Ирина Лобусова - Кумите

— Бой!

Наблюдая за Жирным, Сергеев перебросил меч из левой руки в правую, словно играя. Сделал небольшой шаг вперед, в центр. Потом спрятал меч за спину, встретился глазами с Жирным, полностью открылся и показал, что первым ожидает атаки противника. Стоя полностью открытым, пряча меч за спиной, он по-прежнему ждал, умело играя на чужих нервах. Жирный не выдержал. Он вдруг истерически заорал, неуклюже бросился вперед, вытянув руку с мечом. Короткий блок, резкий поворот — Юрий блокировал неумелую атаку и в тот же самый момент взмахнул мечом сам. Левая рука Жирного покатилась по земле. Толпа издала вопль, который показался Сергееву просто шепотом по сравнению с тем страшным криком, который испустил Жирный. Лишившись руки, он упал на колени и стал тыкаться лицом в землю, зажимая комья земли между зубов. Левая рука лежала в центре площадки и пальцы ее немного подергивались, словно рука продолжала свою отдельную жизнь. Юра подошел к Жирному и пнул его ногой:

— Поднимайся.

Тот оторвал от земли свое страшное лицо. Сергеев не испытывал ненависти — просто непреодолимое желание убивать. На Жирного боль подействовала странным образом. Вскочив, он снова бросился в атаку, сопровождая свои действия ревом. Жирный беспорядочно тыкал мечом в стороны, производя впечатление полностью сошедшего с ума. Залитый кровью, страшный, без руки, с выпученными безумными глазами, он мог вызвать только жалость. Но у Юры не было души. Он отбил все попытки неумелых атак. Потом сделал точное движение ногой назад, блок, меч сверкнул в воздухе и опустился, разрезая грудную клетку противника от ключицы до самого живота. Жирный упал набок, смешивая кровь с землей. Толпа отшатнулась. Это был неглубокий порез. В точности рассчитывая все, Сергеев рассчитал и свою силу. Этой силы в том ударе было недостаточно для того, чтобы убить. Все происходящее было пока легкой забавой, и он развлекался на полную катушку.

Медленно и тяжело Жирный поднялся на четвереньки. В нем уже не осталось сил. Но инстинкт бойца заставлял принять свою смерть. Юрий наблюдал за тяжелыми попытками Жирного. Тот поднялся в полный рост и медленно пошел, с невероятным трудом переставляя ноги. Сергеев бросился в атаку и, сделав прыжок, выбил меч из руки Жирного. Тот отлетел в сторону и тут же, на лету, переломился пополам. Жирный удержался на ногах каким-то чудом. Дальше все произошло очень быстро. Юрий снова бросился в атаку, высоко занес над головой меч… Жирный даже не успел отреагировать… Меч опустился прямо на его голову и с невероятной силой разрубил ее на две части, пройдя сквозь его тело как сквозь масло. Треск костей и кожи, самое страшное в мире зрелище, две половинки окровавленного мяса, падающие одна на другую, — все это отразилось в страшном вздохе, который разом издала толпа… Сначала — жуткий вздох, потом — тишина, где стало слышно, как кто-то из женщин упал в обморок.

Потом толпа словно взорвалась. Адский вопль прорезал воздух и разбил его по кускам. В этом крике слились все эмоции: тех, кто много проиграл, и тех, кто выиграл… Проигравших было намного больше, чем выигравших. После первого боя почти все ставки были сделаны на Жирного.

Сергеев стоял в какой-то страшной тьме и боялся опустить глаза вниз. Боялся посмотреть на то, что сделал своими руками. Он не испытывал к Жирному вообще никаких чувств. Тем более ненависти. Люди, которых он ненавидел, находились там, наверху. Именно для них ему предстояло собрать и сконцентрировать все свои силы.

Раздался шум. Опустили подъемник. Он ступил на ковер, не забыв крепче сжать в руке меч. Через секунду уже стоял перед столом, где председательствовал Масловский. Снова ударил гонг.

— Мы приветствуем тебя, воин! Мы приветствуем тебя и торжественно объявляем о победе! Этот воин стал победителем в бое полного контакта — кумите. Мы присуждаем ему победу. Он стал единственным чемпионом!

Торжественно забил гонг и вдруг вспыхнул салют — яркие цветы разорвались вспышками в темном небе. Всему аккомпанировали бешеные крики толпы. И Сергеев понял, почему многие согласны заплатить собственной жизнью за это мгновение. В небе расцветали всевозможные разноцветные драконы. Маленькие и большие, красные и желтые, зеленые, оранжевые, фиолетовые… Но Масловский оторвал его от созерцания сказки. Салют закончился, драконы исчезли.

— Единогласным решением жюри кумите мы провозглашаем тебя победителем! Ты выиграл первый бой из необходимых пяти. Мы вручаем тебе золотой меч и денежное вознаграждение, установленное нашим клубом.

— Я хочу оставить себе меч, с помощью которого выиграл.

Пятеро посовещались вполголоса, потом Масловский сказал:

— Хорошо. Желание победителя — закон для клуба. Иди с миром и неси в себе великий Дух! — Потом добавил вполголоса: — Теперь уходи так же, как и пришел.

Но Сергеев не двигался с места, продолжая стоять. На лицах жюри отразилось недоумение. Масловский нахмурился.

Юрий засмеялся:

— Чтобы заставить меня сюда прийти, ты убил мою мать и лишил меня человеческого достоинства. До встречи с тобой я был человеком. Ты думаешь: все покупается и продается, вопрос только в цене. Я докажу тебе, что ты ошибался. Ты не смог купить одного. Ты убийца, ты хуже зверя… Будь проклят!

И очень быстро — так, чтобы никто из близстоящих не успел среагировать, поднял меч. Взмах мечом — и отрубленная голова Масловского покатилась по столу, упала вниз и остановилась рядом с краем ямы…

А потом — стремительный поток снес его череп словно ядерным взрывом, а в изорванных венах заструилась кипучая серная кислота. И не осталось ничего — только раствориться в том воющем мире, вдруг взорвавшемся за его плечами, где все живые существа вдруг лишились лиц. Раскаленными нервами он чувствовал, как стремительно нарастает паника за его спиной, та самая паника, превращающая солидных богатых людей в стадо обезумевших, воющих, вопящих и кусающихся тварей.

Юрий обернулся, чтобы насладиться превращением толпы и оценить реальную обстановку сил. Они бежали, толкали и рвали друг друга, выли. Но бежать было некуда — по правилам во время кумите перекрываются все выходы и входы так, чтобы никто не мог ни выйти, ни войти. Они стали жертвами своей собственной страсти. А потому, превратившись в животных, носились вокруг того места, где была смерть.

Их было трое, и в качестве зрителей они находились с самого начала на кумите. Они стояли в отдалении. Вели себя так, словно заранее знали, что произойдет. И только один раз в их непроницаемых глазах засветился интерес — в тот момент, когда Сергеев, за которым они давно наблюдали, убил Масловского. Среди этих троих один был главным, а двое остальных держались подобострастно. Главному было за 50, его спутникам было лет по сорок. На строгом лице главного лежала печать государственной важности, даже невооруженным глазом было видно, что он очень большой человек, занимает важный государственный пост. Двое спутников склонялись перед ним. Как только Сергеев шагнул в толпу, один из спутников согнулся перед хозяином и подобострастно произнес: