Наида Баширова - Конец игры

Как-то Максим позвонил Наргиз и пригласил в ресторан.

– По какому поводу? – поинтересовалась она.

– А разве обязательно нужен повод? – тут же отреагировал он.

– Нет, конечно!

Максим услышал ее веселый смех.

– А Чингиз будет?

Спрашивать об Амире Наргиз не стала: его в Москве не было, он уехал на несколько дней в Париж, где последнее время жили его родители.

– Я пригласил его, но он утверждает, что занят.

– Что ж, в таком случае я попробую его вытащить. Может, у меня получится?

После разговора с Максимом она не откладывая позвонила Чингизу. Тот ответил ей так же, как и другу: он с удовольствием бы посидел с ними, но чертовски занят и прийти не сможет.

– У меня создалось впечатление, что ты нас избегаешь, – вдруг сказала она. На другом конце провода повисло молчание.

– Почему ты так думаешь? – послышалось, наконец, в трубке.

– Не знаю. Но ты стал реже бывать с нами и всякий раз находишь отговорку, чтобы не прийти.

– Я действительно не могу отлучиться, – сказал он, однако его голосу не хватало убедительности.

– Чем ты так занят? – Наргиз могла быть настойчивой, когда хотела.

– Ну… у меня важная встреча.

– С кем? – не отставала она.

– К сожаленью, я не могу тебе этого сказать.

– Почему? – невинным тоном поинтересовалась она. – У тебя встреча с агентом ФСБ или со шпионом вражеской разведки?

Чингиз попытался подавить смех, но у него ничего не получилось.

– Нет, – сквозь смех сказал он, – это не агент ЦРУ и даже не сотрудник ФСБ.

– Вот и хорошо! Значит, встреча не так важна и мы ждем тебя ровно в восемь часов вечера в ресторане «Грот».

Она тут же отключила телефон, не давая возможности своему собеседнику отказаться.

Ровно в восемь часов банкир сидел за круглым столиком в компании двух своих друзей.

– А ведь я соскучился по тебе, – заявил он, разглядывая несколько осунувшееся лицо Наргиз.

– Не верю, – спокойно возразила она. – Если бы это было так, мне не пришлось бы почти силой затаскивать тебя сюда.

– Нет, правда, я хотел тебя видеть.

– Что же в таком случае мешало поддаться желанию?

– Я хотел дать тебе и Максиму возможность больше бывать вместе.

Наргиз даже замерла от неожиданности.

– Что это значит, Чингиз? – тихо спросила она. – Я не понимаю…

– Да чего там понимать! – Он перевел взгляд на Максима, потом снова посмотрел на молодую женщину. – Перестаньте валять дурака, ребята! Вам давно пора прекратить морочить друг другу головы и пожениться.

Наргиз словно окаменела после этих слов. Максим заскрежетал зубами и метнул на друга яростный взгляд.

– Будь добр, не вмешивайся в наши отношения. – В его голосе явственно прозвучал металл, но это нисколько не обескуражило Чингиза.

– Если я не вмешаюсь, вы еще лет пятьдесят будете ходить вокруг да около и так и не признаетесь друг другу в своих чувствах. Ты же любишь ее, Максим! И любишь давно, с первой встречи. Почему бы тебе не сказать ей об этом?

Синие, как море, глаза Максима потемнели, став почти черными. Что-то было в выражении его лица, что Наргиз поняла: сейчас он на самом деле признается ей в любви. Она поняла это – и насмерть перепугалась. Страх заплескался в ее глазах цвета спелой вишни с такой силой, что она судорожно сглотнула, подалась назад и сделала предостерегающий жест рукой.

Максим заметил и ее страх, и смятение, и невольный жест рукой – и ощутил внезапную боль в груди. Нет, он не станет пугать ее своим признанием. Ей нечего опасаться.

– Ребята, зачем все портить? Ведь все было так хорошо. Помните: мы договорились – мы друзья, не более.

В ее голосе было столько мольбы, что Максим успокаивающе сжал ее руку и мягко сказал:

– Не пугайся так, Наргиз. Чингиз просто пошутил.

– Никаких шуток, – запротестовал тот.

– Ты пошутил, – с нажимом произнес Максим. – Скажи, что ты пошутил.

– Хорошо, я пошутил, – покорно согласился его друг.

Одного взгляда на него было достаточно, чтобы убедиться: он говорил серьезно. Но Наргиз решила поддержать Максима и подразнивающими нотками в голосе поинтересовалась:

– А ты, значит, умываешь руки?

Еще в самом начале их знакомства Чингиз неожиданно для нее предложил ей выйти за него замуж. Она не приняла его слова всерьез и отказалась от такого, казалось бы, заманчивого предложения. Еще бы: банкир, миллионер, владелец шикарной квартиры в центре Москвы и загородного дома в Подмосковье, к тому же умен, красив, обаятелен. Кто бы отказался?! Но он был слишком красив и слишком часто увлекался юными длинноногими красотками, чтобы она вознамерилась соединить с ним свою судьбу. Позже время от времени он намекал ей на свои чувства, но она реагировала легко, с юмором, и он не настаивал. Потом они договорились, что будут друзьями и только друзьями, и разговоры прекратились. И вот теперь…

– Я решил отступить, – осторожно сказал Чингиз.

– Почему? Разуверился в собственной неотразимости?

– Нет, не разуверился, но я подумал, что ты достойна лучшего мужа, чем я. А Максим во всех отношениях лучше меня. И он единственный, кому я соглашусь тебя уступить.

Разговор опять принимал опасный оборот, и Максим, не желая продолжать его, резко поменял тему и заговорил о предстоящей поездке Чингиза в Германию. Наргиз слушала вполуха и думала о том, что Чингиз прав: надо перестать ломать комедию и выходить замуж за Максима. Ни с кем из мужчин ей не было так спокойно и легко, как с ним. Ее дети привязались к нему, а он – к ним, и лучшего отчима для Эллы и Рустама трудно будет найти. Ее первый и единственный брак длился три года и распался бы раньше, если бы муж согласился отпустить ее. Больше года назад он погиб, утонул в море, неудачно прыгнув с невысокой скалы. Она не боялась повторного брака, хотя очень ценила свою свободу. Да и Максима никак нельзя было сравнивать с ее бывшим мужем. Он был как каменная скала, за которой она могла укрыться от всех непогод. Он никогда не предаст, не обманет, не взвалит на нее груз своих проблем, а наоборот, возьмет на себя заботу о ней и ее детях. Что же мешало ей согласиться и выйти за него замуж? Даже себе она не могла ответить на этот вопрос. Правда, до сих пор Максим не делал ей никаких признаний в любви и не предлагал руку и сердце, но она знала, как давно и глубоко он ее любит. Он готов был сделать предложение хоть сию минуту, но ждал от нее какого-то знака, жеста, которые подтвердят, что она примет, не оттолкнет ту любовь, которую он предлагал. Она же ни разу не давала ему повода надеяться, хотя и понимала, что не сможет бесконечно долго держать его в неведении относительно собственных чувств. Были ли эти чувства так же глубоки и сильны, как у него? Она не знала однозначного ответа на этот вопрос. Он ей нравился, очень нравился, она была готова на все ради него, но выйти замуж… Наргиз всегда отличалась умением быстро принимать решения, а тут не знала, как поступить.