Дмитрий Кодарский - Китайский капкан

– Да ничего, я привык. Каждый второй мою волжанку ржавой консервной банкой обзывает.

«Волга» обиженно дёрнулась и заглохла. Лысые покрышки шумно проскользили по накатанному гравию, и машина остановилась на обочине. Антон вышел, огляделся по сторонам. От приграничного городка отъехали довольно далеко, он уже скрылся из виду, а как добраться до ближайшего очага цивилизации, он не знал. Обычно радующие своими масштабами российские просторы сейчас пугали. «Вот так! Только стал китайским агентом, и за день сдох от жажды», – зло пошутил про себя Антон.

– Не переживай, сейчас, я быстро, – водитель выскочил из машины и задрал капот. Что-то бубня себе под нос, достал из-под пассажирского сиденья брезентовую сумку с ключами и склонился над двигателем.

Где-то за горизонтом был Китай, где с Беловым произошло нечто страшное и непонятное, но с каждым километром эмоции притуплялись, и ему казалось, что всё уже встаёт на свои места.

«Волга» снова взревела мотором и, чихая, стояла в ожидании пассажира.

– Поехали, поехали! – крикнул шофёр.

Антон сел в машину.

– У тебя есть попить? Я что-то не подумал перед отъездом.

– Зато я подумал. Я всегда о вас, пассажирах, думаю. Полтинник.

– Что полтинник?

– Бутылка воды пятьдесят рублей. Будешь брать?

Антон изумлённо посмотрел на водителя, и молча достал из кармана синюю бумажку.

– В бардачке возьми, – пальцем показал водитель.

Антон достал оттуда бутылку тёплой минералки.

За разговорами время пролетело быстро. Простой, как казалось сначала, мужик был весьма эрудирован и начитан.

Машина подкатила к небольшому, но ухоженному провинциальному вокзалу. Водитель не постеснялся содрать с Антона приличную сумму и, тепло попрощавшись, укатил восвояси.

К концу рабочего дня Брагин вернулся в отдел, настроение было приподнятое. Информация, которую он выдавил из агентуры, заслуживала оперативного внимания и рисовала хоть и не радужную, но достаточно светлую перспективу. Особенно если не брать во внимание некоторую «притянутость» данных к оперативному интересу.

На удивление Брагина шеф был на месте, в добром здравии и бодром расположении духа.

– Разрешите, Владимир Иванович? – постучался в дверь Брагин.

– Заходи Влад. Ну, что у тебя? Наковырял дерьма в нашем маленьком городке? – всегда довольный своим специфическим юмором спросил Фёдоров.

– Соскоб сделал, – в такт его шутке, но с полной серьёзностью на лице ответил Брагин и достал из кармана лист бумаги.

Фёдоров взял листок, и, прищурившись, прочитал сообщение. Агент через «возможно» и «по мнению источника» до ненужных мелочей расписывал механизм левого заработка начальника тыла полковника Петренко, который, наладив контакты с парой магазинов в ближайшем городе Рудногорске, полуофициально покупал для части стройматериал по заоблачным ценам. Сверхприбыль успешно «пилилась» между хозяином магазина и Петренко, который уже обеспечил себе безбедную старость. Закончив читать, Фёдоров подошёл к сейфу, достал оттуда тетрадный лист, протянул его Брагину:

– На-ка, почитай.

Влад, быстро пробежав глазами по тексту, ухмыльнулся.

– Как информацию делить будем? – спросил он. Сведения, полученные от разных источников, били копейка в копейку.

– Да никак. Соколову отдадим, пусть тренируется, он утром получил похожие данные. Да, повод задуматься, почему твой агент всю эту информацию получил от моего, а мой от твоего.

Брагин почесал затылок и отправился к себе.

Просидев пару часов за компьютером, шеф с Соколовым состряпали докладную для генерала. Расписали всё в ярких цветах и, как полагается, подвесив к информации «контрразведывательные яйца 4 4 Профессиональный сленг оперативного состава. Означает придать информации окраску оперативного характера, значимости и относимости к деятельности органов безопасности. », отдали секретарю на отправку.

– Ну, Серёга, телеграмму завтра генерал прочитает и пришлёт тебе медаль. С закруткой на спине, – хихикнул шеф, шлёпнув старлея по плечу.

Соколов хмуро посмотрел на начальника. Он понимал, что теперь за материалы отвечает он, и Управление с него не слезет, пока их отдел не добьется «красивого» результата.

Фёдоров покидал секреты в сейф, и, со всеми попрощавшись, велел допоздна на работе не засиживаться.

Соколов тоже собрался и не спеша побрёл домой. В голове в один больной комок переплелись мысли о том, что ему предстоит. Материалы, полученные им сегодня, и дополнительная информация от Брагина и шефа рисовали красивую картинку, краски с которой осыпались при малейшем прикосновении. Материал был тупиковый, это знали все, поэтому, видимо, и держали его до «особого случая». В душе теплилась надежда, что шеф с Брагиным помогут своим опытом.

«Ну, ничего, первый блин всегда комом», – успокаивал он себя, но розовые очки тускнели, открывая естественный вид на серые будни. В то, что начальник и авторитетный коллега могут подставить, верилось с трудом.

За бумажной рутиной два дня прошли быстро и незаметно. В целом отдел был готов встречать «дорогих гостей». Шеф готовил свою печень, уже неделю разминаясь минералочкой и напрягая местных коммерсантов на организацию досуга «уважаемым людям из Москвы». Как-то он упомянул, что в комиссии будет его старый знакомец, и с ним они попробуют закрыть наиболее болезненные недостатки, которые обязательно найдутся. Иначе никто не поверит, что комиссия действительно работала не покладая рук, выявляя в дружном коллективе врагов и тунеядцев.

Настал «судный» день. Фёдоров уехал на вокзал в посёлок Лысые Сопки встречать «ревизора» с его свитой. Машину пришлось взять у командира части. Старый отделовский уазик уже третий месяц стоял на приколе, и никакие силы не могли сдвинуть его с места.

Оперативники в ожидании комиссии молча слонялись по коридору, выглядывали в окна, лишь иногда глубоко вздыхали от волнения. Сил и желания что-то доделывать, исправлять и вообще, заниматься служебной деятельностью не было. Чай пить было нельзя. Заранее заготовленные секретарём плюшки и конфетки, щедро насыпанные в широкую чашку, были предназначены для уставших корпеть над «запущенными делами» ревизоров.

Брагин сидел за компьютером и меланхолично раскладывал пасьянс, допуская очевидные ошибки. Было видно, что сосредоточен он на чём-то другом, и карточная игра – способ заставить время двигаться быстрее, потом получить свою порцию «пистонов», посмотреть кино про Лёху Николаева и снова заняться работой до приезда очередной комиссии. А комиссий и проверок за годы своей работы перевидал он великое множество.

Серёга Соколов стоял у окна и, не отрываясь, смотрел на перекрёсток дороги, ведущей к подъезду отдела. Несмотря на прогнозы старших товарищей «проскочить на халяву», так же переживал и думал о чём-то своём.