Соня Лаврова - Убийство у камина. Детектив

«Кажется, я помню этот случай, – задумчиво сказал Куни. Я только что окончил школу…

– И это заставило Вас выбрать эту профессию, не так ли? Аскольд насмехался. «Что ты хочешь быть, когда вырастешь, сын?» «Я хочу быть детективом, папа».

Будучи правой рукой Аскольда в течение пяти лет, Куни стал невосприимчивым к его издевательствам. Он знал, что босс так показывает сомнительное чувство юмора. Но жители этого города, которых Аскольд в целом называл «нашими клиентами», если они не подозревались в преступлении, были под надежной защитой. В то время обязательство Куни состояло в том, чтобы противостоять гневу и сарказму своего босса. Настала его очередь действовать как губка, чтобы впитать презрение, направленное, справедливо, против Томаса и его друга.

Инспектор Куни осторожно взглянул на Аскольда. После бессонной ночи и допроса, это письмо стало последней каплей. Его босс напрягся от раздражения, морщины, которые пересекали его лицо, казались более заметными, чем когда-либо, и его тело, сжатое растущим гневом, как будто собиралось лопнуть; ему придется отпустить пар, что бы снять все это напряжение.

«Это для Арчери видимо очень важно, – проницательно сказал Куни, беря на себя роль терапевта, – это не было обычным преступлением, Я читал про него в газетах, потому что это было важно для местных, но я не помню ни одной другой детали, о которой стоит упомянуть.

Аскольд положил письмо обратно в конверт и положил его в ящик. Его движения были точными и очень контролируемыми. «Письмо не к месту, – подумал Куни, – я бы разорвал его на куски и бросил на пол». Слова Аскольда, казалось, ударили как молотом по голове, холодным, суровым голосом он сказал:

– Это был очень важный случай для меня

– Потому что Вы были детективом, который взял на себя расследование?

Потому что это было первое убийство, которое я взял в одиночку. Это было важно для Даниэла Сайсом, потому что они повесили его за это, и, конечно же, это было важно и для его вдовы. Полагаю, это немного расстроило ее, если есть что-то способное расстроить эту женщину.

Куни нервно наблюдал за ним, изучая сигарету, которую один из опрошенных мужчин курил в желтом кожаном кресле. Он приготовился к взрыву своего босса, однако тот сказал с равнодушием:

– Тебе не нужно идти домой?

«Слишком поздно, – сказал Куни, подавляя зевок. Кроме того, моя жена уехала отдыхать на море.»

Он был человеком, крепко привязанным к своему дому, и его дом выглядело как морг, когда Джин и детей не было дома. Этот аспект его характера, старомодный и несколько пренебрежительный подход, вместе с его относительной молодостью, предоставляли Аскольду бесконечные возможности дразнить и насмехаться на его счет. Но главный инспектор только сказал: – Я забыл.

Куни хорошо выполнял свою работу, и этот большой, уродливый человек уважал его за это. Несмотря на то, что он издевался над ним, Аскольд оценил преимущество наличия подчиненного, чьи серьезные и изящные черты очаровывали женщин. Женщинам Куни нравился. Аскольд считал это слабостью женщин. Однако личность Куни не выделялась и не затмевала начальника. Теперь, чтобы передать эту острую жизненную силу, Куни пришлось идти на риск получить выговор из за того, что босс был глуп.

– Если вам нужно будет обсудить этот вопрос с этим Арчири, не лучше ли нам посмотреть дело и вспомнить факты?

– ты и я?

– Ну, тогда Вы, сэр. По истечении столь длительного времени вы наверно забыли многое.

Слова сопровождались громким смехом:

– О!! Вы думаете, я не могу догадаться, что вы делаете? Когда мне нужен будет психотерапевт, я буду искать профессионала. Он сделал паузу, и его смех превратился в вынужденную улыбку. Ладно, может быть, ты поможешь мне … «Но Куни ошибся, слишком рано расслабившись, Аскольд не остыл. Чтобы прояснить факты для этого проклятого Арчире, я имею в виду, – резко сказал Аскольд. Но не ожидайте найти какую-либо тайну или любой подлый ложный след. Это был Даниэл Сайсом, нет сомнений. Он указал на окно, указывая на восток. Бесконечное небо окрашивалось разбавленными оттенками розового и золотого, как акварель. Так же, как солнце поднимается в этот момент, – сказал он. Не было никаких сомнений. Даниэл Сайсом убил свою хозяйку, девяностолетнюю женщину, ударом топора по голове, за двести фунтов. Он был умственно отсталым, жестким и жестоким. На днях я читал в газете, что таких людей называют «Бомжами», и это лучшее слово, которым только можно назвать его. Я удивляюсь, что пастор интересуется делом такого рода.

– Если это его намерение.

– Посмотрим, сказал Аскольд.

Двое мужчин стояли, стоя перед картой, прикрепленной к желтой стене.

– Он убил ее в собственном доме, верно? – спросил помощник. В одном из этих особняков по дороге в Стове?

Карта показала полную тишину сельской местности., город с населением около двенадцати тысяч человек, был в центре, а улицы были коричневыми и белыми, а окружающие пастбища выглядели зелеными, усеянными более темными зелеными пятнами, которыми отмечали леса. Как и в центре паутины, несколько дорог тянулись в разные стороны от небольшого города, некоторые в сторону, в южном направлении, а другие – в сторону, к северо-востоку. Деревни, разбросанные здесь и там, выглядели как крошечные мухи, запутавшиеся в паутине.

– Дом называется «Чайная чаша», сказал Аскольд. Это смешное название.

– И это примерно здесь. Куни положил палец на вертикальную нить паутины, которая шла, направляясь на север. Он задумался и вдруг что-то вспомнил. Кажется, я знаю этот дом – сказал он. До прошлого года это был дом престарелых. Я думаю, они собираются сломать его.

– Очень вероятно. Земля дома имеет около двух акров. Теперь, когда у нас есть представление о ситуации, мы можем сесть.

Куни поставил стул к окну. Созерцая рождение того, что должно было стать великолепным днем, он чувствовал себя успокоенным и помолодевшим. Тени деревьев удлинились над лугами, и свет, приобрел новую интенсивность и можно было наблюдать, синие вспышки от шиферных крыш старых особняков. Жаль, что он не смог сопровождать Брун. Солнечный свет и опьяняющий свежий воздух заставляли его думать о праздниках, и его разум, похоже, неохотно извлекал из памяти события того случая, который несколько лет назад произошел в Визбори. Молодой инспектор попытался вспомнить и с некоторым смущением обнаружил, что даже не помнит имя убитой женщины.

– Как ее зовут? – спросил он Аскольда. Это было иностранное имя, не так ли? Что-то похожее на Порто или Примо.

– Во-первых. Паула Сайс. Это было ее имя от рождения. И она не была иностранкой, она выросла в Визбори. Она была членом семьи землевладельцев Визбори Куни хорошо знал Визбори. Это был сельскохозяйственный регион и деревню всегда посещали немногочисленные туристы, так как здесь не было ни побережья, ни холмов, ни замков, ни соборов. Туристические гиды упоминали об этой деревне (довольно спорный) как пятый самый красивый город в Европе. Все магазины в регионе продавали открытки своей церкви. Куни, имел свою определенную оценку деревни, потому что там до сих пор была криминальная обстановка. «Возможно, Арчири связан с Паулой Сайс», – предположил он. Вам может понадобиться информация из ваших личных записей.