Ирина Лобусова - Кумите

В зале тем временем создали подходящее освещение. Зрители тонули во тьме, зато сетка была ярко освещена. Потоки света концентрировались на Жирном. Тот вел себя так, будто всю жизнь был звездой. Зал бушевал звериным неистовством. Это было самым отвратительным зрелищем, которое Сергееву приходилось видеть за всю свою жизнь. Ему стало стыдно за то, что он рожден человеком.

Судья, ведущий бой, находился за пределами сетки. Кроме двух противников никто больше не мог находиться внутри. Какой-то китаец поднял вверх руку, начиная отсчет. Истерически взвизгнул:

— Бой!

А потом Сергеев поднял руки в стойку — так, чтобы Жирный увидел запекшуюся кровь. Жирный увидел. Багровое лицо стало белым. Очевидно, он был уже наслышан о том, что Юрий сделал с Али, и боялся его до смерти. Силы поддерживала только одна мысль: Сергеев предупрежден, а значит, не успеет его убить.

Публика встретила их медлительность бешеным возмущенным ревом. И только один человек в зале понял, что происходит: Масловский, который поднялся со своего места. Это увидели оба. В этот момент Жирный бросился на Юрия. И началось настоящее шоу-представление, в котором он вел себя как актер. Это был не бой, а зрелище! Сергеев намеренно утрировал каждую свою нелепость, и еще в самом начале понял, что Жирный неуклюж, как бревно. Если б это был настоящий бой, он убил бы его в самом начале одним ударом. Гораздо тяжелей, чем проигрывать, было намеренно скрывать свое мастерство. Жирный сразу полез в атаку. Сергеев сделал вид, что тому удалось немного его потеснить к краю ковра. Для этого ему приходилось кривляться и махать руками, как ветряная мельница.

Публика орала и требовала кровавого зрелища. Юрий использовал слабые удары ногами, помня, что должен не сильно применять технику ног. Жирный не знал, что существуют удары ногами, и растерялся. Для того, чтобы спасти положение, Сергеев перешел на более низкую скорость и дал понять Жирному, что собирается сокращать дистанцию — то есть перешел на более близкое расстояние. Жирный понял, обрадовался и бросился в атаку, как полоумный медведь. Тогда Юрий перешел на вторую ступень — технику защиты. Теперь он смешно делал вид, что обороняется от направленных на него атак, и сам смеялся. Этого никто не видел.

Жирный злился, терял над собой контроль и лез в атаку кулаками. Он ни разу даже не задел своего противника. С первых же минут этого игрушечного боя Сергеев понял: Жирный абсолютно не умеет драться, он выигрывал все время только за счет своего веса и тех примитивных ударов боксера-тяжеловеса, которые успел освоить.

Шоу шло долго. По изнуренному виду Жирного Юра понял: надо заканчивать. Подпустив его совсем близко, он сделал вид, что принял его удар и свалился на ковер. Первым, кто пришел в шок и чуть не потерял сознания от удивления, был сам Жирный. Конечно, он был предупрежден, но… Сергеев лежал на ковре и давился от смеха, захлебываясь невиданным ощущением. Вокруг ревела толпа, но он-то знал: не предполагая, толпа воет в его честь.

Дверь раздевалки открылась. На пороге стоял Масловский и хлопал в ладоши:

— Браво! Это было дивно! Я счастлив, что не ошибся!

Потом бросил Юрию какой-то пакет, проследив, чтобы он поймал его на лету:

— Держи. Здесь пятьдесят тысяч сверх положенного гонорара. Премия, так сказать. Ты их честно заработал! Это было восхитительно! Ты провел бой с таким изяществом и совершенством… И сделал все так, как мы договорились! Те сто тысяч ты больше не должен.

Масловский вышел. Сергеев присел на скамью… Он испытывал очень странное чувство. Словно эти соревнования были чужими. Словно что-то сделал не так. В памяти всплыли давние строчки, будто из другой жизни: «Я думал все время, что уже научился побеждать, но теперь осознал: побеждать — не более, не менее, чем проигрывать». Победа — это поражение. Все это он когда-то уже знал. Юра открыл один из свободных шкафов и сунул туда пакет с деньгами. Взять их он не мог — проклятые деньги жгли ему руки. Когда за ним пришли, чтобы вывести из раздевалки, Юрий даже не посмотрел в ту сторону, где оставался пакет с ценой за его ад.

Он покинул пределы комнаты с рассветом — так бешеный тигр выходит на волю из клетки, ставшей его тюрьмой. Быстро спустившись по лестнице и миновав темный холл, толкнул тяжелую входную дверь и оказался на крыльце. В тех краях был удивительный воздух! Он начал понимать, почему богатые люди строят дома за городом. К тому же здесь была удивительная тишина, словно воздух служил особой плотиной для мощной звукоизоляции. Здесь было тихо, спокойно и хорошо. Здесь был мир. И на какое-то мгновение ему показалось, что он находится на другой планете… Все, бывшее до этого, было лишь страшным сном… Иллюзия рассеялась внезапно — так же, как и пришла. Ее развеяли тяжелые шаги по асфальтированной дорожке. Охранник появился из-за угла, под полами пиджака пряча автомат. Остановившись за несколько метров — его стражи знали, с кем имеют дело, а потому держались от него на приличном расстоянии, — прокричал:

— Вам что-нибудь нужно?

Сергеев хмыкнул, стараясь держаться в рамках приличия. Здесь, на этой вилле, он мог делать все, что хотел. А охранники были обязаны вылизывать ему пятки. За прошедшие сутки с него полностью слетела маска приличной цивилизованности и проступила совсем другая: первобытная маска дикаря, жаждущего чужой крови. Он нагонял на всех дикий страх. Юрий решил сжалиться над охранником:

— Не надо ничего. Я просто вышел подышать свежим воздухом. Пошел вон!

Фигура стража моментально растворилась за поворотом. Сергеев по-прежнему был один в мире, полном страха, боли и крови.

После боя его посадили в машину и везли несколько часов. Он безумно устал. Не хотелось ни думать, ни двигаться, ни говорить. На его руках по-прежнему была кровь. Он не успел их вытереть после боя. Действуя автоматически, натянул на себя повседневную одежду и пошел туда, куда ему велели. Когда вернулся в раздевалку с ринга, трупа Али уже не было. Но история о происшедшем, обрастая легендами и слухами, поползла по рядам. Юрий заметил, что охранники смотрят на него с неподдельным ужасом. То, что его сторонятся, он понял только в машине — двое сопровождающих жались по сторонам. Кровь на его руках засохла, потемнела, осыпалась, оставляя полосы на коже.

Загородная вилла Масловского находилась далеко от города. Поблизости не было никаких других домов. Машина остановилась возле ворот, не заезжая в особняк. Сергеев вышел и увидел длинный бетонный забор и бронированные ворота. Он и оставшийся охранник вошли внутрь. Там был парк, в котором виднелись аллеи, фонтаны и мраморные скульптуры. Вдалеке был заметен большой дом. В нем светились окна. Они вошли внутрь дома и оказались посреди обширного ярко освещенного холла. В глубине была широкая лестница с литыми перилами, застланная ковровой дорожкой. По бокам располагались двери комнат. В холле стоял молодой парень, он сказал: