Елена Гордина - Роковые камни Аркаима [litres]

Цыба была права, ох, как права, когда предупреждала ее, что после гипноза вопросов может быть гораздо больше, чем ответов. Лиза и пошла на это только ради того, чтобы помочь себе разобраться с текущей ситуацией, но…

– Скажите, – Лиза смотрела в упор на Цыбу, – вы, как специалист с многолетним опытом, скажите мне, вы верите в проклятия?

Цыба промолчала, она подписала рецепт и протянула его Лизе:

– Нет, не верю. До свидания. Я знаю, что наша душа бессмертна и живет вечно, и если это сверхъестественное, то, наверное, для вас это и есть мистика. Для меня же это скорее закон жизни, закон сохранения энергии, которая никуда не исчезает после смерти. Душа бессмертна, правда, большинство не помнит о своих прошлых жизнях.

– А вы, – Лизе стало интересно, – вы помните?

Цыба довольно долго молчала, словно решала, сказать правду или нет, но потом все-таки ответила:

– Да, хорошо помню свое прошлое, но от этой памяти, поверьте, мне не легче.

– Всего хорошего. – Лиза поняла, что разговор закончен. Она поднялась из кресла и пошла к двери.

– Я не верю в проклятия, – услышала Лиза за спиной и обернулась. Цыба смотрела на нее, и у нее в глазах снова промелькнул этот так напугавший Лизу черный огонь. – Но всегда бывают исключения. Обращайте внимание на знаки. Если вы не знаете, что делать, ищите знаки.

Неожиданно Лизе стало по-настоящему страшно, и она вылетела из кабинета прочь.

Уже сидя в своем автомобиле и размышляя, куда же ей ехать дальше, Лиза впервые за долгое время подумала о своей старшей сестре. Веру она вспомнила, но как-то размыто и нечетко, ее образ был словно нарисован, Лиза то слышала ее смех, то обрывки каких-то фраз, и эту дорогу среди высокой травы, когда они шли на дачу. Оказывается, она вспомнила этот день до мельчайших подробностей, вот они с сестрой и папой идут по тропинке. Такой свежий воздух, насыщенный полевыми цветами, стрекочут цикады, и трава такая высокая. А потом Вера смеется, звонкий смех, искренний, так смеяться можно только в детстве, а потом сестра от них убегает. Отец ей что-то говорит, сначала спокойно, а затем его голос становится все громче и громче, и вот он уже кричит. И Лизе снова страшно, потому что они вместе с отцом побежали к насыпи, где Вера упала прямо под проходящий поезд. И Лиза помнит, как отец все кричит и кричит, кричит и кричит.

Фотографии Веры не хранились в семейном альбоме, Лиза теперь понимала, что ее мать выбрала жить дальше и забыть весь этот ужас, из-за которого и распалась семья. Теперь Елизавета понимала, почему отец ее не навещал, видимо, чувство вины, воспоминания, от которых он не мог избавиться, помешали ему жить дальше.

А еще в голове у Лизы звучали слова Цыбы: «Я не верю в мистику, но всегда бывают исключения. Обращайте внимание на знаки». И вот она сейчас сидит у себя в автомобиле и пытается вспомнить хотя бы один знак, на который следует обратить внимание, но в голову ничего не приходит.

– Я не понимаю, о чем она мне говорила! – Еще немного, и Лиза начала бы стучаться головой о руль. Наконец она справилась с эмоциями, завела машину и поехала в ближайшую аптеку за препаратами, выписанными Цыбой, а по дороге решила заглянуть в свою сгоревшую квартиру, чтобы поискать ключи от гаража, скоро нужно будет менять резину на колесах. Второй экземпляр ключей был где-то у Владимира, если он его не потерял, а вызывать слесаря, чтобы ломать замки на гараже, она не хотела.

Лиза завернула к себе во двор и остановилась, дорогу перегородил большой мусоровоз. Она припарковалась у соседнего подъезда и пошла к себе пешком.

– Что здесь происходит? – спросила она у соседки, Веры Павловны, с которой столкнулась во дворе.

– О, привет, моя дорогая! – Соседка кинулась обниматься. – Не видела тебя кучу времени! А правда все говорят, что твой муж педофил и убивал детей и поэтому вам сожгли квартиру? – Глаза ее горели нездоровым любопытством.

– Что? – отшатнулась от нее Лиза, словно от прокаженной. – Нет, конечно, нет. Он под подозрением, но ничего не доказано!

В это время из подъезда рабочие выносили обгоревшую мебель, куски мокрой штукатурки, разорванные и испорченные вещи, Лиза поняла, что все это из ее квартиры.

– Куда вы это несете? – Она подбежала к работягам.

– А мы не знаем, – уныло отозвался мужик, – нам что говорят, то мы и делаем. Вона ихний главный, вот у него и спроси.

Лиза хотела подойти к лысому мужчине с внушительным пузом, который с важным видом стоял у мусоровозки, но ее задержала настырная соседка.

– Слушай, Лиза, – заговорила она вполголоса, – а ты не думала продать эту историю на телевидение или в Интернет? Огромные деньги заработаешь, сейчас зрители любят, когда есть грязь и мерзость, да побольше. Кто с кем спит, кто кого насилует. Интервью с маньяком видела?

Лиза смотрела на Веру Павловну с возрастающим ужасом:

– Ты рехнулась? Какой маньяк?

– Самый настоящий, – щеки у соседки пылали, – а у меня есть один знакомый на телевидении, он костюмер, но связи есть. Давай продадим через него историю твоего мужа? Знакомый поможет нам выйти на продюсера, а гонорар поделим на троих. Это большие деньги, Лиза, очень большие. Я давно тебя здесь поджидаю. Квартира сгорела, тебе деньги нужны…

– Иди к черту! – Елизавета оттолкнула назойливую тетку. – Совсем рехнулась?

– Я не рехнулась, я иду в ногу со временем, – неожиданно ледяным тоном ответила соседка, – а ты отстаешь лет на 20. Вот тебе мой сотовый, когда окажешься совсем на мели, вспомни меня и позвони. Историю о педофиле можно дорого продать, сейчас это модно.

– О господи! – Лизе хотелось умыться после разговора с соседкой, она буквально отскочила от нее и подошла к важному и пузатому мужчине, «который все знает».

– Здравствуйте. – Лиза обратилась к нему, мужчина поднял на нее мутные глаза и промолчал. – Я хозяйка квартиры, из которой вы все выносите. Кто вам дал такое указание?

– Паспорт покажи. – Мужчина уныло зевнул, и Лизу обдало смрадным дыханием.

– Сам покажи, – огрызнулась она, этот толстяк ее страшно раздражал.

– Я на работе, а ты ко мне пристаешь, сейчас вызову полицию, и все! Иди куда шла, дамочка!

Лиза отошла от него на безопасное расстояние и позвонила следователю Сергею.

– Простите, Сергей, это Елизавета Санникова. Я приехала к себе домой, хотела поискать ключи от гаража, а там все из квартиры выносят. Вы не знаете, что это такое?

– Здравствуйте! Следственные действия закончены, весь мусор из квартиры вынесут и увезут на свалку, это решение домоуправления. Потом вам установят двери и выдадут ключи, вы сможете заехать и делать ремонт.

– Понятно, спасибо. Я еще хотела вам сказать, что утром мне звонили из опеки, и завтра они меня вызывают к себе. Они уверены, что у Кости психологическая травма… и…