Роман Белушкин - Собиратель сердец

– Что здесь происходит? – спросила Сабрина.

Она встала перед человеком, закрыв дочь своим телом. Мужчина поднялся и взял в руку кейс.

– Я шеф убойного отдела! Я могу прямо сейчас вас арестовать за домогательства к несовершеннолетней! – выпалила Сабрина, украдкой заведя руку за пояс и нащупав пистолет.

– Хорошая у вас дочь. Умная, далеко пойдет! – с улыбкой произнес человек.

– Кто вы? – прокричала Сабрина.

– Спокойно, миссис Вилд. Я не причиню ни вам, ни вашей дочери никакого вреда.

– Я дважды повторять не стану! – Сабрина уже готова была вытащить оружие.

– Спокойно, – повторил человек с кейсом. – Мы с вашей дочерью просто немного поболтали. В наше время разумнее держать детей под хорошим присмотром. – Он улыбнулся. – Я пришел по одной простой причине.

Человек залез во внутренний карман своего пиджака. Сабрина достала из кобуры пистолет и держала наготове. Наконец из глубины пиджака показалась рука, в которой был белый конверт.

– Передайте это, пожалуйста, мистеру Россу, – человек протянул ей конверт.

Сабрина медленно убрала пистолет в кобуру, и той же рукой, в которой еще пару секунд назад была сталь, взяла конверт.

– А теперь убирайтесь! – крикнула она.

– Всего хорошего, Сабрина Вилд, – человек слегка поклонился и неторопливо двинулся прочь.

Тяжело дыша, Сабрина смотрела ему вслед. Затем развернулась к дочери и недовольно сказала:

– Сюзанна! Что это такое?! Я же говорила тебе никогда не общаться с незнакомцами!

– Прости, мамочка! – Сюзанна заплакала и прижалась к ней.

– Что он тебе говорил? – уже мягче спросила Сабрина, вытирая слезы Сюзанны ладонью.

– Он рассказывал про твою маму! – все еще хныкая, отвечала Сюзанна – Сказал, что ее никто не обижает и с ней все хорошо.

– Про мою маму? – в недоумении спросила Вилд больше себя, чем дочь.

– Да!

– Ладно, пойдем.

Сабрина отвела Сюзанну домой, потребовав от Саймона следить за тем, чтобы она больше не появлялась одна на улице. Слушая это, ее отец моргал глазами и не совсем понимал, что произошло. После этого Вилд села в машину и поехала на работу.

Сидя у себя в кабинете, она крутила в руках конверт. Обычный конверт, которые отправляют миллионами в день по всему миру. Только на лицевой стороне никаких пометок. А на обратной была настоящая печать из сургуча. Таких конвертов она не видела никогда.

Ничего не подозревающий Ник тем временем целый день занимался уборкой. Потом заказал пиццу, улегся на диван и включил мелодраму, поедая аппетитное итальянское блюдо. Фирс лежал рядом и делал вид, что тоже вникает в сюжет фильма. Росс не любил смотреть фильмы ужасов, боевики и комедии. Этого всего ему хватало и в жизни. Поэтому он предпочитал мюзиклы, мелодрамы, современные мультики – в общем, все то, что могло отвлечь от профессиональной деятельности.

Но тут идиллию Ника прервал звонок в дверь. На пороге стояла разъяренная Сабрина.

– Привет… – начал Ник, с удивлением смотря на нее.

– Что это такое? – перебила она, тряся письмом у лица Ника.

– Полегче! – Он убрал ее руку вниз.

– Какой-то мужик наведывается почти ко мне домой и пытается увести мою дочь! – срывающимся голосом говорила Сабрина.

– Подожди, подожди! Успокойся! Пройди и расскажи, что случилось.

– Мне надо ехать за дочерью к отцу, Ник, – холодно сказала она. – Будет время, сам заедешь. А пока разберись с этим!

Она грубо приложила письмо к его груди. Ник положил на ее руку свою, но Сабрина резко ее отдернула, и в руке Ника остался только конверт.

– Сабрина, постой! – Ник пошел было за ней, но она развернулась и, тыча в него пальцем, произнесла:

– Моя дочь мне дороже всех! И я не хочу, чтобы у нее были хоть какие-то проблемы из-за тебя!

Сабрина направилась к машине.

– А что в конверте? – крикнул Ник.

– Ничего! – крикнула Сабрина.

Ошеломленный Ник вернулся в дом. Присев на диван, он повертел конверт в руках. Тот был вскрыт. Достав из него лист бумаги, Ник покрутил его в руках.

Лист действительно был пуст.

Тогда он встал, подошел к камину, извлек оттуда мешочек и снова вернулся на диван. Из мешочка он высыпал на ладонь немного лазурной травы, положил лист на стеклянный стол и начал тереть содержимым ладони. Когда вся лазурь неровными полосками легла на белый лист, Ник убрал мешочек в тайник и стал ждать. Через некоторое время на листе проявились буквы, которые постепенно сложились в слова. Ник взял листок и с мрачным видом прочитал:

«Сердце собирателя душ должно быть извлечено».

Детектив с отвращением смотрел на надпись. В голове что-то сжалось. Он нахмурился, закрыл глаза и откинул голову назад. Снова… Снова это письмо… Когда же это закончится…

– Ник… Ни-и-ик… – раздался тихий голос сзади.

Росс открыл глаза. На его плечах лежали нежные женские руки.

– Сабрина… – сказал Ник и осекся…

Саманта обошла диван и села рядом. Ее белое платье сладко зашуршало. Она взяла лист из его рук.

– Это письмо, Ник… Он снова заставит тебя делать ужасные вещи! – воскликнула девушка.

– Это цена…

– Цена? – перебила его Саманта. – И сколько? Сколько еще ты готов отдать?

Ник смотрел ей прямо в глаза, затем тихо произнес:

– Не знаю… НЕ ЗНАЮ! – крикнул он.

– Ты уже отдал слишком много… Слишком много…

Саманта взяла его за руку. Они смотрели друг другу в глаза.

– Все будет хорошо… – Она улыбнулась.

Вдруг из края ее рта пошла маленькая струйка крови. На ее шее появился бугорок. Потом он треснул и оттуда начал вылезать штырь.

– Не-е-е-е-ет! – закричал Ник.

Он открыл глаза. Губы все еще кричали. Посмотрел по сторонам – никого. Он все так же сидел на диване, держа в руках конверт. Ник убрал зловещее письмо и потер лицо руками.

Пятничная планерка представляла собой адский котел, в котором каждый детектив пытался читать молитвы про себя, чтобы она поскорее закончилась. Бейкер был в ярости, когда узнал, что репортеры пронюхали об убийстве так быстро. Как водится, газеты писали красочно и не стеснялись выдвигать свои версии произошедшего, как, например, в статейке под названием «Круги на полях. Детей пытались похитить». Что же касается газет, относящихся к желтой прессе, то здесь хватило одних только забористых заголовков типа «Утренник на кукурузном поле» или «Дети кукурузы», чтобы Бейкер обрушил на присутствующих огненный шквал своего гнева:

– Вилд! Что это такое?!

– Мы разберемся, сэр, – смотря исподлобья, отвечала Сабрина.

Она стояла как провинившаяся школьница у доски, на которой черными небольшими магнитиками были прикреплены фотографии с места преступления.

– Разберемся?! Двое детей убито, двое детей пропали! – орал Бейкер.