Ан. Шамани - Сэндвич из Юбари, или Паноптикум трех времен. Книга первая

В межмузыкальной паузе встал граф Труа и сообщил:

– Господа рыцари, тех, кто желает принять участие в турнире на мечах за право станцевать с королевой вечера Вероникой Труа и получить розу из ее рук, попрошу записаться. Турнир начнется через тридцать минут на ристалище.

Десятка два разгоряченных мужчин подошли к инструктору, а деятельный Вэл сообщил, что уже записал меня на поединки, и тут же исчез общаться с прекрасными пастушками. Для порядка я пошел примериться к оружию, которое к моему удивлению вполне соответствовало необходимым параметрам: изготовлено из дуба, с правильной балансировкой, конец и рабочая поверхность закруглены, чтобы избежать по возможности травматизма. Щиты были деревянные и обтянутые толстой кожей. Участников разбили на пары, и с благословения Вероники турнир начался.

Как я и предполагал, серьезных соперников мне не попалось, лишь в финальном поединке пришлось драться с задиристым подвыпившим итальянцем, умеющим неплохо пользоваться клинком. Чтобы не портить праздник, пришлось потянуть время и минут десять погонять его по арене, а в конце провести эффектную атаку и принудить противника сдаться. После окончания поединка я пошел под громкие аплодисменты получать заслуженную награду из рук Вероники Труа.

Королева грациозно преподнесла победителю розу и, поцеловав в щеку, шепнула мне на ухо:

– Не забудьте меня пригласить танцевать, мой рыцарь!

Именно после танца с великолепной, царственной дамой у меня появилось чувство, что я окончательно околдован чарами ее зелёных глаз, смотрящих на меня с легкой игривой усмешкой. Беги, Майкл, беги!

После турнира королеву окружили галантные поклонники, а я вернулся за стол и, обнаружив, что после поединков сильно проголодался, отдал должное превосходной кухне Франсуа Перье.

В зале стало чересчур душно, и мне захотелось выйти на свежий воздух проветрить голову. У ворот отеля с рыцарями-охранниками общался человек в черном костюме и красном галстуке. Огонь факелов осветил незнакомца, и у меня появилась возможность его рассмотреть. У него была стройная спортивная фигура, короткие тёмные волосы, шрам у правого уха и ястребиный нос. Как правило, актеры с такой характерной внешностью играют в фильмах хитрых кардиналов, контрразведчиков, продажных судей и шпионов, ведущих двойную игру. Неожиданно мужчина посмотрел на меня в упор… и… моя память вернула меня на десятилетие назад.

Приходилось мне пересекаться с этим типом всего пару раз на заре журналистской карьеры. Помню, у меня появилась информация, что в столице появилась группа людей, желающих подмять под себя нелегальный игорный бизнес, и, как следствие, начались хладнокровные и жестокие убийства конкурентов. Я не хотел глубоко копать и влезать в серьезные разборки, так как в криминальном мире один неверный шаг и рискуешь потерять жизнь, тем более горький опыт уже имелся, но молодого амбициозного журналиста, делающего себе имя, очень трудно удержать.

В Париже преступная группировка за полгода вытеснила конкурентов, прибрав к рукам многомиллионные обороты. Однажды, совершенно случайно, я узнал от одного мелкого жулика, что главарь банды часто играет в бильярд и карты в одном неприметном кафе, больше известном как притон, где круглосуточно идет игра по-крупному, и решил туда пойти, уж очень хотелось увидеть – ох, уж эти газетные штампы – грозу ночного Парижа. Мне не раз приходилось бывать в этом заведении, плюс я хорошо знал хозяина, серба Младича, с которым мы частенько обменивались информацией.

Со знакомым букмекером мы зашли в бильярдный зал, там уже двое незнакомцев гоняли шары, и по примете – шрам у правого уха мною был идентифицирован главарь. Начав играть за соседним столом, я исподволь рассматривал матерого бандюгу. Было известно, что он служил в югославской армии, затем не раз воевал в горячих точках в Африке. О таких говорят: «Солдат удачи». Теперь он решил завоевать криминальный мир столицы. Мы не успели доиграть партию, как ему передали записку, и тот мгновенно исчез.

Второй раз мне удалось увидеть человека со шрамом во время его ареста, спустя полгода в этом же заведении. Инспектор Люка сообщил по секрету, что ожидается захват опасной банды, терроризировавшей «честных» бизнесменов, и у меня, молодого журналиста, появится возможность дать первым сенсационную новость в утренний выпуск.

Когда главаря скрутили, с трудом надев наручники, и стали выводить из бильярдной, он увидел меня, стоявшего в стороне. На миг наши глаза встретились, и арестованный внезапно с ненавистью плюнул в мою сторону. Звали его Златан Пешич. Выкрутился он из ситуации угрем – пошел по делу свидетелем, так как подельники взяли всё на себя. Его до сих пор вспоминают в Париже, поскольку шороху он навел изрядно. Тогда Пешич сразу исчез после окончания следствия, и вот спустя более десяти лет всплыл в «Паноптикуме».

Равнодушно посмотрев на бандита и не подав виду, что узнал его, я вышел на улицу, чувствуя спиной цепкий взгляд. Да, есть над чем подумать. Профессиональный убийца на службе у графа Виктора Труа, серьезного бизнесмена, ведущего дела с крупнейшими фирмами со всего мира. Вероятнее всего, славное криминальное прошлое опасного преступника неизвестно руководству, поэтому не удивлюсь, если он возглавляет службу безопасности «Паноптикума». Теперь встает следующий вопрос: нужно ли мне сообщать Виктору Труа о похождениях Златана в Париже? Ладно, подождем и решим…

Прогуливаясь по брусчатке вдоль отеля, я увидел впереди двух громко разговаривающих женщин, активно жестикулирующих руками, которые увидев человека в ночном полумраке тут же замолчали. Когда подошел к ним поближе, то узнал Настю и Веронику.

– Добрый вечер, дамы! Извините, что потревожил вас, – я поприветствовал их взмахом берета.

– О, пустяки, мой рыцарь, – ответила королева вечера, – мы уже закончили беседу. Настя, завтра давай поговорим. До свидания.

Вероника переоделась в джинсы и футболку и вновь превратилась в скромную Золушку-барменшу.

– Почему вы покинули своих друзей? Разве на пиру скучно?

– Не люблю больших скоплений пьяных людей, если сам трезв.

– Вы куда шли, Майкл? – спросила она и, взяв меня под руку, последовала за мной.

– Дышу свежим воздухом, без определенной цели и маршрута, а почему вы ушли, оставив рыцарей без хозяйки пира? В немилость графа Труа не попадете?

Вероника рассмеялась серебряным колокольчиком и ответила:

– Здесь сердиться могу только я, – она шутливо топнула ножкой. – Виктор, между прочим, мой родной дядя и очень меня любит.