Владимир Array - Доктор Чистота

– А! – Антоша небрежно отмахнулся. – Нет, просто больничка. Для легочных больных. Тут воздух типа целебный, чистый, сосны, всякая такая фигня для здоровья.

– Тубдиспансер? – Неожиданно подступила старая, забытая паника. Юрьевна прямо чувствовала ее биение в висках. «Тубик». Страшнее этого слова в приемнике не было. А нет, было… Вич, СПИД. Странно, но СПИДа она тогда совсем не боялась, это был невидимый враг и где-то там, а вот больных с открытой формы «тубика» она тогда насмотрелась на всю жизнь. Словно открытки из ада.

Антоша пожал плечами.

– Да не, просто для легочных. Оптимизирована пару лет назад.

Юрьевна с облегчением кивнула. «Оптимизирована» – почти как утилизирована.

– Понятно.

Она огляделась. Чудовищный маслянистый запах гари пронизывал воздух, лез в нос. Крашеный кирпичный фасад больницы, облупившийся от времени, был изуродован черными полосами. Дымные росчерки поднимались в небо. Юрьевна представила, что там сейчас внутри. Залитые водой и пеной палаты и коридоры. Залежи копоти и вагоны грязи.

Вокруг разреженной стеной поднимались в небо сосны. Юрьевне всегда нравились сосны – их запах, чистота и пустота сосновой рощи… Но не сейчас. Ей казалось, что лес вокруг больницы издает низкий зловещий гул на грани слышимости.

– Знакомься, – сказал Антоша. И она вернулась обратно.

Опера. Циничные профессионалы, которым давно на все наплевать. С виду два сомнительных типа самой бандитской наружности. Нормальные ребята, решила Юрьевна.

Звали ребят Черномаз и Зайка. Причем Зайка оказался как раз крупный, рыжий и бородатый, в кепке. А Черномаз – мелкий блондин.

«Прекрасно», – подумала Юрьевна. Весело будет читать этот протокол. Судьи любят смешные фамилии.

Обхохочешься просто.

– Юрьевна, на два слова, – сказал Антоша. Отошел в сторону, подождал. Опера невозмутимо усмехались.

Юрьевна внутренне напряглась, но шагнула за ним.

– Ну что?

Антоша понизил голос. Юрьевна вздохнула. Антоша, при всех своих достоинствах, имел дурную склонность к театральным эффектам.

– Тело опознали, – сказал негромко. Драматически выдержал паузу, прямо твой МХАТ. – Это он.

Юрьевна на мгновение сбилась с дыхания. «Черт. Черт. Черт». Эх ты, Свеча. Странно, она готовилась, что придется имитировать чувства по этому поводу – а имитировать-то и не пришлось. Прямо бери и чувствуй. Но лучше отыграть – для других.

Вот и пригодилось натренированное выражение лица. Антоша смешался. Все знали, что Свеча и Юрьевна не разлей вода, старая гвардия Максимыча. Антоша был толковый следак, звезд с неба не хватал, местами разгильдяй, конечно. Но в целом нормальный парень.

– Сочувствую, – сказал он. Юрьевна сдержанно кивнула.

– Спасибо. Мне бы осмотреться, – сказала она через паузу. Отыграла – скорбь скорбью, но «пора заняться делом, потому что работа – лучшее утешение». Антоша кивнул.

– Ноу проблем. Вот Серега тебе все покажет. Эй, Серега, иди сюда! Он дежурил, когда… ну, ты понимаешь…

Она поздоровалась с дежурным следователем. Местный, из областных. Поздоровались, пожали руки.

– Юрьевна, – сказала она. – Главк.

– Знаю. Коломенко Сергей, область.

Юрьевна достала блокнот. Для личных впечатлений у нее был особый, серый, с шершавой обложкой. И отдельная ручка – капиллярная, черная, с мягкой силиконовой накладкой. Это важно.

– Ну что… Показывай свое хозяйство, Сережа. Стой, подожди. А что эксперты сказали? Причина пожара?

– Эксперты в пути, – с презрением сказал Антоша. – И думают. Как всегда… У тебя курева нет случайно?

Она не курила, но сигареты всегда носила с собой. Некоторые мелочи важнее, чем другие. Сигареты помогают наладить контакт и разговорить свидетеля, а то и самого подозреваемого. А экспертов никто из следаков не любил. Узаконенная коррупция. Две-три «штуки» вынь да положь – чтобы результаты экспертизы пришли через пару дней, а не спустя месяцы и годы. А жаловаться бесполезно – у медиков сильна корпоративная солидарность, если рассоришься, потом свои экспертизы будешь видеть во сне. В страшном.

Она открыла сумку и вытащила пачку сигарет.

– Юрьевна, ты святая, – сказал Антоша. Он вытянул сигарету, помедлил, вопросительно посмотрел на Юрьевну, та кивнула – и вытащил еще одну, сунул за ухо.

«Эксперты в пути». Юрьевна мысленно выругалась. Экспертов никто не любит. Но работать без них невозможно, приходится терпеть и платить. При далеко не самой большой зарплате следователя.

– Надо? – Антоша протянул ей баночку с вьетнамской мазью – «звездочка», этот дивный вонючий аромат ни с чем не спутаешь. Юрьевна покачала головой. Нет.

Запах мертвых тел ее никогда не смущал.

Восемь черных полиэтиленовых мешков были выложены в два ряда. Свет фонарей на станинах мертвенно, до синевы, отражался в пластике.

Антоша расстегнул молнию на одном из мешков – и Юрьевна увидела.

Тело обгорело. Огромного следака жаром скрючило, ссутулило – так что он казался чучелом большой человекоподобной обезьяны. Словно в насмешку, левая половина лица Свечникова уцелела и осталась вполне узнаваемой.

Покойный Свечников скалился – жутковатой мертвой улыбкой.

Улыбка – это из-за сокращения связок под воздействием высокой температуры, подумала Юрьевна.

«Эх, Свеча, Свеча».

На Свечникове были остатки черной полицейской формы. Один погон уцелел – три звездочки старшего лейтенанта. «Что?!»

– Это как? – тупо спросил Антоша.

Юрьевна покачала головой: не знаю. После того громкого ЧП Свечников написал рапорт на перевод его из СКР в полицию – другого выбора у него не оставалось. Иначе уголовка.

Но использовать опытного «следака» как рядового патрульного – это, конечно, номер. И когда Свечу успели понизить в звании? «Или я чего-то не понимаю», – подумала Юрьевна.

– Так он же… А! – Антоша наконец сообразил. Был Свечников капитан, стал старлей.

После пропажи жены Свечникова словно подменили. Но не настолько же!

Юрьевна и Антоша переглянулись.

– А где второй? – спросила Юрьевна.

«Ребров. Доктор Чистота».

– Вот. Мы предполагаем, что это он.

Дежурный расстегнул следующий мешок. В нос ударило вонью горелого мяса. И запахом шашлыка. Юрьевна даже не поморщилась. Наоборот, в животе забурчало – давно стоило бы перекусить.

– Щас бы баранинки, да с маянезиком, – проворчал себе под нос дежурный Сергей. Следователи – это как медики, могут спокойно пожрать и рядом с трупом, циничное племя. – И водочкой полирнуть…

Юрьевна чувствовала то же самое, но поморщилась. Не все мысли стоит озвучивать…

В мешке был человек, покрытый черной коркой, словно лавой, растрескавшейся на склоне вулкана.