Анастасия Калько - Две вдовы Маленького Принца

В сумке Наташи зазвонил телефон. Навицкая, не глядя, шлепнула рукой по сумке, и трель оборвалась.

– Пару раз ездил на фестивали, – добавил артист.

– А о чем пишете? – Наташа понимала, что снова заходит слишком далеко в расспросах, но слова помимо ее воли рвались с языка.

– О разном, – подумав, сказал Вячеслав. – О жизни… О людях. О дружбе и взаимовыручке. О тех краях, где я побывал и которые запали в душу.

– Я слышала из аллеи фрагменты мелодии к вашим стихам, – призналась Наташа, – и мне показалось, что песня – о зимней ночи в лесу.

– А почему вы так подумали? – с интересом взглянул на нее Вячеслав.

– Мне почудились в музыке завывание северного ветра и скрип замерзших деревьев, – пояснила Наташа. – Зимой я часто езжу за город, кататься на лыжах, и в пролеске завывает и трещит точно так же, если прихватывает морозец.

– Верно, – ямочки на щеках Вячеслава заиграли ярче. – Только я, когда придумывал текст, видел перед собой окрестности Новгорода. Все время вспоминал знакомые места. Вы знаете, – признался он, – я в детстве все мечтал совершить подвиг, думал: если кто-нибудь заблудится зимой в наших лесах, я его спасу. Я несколько лет состоял в кружке скаутов-следопытов… Пионерию уже не застал, даже октябренком не был… Нас учили ориентированию на местности, правилам выживания в дикой природе. И почему-то в моих мечтах всегда фигурировала именно зимняя ночь. Вот об этом и песня, – он достал штатив, стал крепить на нем телефон. – Я ее сейчас запишу, а вечером подберу видеоряд и скомпоную. Хотите послушать? Или у вас что-то срочное?

– Охотно послушаю, – Наташа была рада новой отсрочке – может, за это время она придумает какой-нибудь уважительный предлог, объясняющий ее визит.

Вячеслав установил штатив, включил видеозапись, подкрутил колки гитары и сел на скамейку напротив телефона, взволнованно поглядывая на Наташу: понравится ли песня ей, первой слушательнице.

Наташа сидела, затаив дыхание и боясь спугнуть очарование этого момента. Хоть бы не скрипнула скамейка, не звякнула пряжка сумки, не заорал некстати телефон, разрушив своим противным визгом магию этого майского дня с его ослепительно-синим небом, головокружительным ароматом сирени и воодушевленно блестящими глазами Вячеслава напротив нее.

– Деревья пятятся назад,

Туда, где светится закат,

Где серебрятся облака,

Деревья пятятся назад, – глубоким чистым баритоном запел Томилин, и Наташа сразу представила себе ранний зимний закат над лесом, ясное небо цвета малинового сиропа с медом, сверкающий всеми цветами радуги под лучами заходящего солнца снег – и недружелюбно чернеющую на другом конце белого поля лесополосу… И бегущего к ней через поле на лыжах совсем еще юного, охваченного тревогой Славу Томилина…

– А мне – вперед, а мне – туда,

Где чернота, где темнота,

Где гневно стонут провода,

Где бродит чья-нибудь беда,

Где руки тянет человек -

А всюду только белый снег,

И не дыханье, и не смех -

Холодный льдистый белый снег…

Наташа хорошо помнила, как шесть лет назад сама была в такой же ловушке. Ее планомерно загоняли за красные флажки, и никому до этого не было дела, никто из благополучных обывателей не видел, как рядом гибнет молодая женщина. И она – пусть это и происходило летом – была, как в том самом белом, холодном, льдистом плену без надежды на спасение, не видя выхода. И, если бы не Белла, Фима, Витя и Игорь… Если бы они вот так же не поспешили "туда, где стонет чья-нибудь беда"… "Не знаю, была бы я сейчас жива…"

– Деревья пятятся назад

И приглушают голоса -

Там солнце, небо, там сады,

И что им до чужой беды!

Наташа вздохнула, чувствуя, как сжимается горло от волнения – редкое явление. Она поразилась: как Вячеслав, с которым они были едва знакомы, почти дословно несколькими песенными фразами воспроизвел то, что случилось с ней в те месяцы – в марте 2014-го и в июне 2015-го года; испытания, которые обрушились на нее, ту безвыходную ситуацию, в которой она оказалась, и друзей, готовых прийти на помощь; готовность бороться с обстоятельствами и с самим собой, побороть нерешительность, страх, мысли "как бы самому не встрять". Не отступить, философски рассуждая "если жизнь ставит тебе препоны, лучше отступить" или "А может, у него судьба такая, замерзнуть в лесу, чтобы волчица могла сытно поужинать и досыта накормить молоком своих волчат; таковы законы природы, и вообще, сейчас по телеку "Зенит – Торпедо" покажут!". И пусть благоразумные обыватели хоть висок себе пальцем прокрутят, глядя на чудака, сорвавшегося из теплого дома в ночной лес за каким-то заблудившимся рохлей: "Нам-то что? Не наша печаль; так ему, сукину сыну, пусть выбирается сам!"… Но Слава так не может. Для него нет чужой беды, и он всегда готов протянуть руку помощи.

– Тихонько отступает дуб,

А я шагаю в темноту,

И рвется из-под ног земля -

Там человек!

Такой, как я!

Там человек!

Он должен жить -

Шутить, смеяться и дружить, – голос Вячеслава напряженно зазвенел, в нем звучал не надрыв, а тот самый вызов, брошенный стихии, обстоятельствам, благоразумным обывателям у телевизоров и даже самому себе; всем препонам – ради спасения попавшего в беду.

– Шаг. Снова шаг. И три шага…

Вячеслав выдержал паузу. И в следующей музыкальной фразе зимний лес зазвучал уже иначе – уже не зловещие черные дебри, где за каждым деревом видится опасность, а простой зимний лес, залитый лунным светом и совсем не страшный. А через поле, назад к деревне, потянулись следы уже двух пар ног.

– И расступаются снега! – торжественно заключил певец, опустив руку на струны, и Наташа улыбнулась вместе с ним. Спасатель успел. Заблудившийся в лесу человек спасен. И даже стихия затихла перед такой самоотверженностью и решимостью.

Не удержавшись, она зааплодировала, а Томилин смущенно покраснел. Потом снял телефон со штатива и спросил:

– Я вижу, вам понравилась песня?

– Не то слово, – искренне ответила Наташа. – Это потрясающе! Вы знаете, сейчас в тренде другие тексты, более соответствующие концепции целевой аудитории, как любит говорить одна из редакторов издательства, которое публикует мои книги, доминирует принцип "каждый сам за себя", "ты никому ничего не должен", "люби себя – чихай на других", и молодежь с восторгом это принимает и перенимает. А ведь сострадание и взаимовыручка вовсе не устарели, как бы ни думали такие "модники". Это вечные ценности, которые сейчас нужны, как никогда, иначе нам будет все тяжелее в социуме… да и социума не будет, если каждый будет заботиться только о своей заднице, извините за грубость…

– А мне кажется, что в паре мест музыка немного не стыкуется со словами, и в середине я спел не так, как мог бы, – сказал Вячеслав. – Сделаю еще пару вариантов, надо будет выбрать для клипа лучшую. Так что вы хотели обсудить со мной в связи с премьерой? – спохватился он. – Я вас слушаю.