Эла Хартвиг - Размытое

Я слышала, как кто-то проверял ванную комнату, раздвинув дверцы душевой кабинки. Затем почти сразу зашуршала пленка – видимо, проверяли под кроватью.

– Пусто, – произнес голос и тут же добавил: – Да прекрати ты меня лапать!

По звуку шагов было похоже, что в номере находился кто-то еще. Да сколько ж их тут?

– Думаю, тебе лучше все-таки вернуться наверх, – прозвучал другой голос, очень похожий на первый, а может это был тот же самый.

– Я в состоянии сама разобраться, что для меня лучше.

Хайди?

– Думаешь?

У моего лица настырно летала какая-то мошка. По ноге, кажется, пробежал паук. Мне стало жарко, а от разыгравшихся нервов все везде зачесалось.

Кто-то из них подошел к встроенному шкафу-купе и заглянул внутрь. Мошка приземлилась мне на щеку. В носу снова защекотало.

– Не притворяйся, что я тебе безразлична…

Послышались невероятно раздражающие звуки поцелуев.

– Хайди, ты напилась. Не надо. – Голос прозвучал так резко, что я вздрогнула и осознала, что до этого лежала словно ни жива, ни мертва.

– Люблю, когда ты такой грубый со мной…

Было ясно, что Хайди перебрала и теперь клеилась к одному из близнецов. А то и сразу к обоим. В моем положении разобрать их мышиную возню было не так уж и просто.

– Ай! – внезапно всхлипнула она.

– Сколько раз тебе можно повторять одно и тоже? Хватит, – спокойно, но твердо предупредил голос. Кому именно из парней он принадлежал, было не разобрать. – Это мое последнее предупреждение.

– Ты в нише смотрел?

– Да отвяжись ты!

Я увидела, как чьи-то пальцы зацепились за выступ буквально в сантиметре от моего лица, как вдруг кто-то из парней произнес:

– Хайди?

Пальцы отцепились. Тишина. Что там произошло? Шуршание шагов. Снова тишина.

– У нее пульса нет. Надо вызвать «скорую».

Я еще не понимала, что происходит, но знала, что моя жизнь уже никогда не станет прежней. Мое сердце застучало так оглушительно, словно было подключено к стереосистеме, и я внезапно почувствовала, что мне не хватает воздуха. Да еще этот зуд в носоглотке. Сдерживаться больше не было сил. Я старалась чихнуть как можно тише, но в этой оглушающей тишине мой чих прозвучал как ядерный взрыв.

На миг в комнате стало так тихо, что мне показалось, будто я оглохла.

– Что это было? – спросил кто-то из них.

Прятаться больше не имело смысла. Я выглянула из своего укрытия и почувствовала, как по затылку за шиворот сбежала струйка пота. Секунду мы все таращились друг на друга.

Факт обо мне: я в некотором смысле тормоз. В через чур стрессовых ситуациях, например, такое как это, я впадаю в подобие ступора и ощущаю себя словно спросонья, когда в голове не единой адекватной мысли, и ты словно бы не до конца понимаешь, где находишься. Подозреваю, что живи я в другое время – я бы вряд ли доскребла до своих лет.

– За что вы ее? – вырвалось из моего рта прежде чем я уловила смысл сказанных мною слов.

– Она любила смеяться над несмешным, – ответил мне один из них и тут же добавил: – Живо слезай.

Я стала переворачиваться на живот, но быстро поняла, что кровообращение в конечностях нарушилось из-за долгого пребывания в одной и той же позе.

– Помощь нужна? – заметив, что я мешкаю, спросил голос снизу.

– Обойдусь.

Чувствуя, как при каждом малейшем движении шею, руки и ноги нестерпимо покалывает, словно от уколов миллионов иголок, и сводит судорогами, я кое-как свесила ноги вниз и зажмурилась, приготовившись к прыжку. Я не надеялась устоять на бесчувственных ногах, но и не думала, что так унизительно рухну на задницу. Пока я поднималась с пола, я мечтала лишь об одном: чтобы земля разверзлась под моими ногами, поглотила меня, и я пропала без вести.

– Ты ничего об этом не знаешь, поняла? Тебя здесь вообще не было, – сказал один из парней, когда я наконец поднялась на ноги.

– Что вы двое задумали делать?

Я взглянула на Хайди. Она не наряжалась, на ней были темные брюки свободного покроя и верблюжьего цвета водолазка. В то, что эта женщина была мертва верилось с трудом.

Мертва.

Хайди была мертва, а я стояла и преспокойно разговаривала с этими двумя, вместо того, чтобы бежать и звать на помощь. Да еще и глаз не могла отвести от того, как она красиво лежала на полу в бесцветном свете луны. Я была совершенно очарована этим зрелищем. Со мной явно не все было в порядке. И, пожалуй, больше всего в сложившейся ситуации ужасало именно это.

– Номер 22 G пуст. Иди и тихо сиди там, – сказал он же, подойдя ближе ко мне.

Я отступила на шаг назад, дрожа от адреналина как осиновый лист на ветру.

– Ты. Никому. Ничего. Не расскажешь. Да?

– Вы убили ее.

Ладони вспотели, зубы стучали, и мне никак не удавалось унять эту дрожь.

– Это вышло случайно, – встрял второй. Голос спокойный, бесстрастный.

– Вы оба… – Я покачала головой и попятилась к двери. – Даже поцелуй в зад не заставит меня промолчать.

Я словно в замедленной съемке проследила, как в голубых глазах того, что советовал мне помалкивать, удивление сменилось злостью, и они словно покрылись инеем.

– А знаешь, что? Давай. – Произнес с улыбкой его клон скрестив руки на груди. Напряжение в комнате росло так, что его можно было потрогать руками. – Но я обещаю тебе, если ты сдашь нас, то мы утащим тебя на дно вместе с собой.

– Джейн!

Кто-то настойчиво тряс меня за руку. Я с трудом разлепила глаза и увидела Аду, сидящую на плечах у Спайка.

– Спящая красавица, ты все проспала, – сказала мне она, а затем громко прокричала: – Она здесь!

Минуту спустя в номер вбежали Джаки и один из близнецов. При виде парня на меня начала накатывать дурнота.

– Хайди выпала с балкона соседнего номера, – сообщила Ада мрачным тоном, после того, как Спайк помог мне слезть.

Ага, как же, выпала. Я мельком взглянула на парня. На его лице была с трудом скрываемая ухмылка. Ухмылка человека, который знает, что ему ничего не будет.

– Или ей кто-то помог, – тихо подметила Джаки, но кажется ее слов кроме меня никто не расслышал.

– Она жива? – спросила я, вздрогнув от вспышки фотоаппарата, когда мы вышли в коридор.

В номере криминалисты в белых спецкостюмах с крупной надписью на спине: «Судебно-медицинская экспертиза», с деловым видом ходили туда-сюда и снимали отпечатки пальцев. Где-то совсем рядом слышалось потрескивание рации. Я бросила взгляд на камеру наблюдения под потолком, прилипшей в углу осиным гнездом: на нее по-прежнему был натянут черный носок.

Ада глубоко затянулась сигаретой и ответила:

– Не знаю.

Да, вместо того, чтобы выйти из номера и пойти рассказать кому-то о случившемся, я постояла в коридоре, раздираемая сомнениями, но все-таки схватилась за прохладную металлическую ручку, вошла в соседний номер, вскарабкалась в точно такую же нишу и уснула.