Ханна Вельт - Восток – дело толстое

Лиза сделала глоток из принесенной чашки и продолжила:

– Я постучала, но дверь мне никто не открыл. Я еще постучала. Тишина. Тогда я спустилась сюда и спросила, не выходил ли папа куда-нибудь, пока меня не было. Его никто не видел, ни здесь, ни в ресторане. И в номер он ничего не заказывал. Вот тут я действительно испугалась. Чтобы папа пропустил завтрак, такого просто никогда не могло произойти. «Война войной, а обед по распорядку» – любимая фраза отца. Я-то частенько со своей работой забываю вовремя поесть. Тогда я попросила администратора подняться со мной и открыть номер.

Войдя, я увидела папу, лежащего поперек кровати вниз лицом в той самой одежде, в которой он был вчера. В руке у него был телефон. Наверное, хотел позвать на помощь, но не смог. Это, значит, он так пролежал без сознания всю ночь, а я спокойно ходила себе, ела, гуляла, – расплакалась Лиза.

– Ну откуда ты могла знать? – пыталась я ее успокоить. – Ведь вчера все было в порядке. Хорошо посидели, поели. Он выглядел абсолютно здоровым. Да и выпил он не так уж и много. Но, с другой стороны, всякое случается. Даже у людей, которые на первый взгляд кажутся воплощением здоровья, иногда происходят непредвиденные сбои в организме.

– Так в том-то и дело, – воскликнула Лиза, – это не было случайностью!

– Что ты имеешь в виду?

– В больнице, разумеется, сразу сделали все анализы. И в крови отца нашли сильнодействующее снотворное.

– А он его не принимал?

– Нет, конечно! Папа вообще не любил лекарства. В те редкие случаи, когда простужался, всегда народными средствами обходился. Поэтому я точно знаю, что сам он не мог выпить никакого снотворного. Да и где бы он его здесь взял? В номере я все осмотрела и ничего похожего там не нашла. Риточка, помоги, пожалуйста, выяснить, кто это сделал, кто и почему хотел, – Лиза сделала паузу, – и, наверное, хочет убить его. Папа ведь все еще жив.

Светлые глаза девушки умоляюще смотрели на меня.

– Но я ведь не следователь, – возразила я. – Наверное, этим должны заниматься соответствующие органы.

– Но ты ведь юрист. А я вообще ничего не понимаю в таких вопросах. К тому же, мне дали понять, что никто не собирается что-либо расследовать. Полиция уже решила для себя, что это была или попытка самоубийства, или просто неосторожность.

– Твой отец сейчас в реанимации?

– Да, в коме. Илона там осталась. А я сюда поехала. Всем вместе там сидеть все равно никакого смысла нет.

– Как вы в больнице разобрались-то? Без языка, я имею в виду.

– Просто повезло. Сначала действительно растерялись. Турецкого-то не знаем. Нас что-то спрашивают, а мы только глазами хлопаем. И тут подходит молодой человек и спрашивает, не нужна ли нам помощь. Оказывается, он врач, да еще и русский язык чудесным образом знает. В общем, Мурат нам очень помог. Даже на всякий случай свою визитку оставил.

– Мурат, говоришь? Не может быть. А можно визитку посмотреть?

– Да, конечно, – Лиза достала из сумочки и протянула мне прямоугольный кусочек плотной бумаги.

– Действительно, такие совпадения иногда в жизни случаются, – отметила я, увидев знакомый номер телефона и фамилию Эрсой. – Прямо как в кино. Что ж, это может быть очень кстати. А все остальные где? Олег, Лера, Карина?

– Здесь, в отеле. Олег совсем расклеился, пьет сидит в баре. Лера и Карина у себя в номерах, наверное. Не знаю точно.

– Ладно, разберемся, – постаралась я приободрить Лизу. Хотя, честно говоря, в мои планы вовсе не входило проводить какие-либо расследования. Но врожденное призвание взяло свое. Ладно, раньше сядем – раньше выйдем. Надо просто побыстрее все выяснить. Тем более подозреваемых не так уж и много.

– Пойдем для начала поднимемся в номер к твоему отцу, еще раз все осмотрим, – сказала я Лизе. – Там еще не убирались, интересно?

– Не должны были, – качнула головой Лиза, – я попросила пока ничего не трогать на всякий случай.

– Скажите, пожалуйста, – обратилась я к девушке-администратору, – мы можем посмотреть запись с камер видеонаблюдения на третьем этаже? Нас вчерашний вечер интересует.

– К сожалению, нет.

– Я понимаю, что эта информация не для всеобщего пользования, но вы же знаете, какая неприятная ситуация произошла. Думаю, разобраться в ней и в ваших интересах тоже, чтобы не портить имидж отеля.

– Да нет, вы меня неправильно поняли, – извиняющимся тоном ответила администратор, – у нас на каждом этаже установлено по одной камере, и именно вчера камера на третьем этаже после семи часов вечера не работала. Вернее, частично работала: картинку охрана видела, а запись не шла. Уж не знаю, что там случилось. Только сегодня утром заметили.

– Что ж, очень жаль, – расстроилась я. – Надеюсь, сейчас всё в порядке?

– Да, слава богу, починили.

– А с другими камерами все нормально было? Есть записи с них?

– Да, остальные работали в обычном режиме. Попросить для вас сделать копию за вчерашний вечер?

– Было бы супер. Лиза, а у вас у всех номера на третьем этаже?

– Нет. На третьем папин номер и Илоны с Кариной. А у меня, Олега и Леры – на втором.

– Тогда сделайте, пожалуйста, копию записи с камер в баре и на втором этаже, – попросила я администратора.

Мы поднялись на третий этаж.

В номере не было ничего неожиданного, все вещи стояли на своих местах, стаканы и чашки на столике были не тронуты, ящики в тумбочках – пустые, кровать – не разобрана и только немного примята сверху.

Я заглянула в мини-бар и сверила его содержимое со списком, предусмотрительно взятым на ресепшен. Все было на месте. В портфеле, чемодане и в вещах в шкафу тоже не наблюдалось ничего странного.

– Да, Лиз, ты была права. Я, конечно, не криминалист, но здесь, похоже, нам искать нечего. В любом случае версию с попыткой самоубийства я могу допустить только в самом крайнем случае. Насколько я успела узнать Егора Алексеевича, он не такой человек. Да и настроение вчера у него было совсем не самоубийственное, если так можно выразиться. Надо еще с персоналом отеля поговорить. Может быть, они что-то видели или слышали. Пойдем спросим, кто вчера работал. Может быть, нам повезет, и кто-нибудь еще здесь. Хотя обычно новая смена рано утром заступает.

Мы спустились к администратору и спросили, можно ли поговорить с кем-то из вчерашней смены.

На нашу удачу, одна из горничных работала вторую смену подряд. Она оказалась нашей бывшей землячкой, приехала из Украины.

Галя, так ее звали, рассказала, что она вчера как раз убиралась после выезда постояльцев в одном из номеров на третьем этаже. Уже было достаточно поздно, когда она услышала громкие голоса в коридоре.

– Я совсем не любопытная, – оправдывалась она, – просто хотела убедиться, что всё в порядку. А то, пока тут работаю, такого навидалася. Многие наши сограждане отдыхают на полную катушку, так сказать. Як в последний раз.