Адольф Бело - Королева красоты. Серия «Мир детектива: Франция»

– Чтобы соблазнить ее?

– Точно.

– Забавная идея!.. И ты веришь…

– Я верю, – продолжал он, не глядя на нее, – что с вашими палевыми глазами, вашими рыжими волосами, спускающимися до самых бедер а еще, с вашим невероятными губами! Словом, я верю, что вы легко сможете свести с ума мужчину, о котором идет речь.

– Он не похож на тебя?

– Зачем вам нужно, чтобы эта особа походила на меня?

– Ты такой милый, и так хорошо знаешь меня, ни в чем не отказываешь.

– Когда-то я все это потерял.

– Всего восемь дней, – сказала Леа с упреком.

– Успокойтесь. Через несколько дней, вы получите от этого судьи все, что захотите.

– Он судья?

– Да.

– Молодой?

– Сердцем – очень.

– Рожа?

– Так себе.

– Богат?

– Это вас не касается… Если он не богат, то у меня достаточно денег.

– Мне нужно потрудиться над его судейской совестью?

– Вы прекрасно меня поняли… вы умница.

– Да, это забавно! Соблазнить человека, с золотой шапочкой и горностаем на плечах, который смотрит на нас с высоты своей трибуны. И вместо того, чтобы говорить, «госпожа Леонтина!», он будет говорить «мадемуазель Леа!» Признаюсь, я буду очень рада видеть у своих ног этого законника. Ты же не хочешь, чтобы я довела дело до крайности?

– Я хочу только одного, чтобы он сделал то, чего я попрошу.

– Отлично! Я буду держать его за руку, он будет паинькой… теперь дай мне инструкции как начать осаду «законности и правосудия».

Когда Леа узнала о характере и привычках человека, которого ей предстояло атаковать, она мигом составила план кампании. Опытная соблазнительница предпочла бы завоевать американца, но представитель далекой страны сэр Хэнли Гардинер, похоже, решил оказать на сей раз решительное сопротивление. Она рассчитывала однажды застать его врасплох, когда он расслабиться, спровоцировать чистую случайность, так как обычно американский журналист отлично защищался, чем вынуждал ее еще больше уважать себя.

Леа, несмотря на вполне естественное желание связать свое будущее с таким состоятельным мужчиной, как сэр Гардинер, тем не менее, была вынуждена оказывать ему услуги. Она знала по опыту, что он очень щедр, но предпочитает не волочиться за женщинами?

В одно прекрасное утро отлично экипированная Леа отправилась в улицу Лиль, в ветхий дом, занимаемый председателем М. Привыкшая к маленьким уютным комнаткам своей квартиры, с низкими потолками и хорошо освещенными комнатами, Леа даже почувствовала легкую дрожь, когда очутилась в огромной передней с потолками в пять метров в высоту, окруженной старинными деревянными панелями, украшенную мраморными колоннами, между которыми размещались огромные бюсты Цицерона, Демосфена и других ученых ораторов.

Она ждала около четверти часа, пока докладывавший о ней старый слуга, похожий на прокурора, объявил, что господин председатель согласен принять ее. Следуя за лакеем, Леа очутилась в кабинете, который по объему был еще больше передней и такой же мрачный и холодный.

Председатель сидел за столом, заваленным книгами, свертками бумаг, письмами и папками. При появлении Леа он привстал со своего кресла и, взглянув на нее краем глаза, указал гостье на кресло напротив.

«Он старый и безобразный, как чучело, но я приехала не за тем, чтобы веселиться, а исполнить поручение Хэнли», подумала молодая женщина.

– Вам было угодно видеть меня? – важно начал председатель.

Леа хотела сменить холодный тон, который ее смущал, и ответила с улыбкой:

– Прежде всего, позвольте мне сказать, что я приехала не к председателю кассационной палаты, и у меня нет никаких дел и процессов, но к любезному владетелю загородной дачи в Мезон-Лафите… Я хотела бы снять вашу дачу.

– Сударыня, – по-прежнему важно и сухо ответил председатель… – Я не занимаюсь подобными делами… У меня есть управляющий. Он живет в Мезон-Лафите! Не угодно ли вам обратиться по этому вопросу к нему.

– Я говорила с ним, он просит слишком дорого, и мне показалось что вы, можете сделать некоторую скидку.

– Я никогда не даю скидок, – сухо заметил председатель.

– Даже женщине? – спросила она, бросив на законника выразительный взгляд.

– Даже женщине, – отвечал он, делая вид, что не замечает ее взгляда.

Леа, несмотря на свой апломб, совсем растерялась… Ей говорили, что председатель человек черствый, суровый. Никогда улыбка не озаряет его тонкие, сухие губы. Его можно принять за мраморную статую на пьедестале, но когда перед ним появляется хорошенькая женщина, статуя оживает и спускается.

Леа убедилась, что говорили неправду. Статуя никак не сходила, а пьедестал словно вырос, и принял размеры колонны.

– Ваша дача мне так нравится, что я, очень хотела бы ее снять, – заметила, наконец, Леа.

– Как вам угодно.

– Вы позволите побеспокоить вас в другой раз?

– Напрасно. Передайте ответ моему управляющему.

– Хорошо. Завтра еду в Мезон-Лафит, – сказала она раздраженно.

– Как вам будет удобно, мадам.

Председатель молча встал, давая понять, что аудиенции кончилась.

В тот момент, когда Леа собиралась уходить, кто-то чихнул. Она оглянулась и увидала на другом конце кабинета человека лет тридцати, который сидел за столом, но его не было видно за колоннами. А огромные кипы бумаг и книг совершенно скрывали его из вида.

– Отлично! Статуя не пожелала сойти с пьедестала потому, что здесь был посторонний!! Посмотрим, что будет завтра! – подумала она.

На следующий день, в воскресенье, Леа оделась очень скромно, но с большим вкусом и отправилась на двухчасовом поезде в Мезон-Лафит.

Добравшись до поместья, она позвала к себе управляющего.

– Мне бы хотелось еще раз осмотреть дачу, которую вы показывали мне накануне, – сказала она.

– Сделайте одолжение, – отвечал тот, – кстати, и хозяин здесь. Он приехал провести день в своем доме.

– Я так и думала, – протянула Леа.

Через мгновение она позвонила у садовой калитки. Ее открыл сам господин М.

Это был уже совсем не тот человек, которого Леа видела вчера, фея преобразила его, словно по мановению волшебной палочки. Длинный черный сюртук, наглухо застегнутый, сменился светлой курткой. Голову покрывала соломенная шляпа с широкими полями. В петлице красовалась прелестная бенгальская роза. Мрачная физиономия превратилась в веселую гримасу.

В этом костюме важный судья походил на актера жанрового театра, получившего главную роль.

В его манерах, в его речи тоже произошла разительная перемена.

– Прошу пожаловать в мое скромное жилище, мадемуазель! – приветствовал он гостью. – Я очень счастлив, что случай позволил мне принять вас. Позвольте для начала нашего знакомства предложить вам эту розу из моего сада, или из вашего, если вы не изменили намерения нанять эту дачу.