Татьяна Бочарова - Генетическая ошибка [litres]

Так пролетели три недели. К Марине приехали родители. Они сидели в маленьком кафе, недавно открывшемся на территории колонии и специально предназначенном для свиданий. Ассортимент там был весьма скуден и неказист: чай, кофе, яичница-глазунья, жареная картошка и пирожки с капустой. Однако Марине было приятно находиться здесь после барака. Можно было бы вообразить себе, что она на воле, если бы не две женщины в форме и с оружием, стоявшие у входа.

Родители были счастливы и взволнованны. Мать то и дело щупала Марину за плечо, проверяя, не похудела ли она. Отец сиял и норовил пересказать все новости, которые произошли за время ее отсутствия.

– Представляешь, у Марковых дочка в институт поступила! Не в какой-нибудь, а в Бауманку! Сама, представляешь, без репетиторов! – Он смотрел на Марину, ожидая ее реакции. Та кивала и улыбалась. – А позавчера у нас в доме трубы стали менять. Капремонт.

Мать дергала его за рукав.

– Перестань! Какое ей дело до твоих труб и до Марковых! Мариш, расскажи лучше, как ты тут живешь?

– Ой, да как живу, – Марина невольно поморщилась. – Работаю целыми днями. По вечерам в клуб хожу.

– На танцы? – оживился отец и тут же, поняв, что сморозил чушь, хлопнул себя по лбу. – Ну да, какие тут танцы.

– Тут много кружков, – сказала Марина. – Даже хор есть. Я еще не выбрала, чем займусь. Может, буду плести макраме, или пойду учиться рисовать.

– Чего тебе учиться, если ты с детства отлично рисуешь! – высокомерно заметила мать.

– Ну, поучиться чему-то всегда неплохо. – Марина сделала небольшую паузу, потом спросила: – Мам, а как там Сергей? Вы звоните друг другу?

– Редко.

Мать опустила голову. У Марины защемило сердце.

– Почему редко?

– Сам он не звонит, а нам ему все время звонить неловко.

– Он просто очень занят. У него последнее время с работой какие-то неполадки.

– Возможно, – сухо проговорила мать, и Марине не понравился ее тон.

Она решила перевести разговор на другую тему:

– Ну а Нонна как? С ней-то, надеюсь, вы общаетесь?

Мать вдруг поспешно встала.

– Мне надо в туалет. Есть здесь туалет?

Она затравленно взглянула на Марину.

– Есть. Вон он, – удивленно проговорила та и указала на дверь с надписью «М» и «Ж».

Мать быстро удалилась.

– Она какая-то нервная в последнее время, – задумчиво произнес отец. – Все дергается, срывается по любому поводу. Наверное, из-за тебя переживает.

– Теперь-то уже чего переживать? – грустно усмехнулась Марина. – Надо принять все как есть.

– Ты мудрый человечек, – сказал отец с нежностью. – Мудрый и сильный. Я горжусь тобой.

Четыре часа пролетели незаметно. О Нонне больше не говорили, о Сергее тоже. Проводив родителей, Марина вернулась в отряд. Ей было тоскливо и тревожно. Помимо воли, вспоминались слова той противной тетки-охранницы. Почему Сергей так себя ведет? Мог бы позвонить родителям. Мог бы писать почаще, а он шлет одно письмо в десять дней. И когда его ждать, тоже неизвестно.

Эту ночь Марина провела в слезах. Она не плакала ни разу с тех пор, как ее вывели из зала суда и посадили в автозак. Ни разу – ни в СИЗО, ни во время этапа, ни тут в колонии. Слезы были горько-соленые на вкус, и Марина беззвучно глотала их, зная, что кругом чуткие уши.

Прошло еще недели две. Писем от Сергея больше не было. Передачи приходили лишь от родителей. Марина сделала несколько попыток позвонить мужу, но он не брал трубку. Особо часто звонить было нельзя, и она оставила эти попытки. Постепенно ее охватывало отчаяние. Она не могла ни есть, ни спать, ни работать. Когда в цеху во время перерыва к ней подходила Танька, Марина не замечала ее. Танька смотрела на нее своими огромными глазами, полными мольбы, но Марине было не нее. Она неотступно день и ночь думала о том, что же произошло. Отчего Сергей пропал? Может, с ним что-то случилось? Какая-то беда? Наверное, стоит позвонить Нонне? Или лучше родителям?

Пока Марина терзалась сомнениями, пришло письмо от матери. Оно было длинным и сумбурным. В нем она извинялась, что вела себя во время свидания как дура. Умоляла Марину не расстраиваться и не волноваться.

«Ты спрашивала, звонит ли нам твой муж. Я не могла тебе сказать правду в глаза. Не могла видеть твоих слез. Марина, я месяц назад видела Сергея. Он был не один. С ним была Нина. Да-да, твоя подруга Нина. Я приехала к вам домой, надеясь застать его там, потому что он не отвечал на звонки. Дело было поздним вечером. Я позвонила в дверь, и он открыл мне. Он думал, что это курьер из пиццерии. Он ждал пиццу. И пиво, и салаты. Он хотел закрыть дверь, но я не дала ему этого сделать и зашла в квартиру. Громко играла музыка. Под вешалкой в прихожей стояли женские туфли. Пахло женскими духами.

– Сереж, привезли? – раздался из комнаты голос, и в коридор вышла Нина. При виде меня она смутилась, покраснела и юркнула обратно в комнату, как мышь.

– Что это такое? – спросила я Сергея.

Мне хотелось кинуться на него и расцарапать ему физиономию.

– Что это? – кричала я, не помня себя. – Моя дочь в тюрьме, а ты водишь сюда баб! Да еще каких! Они же с Мариной подруги! Как тебе не совестно!

Он молчал, но оправдываться даже не думал. Раздался звонок в дверь – это пришел настоящий курьер. Сергей взял у него пиццу и остальные продукты, понес их в комнату. Я стояла посреди прихожей, как дура. Я думала о том, что тебе скажу. На послезавтра у нас с отцом были куплены билеты на поезд. Мы должны были ехать к тебе в колонию. Я заглянула в комнату. Твой муж и твоя подруга… они сидели на диване и целовались! Целовались! Они даже не посмотрели, ушла ли я. Я плюнула, выбежала на лестничную клетку и хлопнула дверью…

Я могла бы не описывать этого так подробно, но я подумала, что тебе надо это знать. Он не приедет к тебе, Марина. Твой Сергей – больше не муж тебе. Он подлый предатель. Ты не должна его прощать. Чем меньше ты будешь о нем думать, тем лучше. Папе я ничего не сказала – у него за то время, как тебя забрали, был еще один сердечный приступ. Прости, ради бога, прости меня. Твоя мама».

Марина читала письмо, и у нее земля уходила из-под ног. Письмо явилось объяснением всему. Всему, что происходило еще задолго до суда. Что началось сразу, как она попала в аварию. Сергей стал задерживаться на работе, хотя раньше приходил вовремя. Он начал переписываться в телефоне, постоянно получал эсэмэски, что-то строчил в ответ.

Тогда, возле погребка, Нинка встретилась Марине вовсе не случайно. Она шла от Сергея, поспешно убегала с места преступления. Он не хотел, чтобы Марина приезжала, но не мог ей запретить это сделать. Нинкины шмотки были куплены на деньги Сергея. И героем ее нового романа был не кто иной, как он! Из бара он поехал к ней и пробыл у нее до ночи. А потом клялся Марине в любви, обнимал ее и целовал…