него начались большие проблемы.

Вот почему он узнал Андрея на новогоднем празднике. Не только из-за сходства с отцом — хотя вспомнить он мог только это. Он знал этого человека, и от разоблачения Андрея тогда спасло лишь то, что Михаил больше не мог разобраться в капризах собственного сознания.

— Вы были знакомы с Шереметьевым? — спросила Александра, закончив чтение.

— Встречал пару раз, — кивнул Коргин. — Его клиентами были крупные шишки, которыми занималось мое ведомство. Но даже мы не смогли прищемить ему хвост, он скользкий… Так что не думай, будто твой отец тут облажался.

— Я не думаю об этом с такой точки зрения, Виктор Шереметьев мне интересен больше, чем прошлые дела отца.

— Что он уже успел тебе сделать?

— Ничего. Я встречаюсь с его сыном.

Коргин уставился на нее с таким недоверием, будто ожидал, что она вот-вот исчезнет, ведь она — голограмма. Дочь Михаила Эйлера не может быть живой и уж точно не может нести такое! Однако когда стало ясно, что Александра — все-таки объект материального мира, хозяин фермы громыхнул таким хохотом, что Гайя, только-только задремавший, подскочил на лапы.

Александра наблюдала за ним с каменным лицом, надеясь, что это урезонит старика, но нет, он определенно наслаждался моментом.

— Надо же!.. Миха мало кого так искренне ненавидел, как этого оборотня! И чтоб с его дочкой, с его любимой Сашенькой… Прям Монтекки и эти… как их… Вторые!

— Проржались? — осведомилась Александра, когда он все-таки затих. — А теперь примите к сведению новый факт: его сын при смерти. Андрея пытались убить, и я подозреваю, что это связано с его отцом. Виктор на контакт не идет, и мне не помешало бы что-то, что заставит его говорить.

Смеяться Коргин перестал, однако и виноватым он не выглядел.

— Вот это, — он указал на тетрадку, — тебе не слишком поможет. Твой отец однажды пошел на наглость, вытащил-таки Шереметьева на допрос. Надеялся, что выудит из него хоть какое-то признание, а победителей не судят. Миха умел допросы проводить, уж поверь мне, я в этом знаю толк!

— Но Шереметьев выдержал?

— Ускользнул, как угорь, сквозь пальцы, а Миха получил нагоняй. Шереметьев не забрался бы так далеко, если бы был дураком… Но это раньше. Сейчас, поговаривают, он пьет.

Вот это уже было неожиданно. Александра должна была признать, что Коргин в хорошей форме, но она была убеждена, что о прошлом он позабыл, он ведь не зря уединился здесь! Она и мысли не допускала, что он поддерживает связь с кем-то из коллег.

— Откуда вы знаете? — спросила Александра.

— Имеющий уши да услышит, — загадочно отозвался Коргин. — Тебе важно это, какая тебе разница, откуда данные? Ты сомневаешься, что они точные?

Александра невольно вспомнила мрачную, отекшую физиономию Виктора Шереметьева.

— Нет, я как раз допускаю, что сведения верные.

— Вот от этого и отталкивайся, — посоветовал Коргин. — Уж не знаю, от чего эта гнида пьет, точно не от совести. Но знаю, что такие, как он, обычно пьют, чтобы расслабиться. Ищи момент, когда у него развязан язык! И дуй уже отсюда. Дороги тут не самые плохие, я видел и похуже, но лучше добраться к шоссе до темноты.

День за окном и правда клонился к закату: свет стал тяжелым и рыжим, а тени — длинными. В пасмурную погоду и вовсе бы уже мгла сгустилась! Александра подозревала, что она и до шоссе не доберется, но оставаться здесь ей не хотелось.

Она могла забыть о том, кто этот человек и что связывает ее с ним, только на время разговора. В остальном же, она была не готова слушать байки о том, каким замечательным следаком был ее папаша и как сильно ее любил.

Но Коргин и не подталкивал ее к этому. Их прощание вообще не было сентиментальным: он проводил ее до ворот, так ничего и не сказав. Это не означало, что он ничего не чувствует, но Александре эти чувства были не нужны.

Хотелось, чтобы брат сейчас был рядом. Брату, видимо, хотелось того же, потому что в телефоне Александра обнаружила с десяток сообщений от него с требованием позвонить. Чем позднее приходило сообщение, тем более настойчивым становилось требование.

И все равно Александра не могла сразу откликнуться: Коргин в чем-то был прав, ей не хотелось застрять тут в темноте. Поэтому она добралась не до шоссе, а до первой более-менее приличной дороги, отыскала у обочины кафе, обеспечила ужин себе и Гайе и лишь потом позвонила брату.

— Смерти моей хочешь? — флегматично осведомился Ян.

— Ты уже, слышу, на последнем издыхании!

— Ну а ты как хотела? Саша, честное слово, после того, что случилось с Андреем, могла бы так не пропадать!

— То, что с ним случилось, меня напрямую не касается.

— Раньше не касалось, — поправил брат. — Все зависит от того, насколько сильно этот мститель его ненавидит. Мог уже сообразить, что ты Андрею дорога…

— Это можно было сообразить и раньше, а меня при покушении не тронули. Какой толк убивать меня теперь, если Андрей об этом все равно не узнает?

— Я не хочу даже ничтожную возможность допускать! Не зря хоть съездила?

— Не зря. Хлебнула шмат откровений о батюшке нашем Михаиле Эйлере, но за эту немалую цену получила неплохое вознаграждение, которое теперь покоится у меня в багажнике. Из актуального — добыла важные данные об отце Андрея. А у тебя что?

— Добыл важные данные о самом Андрее, — отозвался Ян. — Если коротко и по существу, обнаружилась потенциальная свидетельница, она может знать о преступлении, за которое он себя винил. Но это не точно.

— Ого! Что за она?

— Тетка, которая ассистировала ему на нелегальных операциях, Полина Смолина зовут. По словам их общих коллег, она работала с Андреем много лет. На их совместных операциях не раз умирали пациенты, но Смолину это нисколько не заботило. И вдруг она оказалась так раздосадована какой-то неудачей, что в спешке уволилась, оборвав все контакты с Андреем. А было это в середине декабря.

— Подходит! — оживилась Александра. — Эта Смолина нам нужна — ну просто очень!

— Это понятно, вот только найти ее оказалось не так просто.

Полина Смолина пропала — но пропавшей без вести не числилась. Такой вот парадокс. В ее квартире еще с декабря жила сестра со своей семьей. Она исправно платила по всем счетам, такой между сестрами был уговор.