Марианна Соломей - Банши

До Павла Владимировича я не знала, что существуют такие мужчины. Я только могла предполагать по картинкам из журналов, фильмам о красивой жизни, воспоминаниям об отцах моих одноклассников из лицея, которые приезжали за своими чадами на дорогих автомобилях. Но они были так далеки от меня, что казались нереальными. Мир деловых мужчин, сильных, решительных, независимых. Павел открыл мне этот мир, ввел туда, но сразу дал понять, что это только на время. А я восхищалась и замирала от восторга, пробовала как шампанское «Дом Периньон» после дешевой шипучки из ближайшего магазина. Это то же самое, как есть французское пирожное, зная, что дальше ты всю жизнь будешь довольствоваться лишь несладкими бубликами. А я осознала, что предпочитаю мужчин из «мира» Павла Владимировича (сильных, решительных, независимых и морально, и материально). Только это и било меня сильнее всего, потому что понимала мне «светит» только такой как Костя, надменный слабохарактерный эгоист, или как мой отец, зависящий от мнения своей матери, друзей, знакомых, сотрудников и, наверное, каждой бабки на лавочки возле подъезда. Мой отец всегда говорит:

– а вот у Тольки жена – красавица, как хорошо следит за собой, хотя и всего на три года младше тебя. – Это он моей маме.

– мама лучше готовит борщ, пельмени, заваривает чай, гладит рубашку…

– меня сегодня Коля спрашивал о тебе. Говорит, что твоя книга не удалась. Муть какая-то. Почитай Чингиза Абдуллаева! Может, чему-нибудь научишься в сочинительстве.

И бесполезно говорить, что я пишу не детективы, а женскую прозу, которая вряд ли придется по вкусу двадцатилетнему Коле, менеджеру в компании, где папа работает главным бухгалтером уже лет пятнадцать.

Я сама поняла, что пришло время расставаться. По взгляду Паши, который понемногу терял ко мне интерес, по встречам, сократившимся с двух до одного раза в неделю. Он больше не говорил мне комплиментов, которые когда-то помогли мне раскрыться и видеть в зеркале не замухрышку, а уверенную в себе молодую женщину со стрижкой удлиненное каре, смуглой кожей и серо-зелеными глазами, в костюме, хорошо сидящем по фигуре. Женщину, легко дефилирующую на шпильках в десять сантиметров. Именно такой я всегда мечтала стать. Такой я хотела видеть себя. И вот мое желание осуществилось, но даже такая я не вправе удерживать Павла Владимировича. Я думала о том, каким будет наше расставание. Неужели он, как и Костя, заставит меня почувствовать себя выброшенной куклой, которая просто надоела? Он выгонит меня с работы? Пока я терзалась этими вопросами, Павел все уже решил. Он поступил умнее своего недалекого предшественника, Казановы Кости, и это стало плюсом в списке его достоинств. Павел не бросал трубку с криками «Я тебе ничего не обещал!», не отключал телефон, не делал вид, что не знает меня. Просто в один из вечеров мы оба поняли, что это последний раз, когда он приехал. Он поцеловал меня в щеку перед уходом и сказал:

– не опаздывай завтра на работу!

Хотя я никогда не опаздывала.

А на следующий день Павел стал для меня просто справедливым начальником и хорошим знакомым. Даже когда мы оставались наедине, он ни одним взглядом не выдавал нашего более близкого знакомства. Мне даже иногда казалось, а не придумала ли я эти отношения? Не приснился ли мне сон о том, как принц (Павел Владимирович) обратил внимание на простую сотрудницу, Золушку (меня)?

Но вернувшись в квартиру, я убедилась, что это не было ни фантазией, ни сном. Приняв душ, я надела халат, который все еще хранил аромат сандалового дерева. Я не стала окунаться в сентиментальные воспоминания, закутавшись в махровую ткань, роняя слезы о внезапно оборвавшемся романе. Я быстро переоделась и засунула халат в стиральную машинку. Удивительно, но я не чувствовала ни тяжелой тоски, ни душевной боли. Как все-таки прав был Павел! Ему не нужно мучиться угрызениями совести о том, что он разбил мое хрупкое девичье сердце. Была лишь легкая светлая грусть по тем счастливым дням, что я провела с мужчиной из «другого мира», по его словам и чувству защищенности. Но вскоре и эта грусть прошла, а может даже сменилась другими эмоциями.

Через месяц после нашего расставания в офис пришла миловидная женщина лет сорока. Дизайнерская одежда, сумка от Луи Витон, золотые серьги с бриллиантами не смогли одарить их владелицу лоском и шиком. Мне кажется, она и сама чувствовала себя некомфортно в этих вещах. Она уверенным шагом прошла в кабинет Павла Владимировича, а через несколько минут вышла, держа его под руку.

– приду через час, – недовольно буркнул он секретарю.

Я догадалась, что эта женщина и есть обманутая жена Павла Владимировича, которую он никогда не бросит. Когда супруги проходили мимо моего стола, мы с моим бывшим любовником встретились взглядами, и я увидела в его глазах страх и волнение. Этот решительный, деловой, хваткий бизнесмен, который когда-то очаровал меня своими речами, испугался реакции простой сотрудницы, рядовой журналистки, того, что я смогу сделать то, что не удалось другим его бывшим. Или Павел Владимирович вдруг почувствовал себя виноватым (передо мной или женой?). Он поспешно отвел взгляд, а я улыбнулась, вмиг ощутив себя полностью свободной…и немного разочарованной.

Роман номер три, который еще не закончился, но стремительно движется к логическому завершению.

Прошло уже четыре года с тех пор, как я разочаровалась в мужчине из «мира могущественных». Если уж Павел Владимирович разочаровал меня своими лживыми высокопарными словами, под которыми не скрывалось ничего кроме как банального желания владеть или скорее «овладеть, бросить и найти другую», то, что уж говорить о других мужчинах. Я не искала себе идеал, не выдумывала мужчину мечты, как делают многие девушки и женщины, потому что знала: нужно жить земными чувствами, а не воздушными замками, которые имеют обыкновение быстро развеиваться. Лучше уж не знать того, что тебе никогда не достанется. Довольствуйся, дорогая, земными чувствами.

С Митей нас познакомили общие друзья. Мы, можно сказать, коллеги. Митя радиоведущий. Ему двадцать восемь лет. Никогда не был женат и, видимо, никогда не собирается. Наше первое свидание состоялось уже два года назад. Ресторан, в который меня пригласил Митя, отличался от тех, куда мы ходили с Павлом Владимировичем, но этот факт не заставил меня злобно поджать губки и презрительно фыркнуть. Конечно же, нет! Я понимала, что Митя был другим человеком, не таким как Павел. Но ведь и своего бывшего я выбирала не по материальному достатку, а скорее из комплекса. Да, и я, что там говорить, знала, он был всего лишь случайностью, приятным недоразумением, которое, возможно к счастью, больше никогда не повторится в моей жизни.