Елена Касаткина - Крысиная ненависть. Следствие ведёт Рязанцева

Лена обогнула подёрнутое тонким льдом озерцо и вышла на слегка припорошенную снегом тропинку. Впереди замаячила одинокая фигура. Навстречу двигался человек. В этом не было ничего удивительного, для того он и парк, чтоб в нём гулять. Она же бродит в этой отдалённой части одна, так почему бы кому-то ещё не захотеть того же? Любой человек изредка испытывает желание побыть в одиночестве. Поэт, например. Может быть, он идёт сейчас и сочиняет что-нибудь выдающееся.

Но чем ближе подходил человек, тем меньше он казался похожим на поэта. Поэты так не ходят. Походка у поэта спокойная, размеренная, неторопливая. Он ведь не стометровку сдаёт, он ищет, размышляет, впитывает в себя то, что вокруг.

Этот же явно торопился. Его походка не была прогулочной. Нет, не может человек, ищущий вдохновения, передвигаться с такой скоростью. Он шёл, пружиня шаг, быстро, нервно, торопливо, как будто уверенно двигался к цели. Но что за цель может быть в этой отдалённой части парка?

Лена почувствовала тревогу, но отступать было поздно, да и некуда. «Позвонить кому-нибудь», – первое, что пришло в голову. Она быстро сунула руку в карман и нащупала превратившийся в ледышку телефон. Стянув с руки перчатку, Лена нажала на кнопку, но замёрзший «айфоня» не подавал признаков жизни. Оставалось только одно…

Лена потыкала в дисплей пальцем и поднесла телефон к уху.

– Саша, ты где? – громко крикнула в трубку, искоса поглядывая на приближающуюся фигуру. – Я уже тут, в Царицыно, по парку гуляю, тебя жду. А ты где? На мостике? Я за озером, иди скорей сюда.

Хитрость удалась, человек на секунду остановился, воровато оглянулся и снова двинулся в её сторону, но уже не так уверено.

Они поравнялись, но в тусклом свете луны она не смогла разглядеть его лицо. Мужчина, не обращая на неё внимания, прошёл мимо. Лена уже готова была выдохнуть и даже сделала шаг вперёд, но в этот момент сзади послышался странный звук, и в ту же секунду она почувствовала острую боль в затылке. Рывок был сильный, а боль такая, что она потеряла способность к сопротивлению, упав прямо к нему в объятия. Попытка замахнуться и ударить нападающего тем, что было в руке оказалась неудачной. От боли пальцы непроизвольно разжались, и сумка с пакетами, взлетев, выплюнула в снег всё своё содержимое. Мандариновые шарики нырнули в сугроб, оставив на его поверхности воронкообразные следы.

Он намотал косу на кулак, а потом с отвращением оттолкнул от себя, и она рухнула на дорожку. Уткнувшись лицом в снег, Лена почувствовала тепло растекающейся под носом крови. В животе забурлило, задёргало, она попыталась перевернуться на спину, но не успела, цепкие пальцы снова схватили её за косу и дёрнули вверх. Дикая боль пронзила затылок, но это позволило ей встать на колени и откинуться назад. Он отпустил волосы и, обойдя, пнул её ногой в плечо. На этот раз она упала на спину, ударившись затылком и, не успела прийти в себя, как крепкие пальцы, словно клешни, впились в шею. Он сжимал руками её горло и сознание медленно уходило. Мысли заволокло туманом. «Надо притвориться, что умерла», – успело сработать сознание. Она дёрнулась и затихла. Тело обмякло, превратившись в подобие тряпки.

«Умение обмануть противника позволяет достигнуть внезапности и даёт возможность победить даже превосходящие силы неприятеля с минимальными потерями», – учил Махоркин.

Обманный манёвр сработал вовремя, ещё немного и этот день стал бы последним в её жизни. Мужчина неожиданно ослабил захват и склонил над ней лицо. Она почувствовала горьковатый запах сигарет с примесью ментола и непроизвольно открыла глаза. Она узнала его. Адаптировавшееся к темноте зрение позволило разглядеть красивые глаза, заострённые к верху брови, тонкие губы. Ален Делон из супермаркета!

Взгляд выдал.

– Сука, – выдохнул с морозным паром викинг, – перехитрить меня вздумала?

Он вновь стиснул пальцы, но от мороза они стали уже не такими послушными. Это подарило ей несколько спасительных мгновений. Откуда-то из глубин памяти всплыло:

– Самое главное – выбрать именно тот, который в данной ситуации не навредит, а спасёт. И сделать это надо очень быстро, времени на раздумья нет. Противник не дремлет.

– Ничего себе! Это реально вообще?

– Нереально, но другого выхода всё равно нет.

– Нет, я точно буду три часа думать, выбирать, а за это время…

– Ну, тогда тебе может помочь только правило УКК.

– Это что ещё за правило такое?

– Убегай, кричи, кусайся.

– О! Это по мне, – захихикала Лена.

– Надеюсь, что это никогда тебе не пригодится, но всё же запомни: у мужчины есть три уязвимых места – кадык, глаза и паховая зона. С последним лучше не рисковать. Любой мужик воспринимает это как покушение на самое святое, поэтому будет защищаться жестоко и яростно. Что у тебя остаётся? Глаза и кадык. В первом случае давишь костяшками пальцев на глазницы со всей силой, пока не выдавишь.

– Фу! – Лена брезгливо поморщилась.

– Если не уверена в том, что отвращение позволит тебе сделать это с достаточной силой, то лучше даже не пробуй. Остаётся последнее – ударить ребром ладони в кадык.

– Во! Это мне подходит.

– Но! Тут тоже есть определённые условия. Во-первых, вряд ли противник с готовностью подставит тебе свою шею. И второе: надо правильно рассчитать силу удара и желательно не промахнуться.

– Не переживай, не промахнусь.

– А сила?

– Будет сила.

Махоркин… Если бы ты знал тогда, как пригодятся мне твои уроки…

Она не промахнулась. Удар в кадык был сильный и точный. Обмякшее тело рухнуло прямо на неё, придавив к земле. Выбраться не представлялось возможным.

«У тебя есть несколько секунд. Пока противник не пришёл в себя – беги!», – диктовал ей из прошлого Махоркин.

Но как бежать? Как выбраться из-под придавившего её тела. Что там в УКК? Кричи!

Это было непросто, набрать в легкие воздух, когда твои пятьдесят прижимает к земле девяносто килограммов чужого веса, очень сложно, но она это сделала – тишину парка разорвало истошное: «Помогите!». Срывая голос до хрипоты, она кричала отчаянно, надрывно, и безлюдная тишина разносила этот вопль по всем закоулкам парка, заглушая слабые отзвуки человеческих голосов.

Силы уходили очень быстро, и постепенно крик превратился в шёпот. Отпущенное время закончилось, тело зашевелилось и стало приподыматься. Очнувшись, мужчина издал странный, нечеловеческий, похожий на хриплый визг, звук и снова вцепился в горло своей жертве, сжимая смертельное кольцо.

Где-то там, у озера заскрипел снег, кто-то спешил на помощь.

– Сука! – прохрипел мужчина и ослабил кольцо. – Я тебя ещё найду.

Он быстро поднялся с колен, на миг задержал взгляд на распахнувшейся шубе, из которой выглядывал округлый живот, и с размаху пнул в него ногой. Эта боль стала последней из того, что она почувствовала. Все остальные удары, беспощадные, безжалостные, финальные он наносил уже на безжизненное тело.