Майкл Бранд - Сказания Древних

– А я знал, что вы подходите друг другу. Ещё с вашей первой встречи это почувствовал… – рукопожатие состоялось, и Кай слегка улыбнулся, – Ты доказал мне доброту своего сердца. Я благословляю вас.

В зале поднялись радостные и торжественные крики. Беатрис крепко обняла своего отца, а Грегора по-дружески похлопал по плечу Каспар, и тихо спросил:

– Я могу навещать вас время от времени?

Грегор удивленно взглянул на своего друга и, не задумываясь, ответил:

– Конечно, что за вопрос!?

– Просто хотел уточнить, – слегка усмехнулся Каспар и прибавил, – А пока вы будете укреплять свою семью, я попытаюсь найти свою…

– Да будет так, друг.

Закончив разговор с чародеем, Грегор обратил внимание на всех, кто присутствовал в зале, и улыбнулся, увидев знакомые лица. Рядом с Лейлой, стоявшей во главе группы и заинтересованно наблюдавшей за происходящим, стояли несколько горожан, из которых Грегор сразу же узнал трактирщика Бертрама, кузнеца Фиста Рыжеборода и травницу Гелинду.

– «Эх, только Гелара здесь не хватает», – неожиданно подумал он и, тяжело вздохнув, быстро отогнал от себя эту печальную мысль.

Кай пригласил всех подняться к ярлу, и компания Грегора охотно проследовала за ним. Тем временем Лейла завершила переговоры, послала нескольких слуг на помощь поварам в кухню под своим дворцом, желая устроить вечернее празднование, и распорядилась отправить своего пажа за жрецом храма Вейлос, чтобы провести обряд венчания. И, рассадив всех гостей, Лейла вместе с Каем села во главе стола и, с лёгким умилением глядя на Грегора и Беатрис, начала неторопливый рассказ об изменениях, произошедших в Золдене за время их отсутствия.

Увлечённый этим рассказом, Грегор с удивлением взглянул на Бертрама, когда тот с позволения ярла протянул ему бутылку дорогого вина:

– Спасибо тебе, что заставил меня задуматься, – решительно произнес он и слегка улыбнулся, – «Кружки Мёда» больше не существует. Я открыл свою винокурню, и вот, один из моих лучших экземпляров.

Грегор смущённо улыбнулся и с благодарностью принял его дар, как вдруг увидел маленький футляр, который ему передавал Фист Рыжебород, сидевший напротив него:

– А мои заказы пошли в гору, когда Маркелло перестал меня притеснять. Вот вам с Беатрис от меня скромный подарок…

Наёмник открыл этот футляр и, увидев два больших золотых кольца с гравировкой «Gràdh agus urram a chèlie», передал этот подарок Беатрис, удивленно рассматривавшей кольца и загадочную надпись из его рук.

– Это прекрасная работа, Фист! – с улыбкой воскликнул он, – Только вот мне интересно…

– Я легко об этом догадался. Еще когда ты был у меня в лавке испытывал для неё меч, который… – он успел мельком осмотреть свое любимое оружие, свободно висевшее в ножнах на поясе Беатрис, и довольно присвистнул, – … сейчас в очень хорошем состоянии. Я уже тогда понимал, что всей твоей холостяцкой жизни пришел конец – и поверь мне: мы, гномы, прекрасно это чувствуем и ещё никогда не ошибались!

Все дружно и непринужденно засмеялись, и, когда в зале вновь восстановилась тишина, серьезным голосом заговорил Кай, теребя свои усы:

– Ну, раз уж все сегодня благодарят Грегора, то и мне есть что сказать. Именно благодаря тебе я сейчас сижу здесь, перед тобой, со своей любимой, – Кай нежно взглянул на мило улыбающуюся ему Лейлу и продолжил, – Вместе своей единственной и дорогой мне дочерью, которую ты полюбил… И я тебя удивлю…

Кай ненадолго замолчал, создав небольшую паузу, и, поймав на себе удивленные взгляды всех присутствующих, уверенно продолжил:

– Помнишь, что ты сказал мне перед уходом из комнаты допроса?

– Конечно, Кай, – с лёгким непониманием заметил наёмник.

– Ты не ошибся, Грегор, – улыбнулся Кай, – Я стал генералом стражи Золдена…

Грегор слегка улыбнулся и, внимательно оглядев всех вокруг, на мгновение замолчал, отмечая все произошедшие изменения в облике пришедших на пир горожан – их лица, выражали искреннюю радость, а глаза блестели, переливаясь разными цветами на свету, полные решимости и жизненной силы. В зале царила долгожданная безмятежность, казавшаяся для многих невозможной еще месяц назад, под темным гнетом Братства над городом…

– Поздравляю всех вас, друзья, – с восхищением воскликнул он, – Золден действительно преобразился, последовав вашему безупречному примеру.

– А я хочу поблагодарить тебя, Беатрис, – неожиданно произнесла Гелинда, с улыбкой смотря на свою подругу, – За ту мотивацию, что ты в меня вложила. Я облагородила свою алхимическую лавку и купила маленький участок для рассады некоторых трав и кореньев. И, если что понадобится, ты всегда знаешь, к кому обратиться, верно?

Едва Гелинда смогла завершить свою речь, как ворота распахнулись, и во дворец вошёл паж Лейлы и жрец, одетый в длинную, расписанную древними узорами мантию, которая была настолько большой, что волочилась по полу. Каждый свой шаг он отстукивал своим крепким ясеневым посохом, и, подойдя к столу, он поправил свою вытянутую шляпу и произнес твердым голосом, едва выдававшим его старость:

– Грегор и Беатрис, встаньте, пожалуйста!

Они послушно поднялись и, увидев одобряющий кивок жреца, подошли к нему. Но перед этим Грегор успел захватить с собой футляр, подаренный кузнецом, и Фист, краем глаза заметив это, слегка улыбнулся. Оглядев всех присутствующих ещё раз и остановив свой взгляд на ярле, жрец почтительно склонил голову и молча вышел из дворца, жестом попросив влюблённых следовать за ним.

Ворота закрылись за спинами Грегора и Беатрис, и они медленно последовали за жрецом в тот храм, что привлек внимание наёмника ещё во время расследования убийства Равика – только теперь, к его удивлению, благодаря легкому восстановлению он выглядел гораздо прочнее и свежее, чем раньше. Пройдя внутрь, Грегор и Беатрис на мгновение обомлели и, стараясь не отставать от жреца, на ходу любовались красивой росписью, украшавшей потолок и стены храма, большими фресками, запечатлевшие великие сцены богов человеческого пантеона, и рассмотрели простое, но в тоже время очаровывающее убранство храма – два ряда резных деревянных скамей и пьедестал, на котором работал жрец.

Заняв свое привычное место, он поднял руки вверх, как бы обращаясь к Вейлос, богине любви и семейного счастья, и громким голосом, раздавшийся эхом по всему храму, произнес:

– Итак, сегодня мы видим счастливое явление – зарождение новой семьи! Но, согласно законам и правилам моей богини, я обязан вас спросить… Хранила ли ты свою невинность, Беатрис, до встречи с Грегором?

– Да, – не задумываясь, ответила девушка.

– А после встречи? – с прищуром заметил жрец.

– И после, – решительно сказал Грегор, видя растерянность на лице Беатрис.