Людмила Евдокимова - Двадцать пятый с половиной кадр

Так что методика двадцать пятого кадра не совсем и безобидна, как старался внушить нам бородач из рекламы!

Вся эта информация пришла мне в голову почти мгновенно, однако, вслух я ничего подобного не сказала, а только спросила у Леры:

– И сколько эти сеансы стоят?

– Ну, это зависит от заболевания, его стадии, длительности лечения…

– Ну, ты вот, к примеру, сколько отдала?

– Я… – она замялась, – вообще-то я расплатилась рекламой в своей газете.

– А ещё рекламу ты не планируешь? Может, я тоже что-нибудь о них напишу…

– Да, я как раз хотела делать интервью для полосы «Гость номера».

– Ну вот! Уступи его мне! Тебе всё равно уже некуда худеть!

– А тебе? – Лера, как и все толстушки, считала людей моей комплекции худышками.

– Мне есть куда. Я, между прочим, за зиму на четыре килограмма поправилась. Ну, пусть двух мне не хватало до нормы. Но ведь остальные-то лишние! Вот ты теперь летаешь, а я из-за лишнего груза скоро буду не ходить, а ползать.

– Ладно! – сказала Лера, набирая телефонный номер. И вдруг запела в трубку неожиданно ласковым голосом:

– Здравствуйте. Ну, как вы насчёт интервью? Готовы? Нет, приду не я. Его будет делать наша лучшая журналистка – Людмила Неклюдова. У неё, кстати, небольшие проблемы… но она сама расскажет при встрече… Когда? Записываю! Всего хорошего, Игорь Дмитриевич.

Положив трубку, Лера достала из ящика стола визитную карточку чудо-доктора:

– Вот его визитка. Когда получишь свою, эту вернёшь. Она служит ещё и пропуском на фирму. Подделать её практически невозможно – девять степеней защиты! Обрати внимание на голограммы.

Визитка, действительно, была необычной. На золотом фоне – чёрная голограмма в виде изогнутой киноплёнки. Я почему-то подумала, что именно на изгибе и находится тот самый невидимый двадцать пятый кадр. И может быть, уже начал зомбирование. От этой мысли мне стало не по себе.

Имя доктора и адрес фирмы были напечатаны какими-то мерцающими красками, и благодаря этому они, то исчезали, то снова появлялись. Обратная же сторона визитки была белой, и для чего-то разлинованной. Как раз на двух верхних строчках Лера стёрла предыдущую карандашную надпись, а вместо неё написала: понедельник, 3 марта, 10 00.

Я положила визитку в карман и, уж было, хотела уходить, как вдруг вспомнила о причине своего прихода. Поиск материалов и их копирование заняли ещё не меньше часа. К счастью, в редакции оказалась и подшивка «АиФ», а также других местных изданий.

Заодно я спросила у Леры, не попадались ли ей в последнее время заметки, посвящённые Именьковскому кладу.

– Дальше месяца назад точно не было, – ответила она, немного подумав. Ты же знаешь, я просматриваю всю прессу. А вот в последние четыре недели, пока худела, могла что-то и пропустить.

Наскоро просмотрев лежащие на стеллаже кипы газет, я и в прошедшем месяце ничего нового о кладе не нашла. Значит, информация о предстоящей передаче монет в музей пришла к жуликам из другого источника.

Из какого же?

Если монеты подменила Зина, то узнать о времени и месте передачи клада она могла только от Феликса, потому что с Соловьёвым не знакома. Или знакома? Я ведь ничего определенного по этому поводу не знаю. К тому же, Зина могла получить информацию от какого-то третьего лица, в свою очередь узнавшую её от Соловьёва. Здесь я Феликса решительно вычеркивала – не в его интересах выносить что-то за пределы музея. Значит, как ни крути, но пока всё завязывается на Сергее Борисовиче, и надо ждать его возвращения.

Но, как я ни старалась отложить свои размышления на потом, мысли снова и снова возвращались, то к Соловьеву с Феликсом, то к Зине и «25-му кадру». Почему-то, стоило мне подумать о ней, как тут же в мозгу возникала немногочисленная информация о загадочной фирме. И наоборот.

Я не видела между ними никакой связи, а уж тем более связи пресловутой фирмы с пропавшей коллекцией, но подсознание, словно под воздействием этого самого двадцать пятого кадра, упорно связывало их между собой.

Чтобы найти, хоть какую-то зацепку, я вновь прокрутила в памяти музейное застолье. Зина говорила, пожалуй, меньше всех, она вообще выглядела задумчивой и даже подавленной. И оживилась только, когда засобиралась… Стоп, куда она опаздывала? На какой-то сеанс… Кто-то ещё что-то сказал по этому поводу. Ах да, Марина. Она кинула вослед Зины, что та всё продолжает худеть…

Худеть! Вот оно общее!

Хотя Зина вполне могла просто сесть на диету или выбрать одну из методик, которые, и помимо двадцать пятого кадра, сейчас десятками рекламируют.

Чтобы уж окончательно поставить на этом точку, я решила подробнее узнать о Зинином похудании. И снова пошла в музей.

…Софья всё также сидела одна, закопавшись в какие-то бумаги. Я решила не посвящать её в свои сомнения, и разговор начала издалека:

– Сонь, у меня потрясающая новость!

– У???

– Ты ведь знаешь мою приятельницу Леру Макарову, редактора «Недели»? Я сейчас как раз от неё. Помнишь, какая она была полная? Так вот, теперь её не узнать – похудела, чуть ли не на половину.

– Как ей это удалось? Она, вроде, всегда была пухленькой…

– Ты слушай! Она делала рекламу фирме «25-й кадр», и по бартеру прошла у них несколько сеансов по избавлению от лишнего веса. Кстати, следующую рекламу буду делать я. Иду к ним в понедельник. А заодно договорюсь о бесплатных сеансах…

– И ты не боишься? – перебила меня Соня.

– Чего?

– Что с тобой произойдет то же, что и с Зиной…

– А что произошло с Зиной?

– Не знаешь? Ах, да, ты ведь ушла со дня рождения следом за ней… А мы после вашего ухода как раз обсуждали состояние Зины. Ты заметила, что она тоже очень похудела?

Я кивнула.

– Хотя лично я никогда и не считала её полной, – продолжила свой рассказ Соня. – Наоборот, на мой взгляд, она всегда выглядела здоровой и цветущей. И мужики обращали внимание… Но ведь у каждой из нас свои причуды относительно собственного веса, – вздохнула Соня, глядя на меня.

Я промолчала, давая понять, что жду продолжения.

И Софья рассказала, что примерно полтора месяца назад Зина стала ходить на сеансы по коррекции веса. Сначала всё шло прекрасно. Эффект потряс музейных дам. Но лишние килограммы были сброшены, а Зина всё продолжала худеть. Она совсем перестала есть. Начались проблемы с давлением, с кровью. Дошло до того, что попала в больницу, пролежала неделю под капельницей.

– Только после глюкозы её состояние немного улучшилось. Но аппетит так и не вернулся. Сейчас ходит к психотерапевту… – закончила свой рассказ Соня.

– Она худела при помощи двадцать пятого кадра

– Именно! Её там заверили, что процедура совершенно безвредная. Это даже не гипноз, когда ты засыпаешь и теряешь над собой контроль. Здесь, вроде, постоянно находишься в здравом уме и твёрдой памяти. Просто смотришь кино – и даже не подозреваешь, что тебя зомбируют!