Шан Сапаров - Бандитская Алма-Ата. Рассвет

– Ну что нравится? – спросил он жену.

– Не совсем, но разве у нас есть выбор? – вопросом на вопрос ответила она.

– Слушай, хватит мне этих штучек! Наелся уже! – раздраженно отрезал он.

На самом деле, он-то и не хотел переезжать в столицу, но пошел на поводу жены, и сидел теперь один, как сокол в безлюдной степи. Ему было нелегко решится на столь трудный и рискованный шаг. Но было много «но». Любовь к жене и детям перечеркивали все остальное.

Впервые Абдраим встретил будущую жену в шестьдесят пятом году именно здесь, в Алма-Ате, а если быть точнее, в стенах Казахского Государственного Университета, где она училась на физико-математическом факультете, а он – на филологическом. Познакомившись в студенческой столовой, они стали встречаться. Спустя год, окончив учебу на красные дипломы, решили пожениться. Сделав пышную свадьбу, они перебрались в Джамбул, в отчий дом родителей Абдраима. Спустя девять месяцев у них родился первенец Алибек. Он родился слабым и болезненным, тяжело адаптируясь к суровой сельской жизни. Всю заботу о малыше на себя взяла Жанна, полностью освободив супруга от домашних хлопот. Шли годы, и, словно выполняя заветы пятилетки, они уже имели троих детей.

Южный Джамбул имел как недостатки, так и преимущества. На западе страны, откуда была родом Жанна, люди не умели лукавить и говорили правду в глаза, порой во вред себе, но на юге такая привычка считалась величайшей глупостью. Прозорливый ум и изощренная хитрость – вот характерная черта местных жителей. Особая лукавость и тонкий ум, считавшиеся еще в Древней Греции божественным даром, присутствовали даже в бытовых разговорах. Недостатком, как позже для себя подметила Жанна, было то, что они почти никому не верили. Пустые обещания были подобны клятвам апостолов в ночь пленения Мессии. «Ничего в жизни не бывает зря», – думала про себя Жанна. И со временем к своему удивлению она заметила, что к ее гордому уральскому характеру добавилась отточенная хитрость южан.

И именно она, повлияв на весьма нерешительного супруга, уговорила его продать родительский дом в Джамбуле и перебраться в столицу. Понимая, что Абдраим пошел на очень трудный переезд ради нее, она подошла к нему и обняла. Разгневанный, насупив брови, он отрешенно смотрел в сторону.

– Ты по мне скучал? – нежно спросила Жанна.

– Да, но больше по детям, – ответил Абдраим, прижимая к себе жену.

– Даже не знаю, ревновать тебя к детям или нет! – пошутила она.

– Главное, что здесь много земли. Шесть соток, мы можем построить огромный дом, – мечтательно произнес он, размышляя о чем-то своем.

– Вот именно, – отозвалась она и осмотрев заднюю часть двора привела детей в дом.

Первые годы дались им особенно тяжело. Жанна устроилась в среднюю школу преподавателем математики в старших классах. Абдраим, не испытывая особой тяги к преподаванию казахской литературы, устроился в текстильную фабрику водителем легкового автомобиля. Алибек с Аскаром пошли учиться в местную школу. И только маленький Берик ежедневно оставался дома один, играя сам с собой. Он жил в своем особенном и закрытом мире, доступ в который не имел никто, даже родные.

Наступил тысяча девятьсот восемьдесят шестой год. Первым секретарем ЦК КПСС стал Михаил Горбачев. Хозяйственник, реформатор, простой рабочий с деловым взглядом, эдакий близкий народу деревенский Иван с косным мужицким говором. Сухой закон, принятый им, не стал преградой для теневых воротил. Люди из легальной торговли водкой, перешли на нелегальную. Алкоголь стал дефицитным товаром, цена которого росла не хуже курса доллара. И жители страны, почувствовав свободу, с радостью побеждали в себе многолетние коммунистические устои.

Объединенная страна, жившая под единым флагом лживых лозунгов, не смогла выкорчевать капиталистическую сущность из граждан, хотевших жить не хуже партийных бонз. Иметь дачи в «козырных» частях города, получать многокомнатные квартиры в «золотом квадрате» столицы, покупать автомобили без унизительных многолетних очередей.

Все это было мечтой большинства граждан необъятной и интернациональной страны. Горбачев принял судьбоносное решение повести страну другим путем, ибо коммунистическая идеология очевидно изжила себя и стала откровенно утопической. Идея была проста и состояла в том, чтобы дать возможность предприимчивым жителям зарабатывать деньги и пополнять казну государства за счет налогов.

Словно грибы после дождя стали появляться малые предприятия, торговавшие как продуктами народного потребления, так и драгоценными металлами из государственных месторождений. Частный бизнес был аффилирован с государством, официальную лицензию на разработку и добычу месторождений имел каждый второй, а торговлю мог вести каждый третий. Коммерсанты умело налаживали деловые связи с зарубежными странами. Это было начало распада единой командной системы, после первой поправки, была внесена вторая, так появился закон о частной собственности, эдакий золотой гвоздь в крышку гроба красной империи.

Осенью восемьдесят шестого года Берик по обыкновению возвращался домой из школы по небольшой улочке. Высокий и поджарый, он напоминал бегуна-спринтера. Из-за черных вьющихся волос и больших глаз, он напоминал мулата, а не казаха. Он был одет в светло-серый двубортный костюм, доставшийся в наследство от Алибека, который уже второй год служил моряком где-то на Дальнем востоке. Бек, небрежно закинув на плечо спортивную сумку, достал из кармана пачку «казахстанских» с черным фильтром. Он на миг остановился, прикуривая, и продолжил ходьбу. Вскоре он услышал, как сзади кто-то бежит, и резко обернулся, предварительно прикрыв ладонью горящую сигарету. Это был одноклассник и сосед из проулка Андрей со своим младшим братом Юрой, которому едва исполнилось одиннадцать лет. Андрей был на голову ниже Берика но обладал не по годам мощным торсом заправского тяжелоатлета. Берик слышал от ребят, что Андрей носит костюм своего отца, который был самым здоровым мужиком в квартале. Была у Андрея одна слабость: тяжелое дыхание, из-за которого в школе прозвали его мамонтом. К тому же, он имел заносчивый и высокомерный характер, который отталкивал от него остальных ребят. Подбежав, он вызывающе посмотрел на Берика.

– Ну что, запыхался? – усмехнулся Берик, затягиваясь сигаретой.

– Ты что куришь? Ну, ты даешь! – удивился Юра.

– Только никому! Понял? – приказным тоном сказал ему Берик.

– Конечно, конечно, – отмахнулся Юра.

– Слушай Берик, у меня к тебе есть один вопрос, – произнес Андрей с каким-то внутренним замешательством и волнением.

Берик, сделав смачную затяжку, бросил окурок на землю и затоптал его. Он не любил когда негашеная сигарета тлела под ногами, источая зловоние. Берик с любопытством взглянул на Андрея, и почему-то вспомнил их первое знакомство в первом классе. В тот день ему пришлось заступиться за Андрея, которого побил атаман класса Виталий Набоков, крупный и здоровый пацан со свинцовым кастетом на кулаке.