ДМИТРИЙ ВАГНЕР - ВОСЕМЬ ВИНОГРАДНЫХ КОСТОЧЕК. Детективный роман о черной магии

Юхана тоже прорвало. Его отец, недели через две после визита в полицейский участок, сказал, что собирается Варвару Сароян пригласить в гости. Он почему-то считал, что ее нужно задобрить. Дать понять, наскоко сильно они осуждают случившееся и готовы, если это уместно, оказать любую поддержку.

Иначе говоря, отец Юхана собирался предложить ей отступные.

Мы с Саймоном все думали, какую участь старуха приготовила для нас. Когда Юхан и Стани загремели в «Белый Мыс», где Фримен вовсю наслаждался беззаботной жизнью, нас то и дело подмывало съездить и расспросить обоих, чтобы подстраховаться на будущее. Но про них даже в газетах не написали.

Про Стани мы узнали случайно от родителей, когда зашли за ним гулять. Через год, правда, его забрали домой. Однажды ночью он вышел на улицу прямо через окной своей комнаты. Жили они тогда на восьмом этаже. Его младшая сестра видела, как это случилось и практически сразу двинулась умом. Она стала нашей новой достопримечательностью, о которой сразу же написали в газете «Мой район».

С Юханом случился припадок на уроке биологии. В тот день они проходили плотоядные растения. Прямо посреди урока он вскочил, закричал, забился под раковину и просидел там до приезда отца, который слелал ему укол успокоительного и отнес на руках в машину.

Варвара Сароян, приходившая в гости к Сориненам, в знак примирения подарила матери Юхана комнатное растение. Как-то раз, на большой перемене он подсел к нам с Саймоном, бледный и невыспавшийся. Мы думали он опять шлялся всю ночь со своей подружкой-одноклассницей, он же сказал, что во всем виноват бабкин подарок.

Отец Юхана, врач по образованию в тот же день, после ухожа бабки, полистал энциклопедию. За ужином он авторитетно заявил, что подобный экземпляр относится к очень редким гибридам, растущим вероятно в реликтовых лесах. Наличие столь редкого растения у Варвары Сароян вполне объяснимо, поскольку мать девочки работала в туристическом агенстве и запросто могла побывать вдали от основных маршрутов, скажем в гуще Амазонских тропиков. Судя по внешним признакам – «Мать цветов» и хранитель силы рода, как назвала его бабка – может статься не просто гибрид, а самый, что ни есть, прародитель известных плотоядных растений, таких как жирянка, непентес кувшинчиковый и росянка обыкновенная. Питаются они, в основном, мухами и мелкими животными. Известны случаи, когда внутри бутона у непентеса находили полупереваренных мышей и птиц. Сила воздействия дурманящего вещества в цветке зависит от массы животного, и времени, в течение которого оно вдыхает ядовитые пары.

Юхан еще много чего поведал, в чем мы не нашли никакого проку. Всю большую перемену только тем и занимался, что трындел о цветке, и странном поведении родителей, которые установили замок на дверь спальни и с того дня, против обыкновения, спали до десяти, а то и вовсе до полудня, если дело касалось выходных дней. Благо отец был начальником медицинской службы на меллургическом комбинате и мог (когда Юхан говорил об этом, его сонные глаза на заблестели) работать, когда ему вздумается.

Однако мы не смогли понять того, какое отношение цветок, стоявший в родительской комнате, имел к его бессоннице. Да, ему с подозрительной регулярностью снился один и тот же сон, где он гигантская бабочка-адмирал, парящая на голой степью в направлении к пропасти – маленькой издалека (как дырка в центре виниловой пластинки), однако вблизи, оказавшейся не меньше футбольного стадиона, тошнотворно красной и мокрой, как воспаленное горло. Ровно над центром он (против воли) смотрел вглубь этой живой, зовущей пещеры, после чего крылья переставали слушаться и он летел вниз.

Вопреки ожиданию, просыпался Юхан не от стаха разбиться.

Он боялся быть съеденым.

Юхан что-то не договаривал. Обширные академические знания отца оказались бесполезны. Ни его, ни Саймона, ни Стани Берковича они не спасли.

Каким-то образом Варвара Сароян, необразованная циганка подобрала ключи к той части мозга, что отвечала за волю и критическое восприятие.

Она вручила его – этот ключ – своей внучке, перед тем как мы встретили девчонку в последний раз.

Людей в ресторане убавилось. Время обеда закончилось. Новые посетители садились за пустые столы и Андервуд теперь развалился на скамейке. Говорил он громко без оглядки по сторонам.

– Почему вы молчали? – спросил ААрон.

– О чем?

– Что вашего друга убила Тильда Сароян.

– Смеетесь? – спросил Андервуд, – Я этого не говорил.

– Тогда я не понимаю.

– А я вас предупреждал, юноша, – сказала Андервуд, – «Дело о скелете» не вписывается в общепринятую парадигму нашего мира. Когда человек говорит, что убить ему приказали голоса в голове, его все равно посадят на иглу или отправят в психушку. И это несмотря на то, что каждый психолог знает – голоса в голове, такая же реальность, как голоса в телевизоре, на радио или в мобильнике. Называются – гипнагогические галлюцинации. Вполне безопасное явление, если знать его биохимическую подоплеку. И если вам нужен четкий и ясный ответ, вот он: Когда я ушел, Саймон остался с Тильдой, которая, согласно «Городскому Вестнику» в точности подходила под описание девочки сопровождавшей Догерти, Белмонти, Варгу и, как я полагаю, Фримена. Спустя три дня чердачный пол был усыпан костями Саймона.

– Ладно, хватит. – сказал Аарон.

– Что значит, ладно? – Андервуд вытаращился на него.

– Я потерял время. Где этот «Белый Мыс»?

– А какой смысл? – вскинулся Андервуд. – Вас не пустят.

– Вчера я слышал другое.

– Все равно это глупая затея.

– Но я не могу сидеть сложа руки. Ивонн в беде. Если в больнице не получится, я поеду в отель. У вас есть ресурсы для получения доступа в номер. Скажите, что я один из ваших людей.

– Не скажу! – Ответил Андервуд поочередно загибая пальцы. – Вы там наоставляете следов. А у нас появится главный подозреваемый. Мотив – профессиональная конкуренция. Оба погнались за материалом, который сулит славу, карьерный рост, деньги. Кто докажет, что следы появились после того, как Шнайдер исчезла? Наверняка в номере куча материалов по делу.

– В которых фигурирует ваше имя, а значит там их уже нет.

Андервуд поморщился:

– Хорошо. – сказал он. – Дайте подумать.

Минута, пока Эмос Андервуд смотрел в окно, длилась целую вечность. Аарон с трудом подавил желаение встать и уйти, но полицейский достал из кармана ручку, сложил пополам салфетку, что-то написал и протянул через стол, зажав словно купюру между указательным и средним пальцами. – Держите.

Аарон взял.

– Что…

Андервуд перебил его.

– Точный адрес «Белого Мыса». Индекс, название улицы, номер дома.