Султанбек Ибрагимов - Долгая дорога в никуда. Том 3

На рынке в Артемовске, кроме них было еще несколько их земляков, двое из них были семейной парой из Ферганы и Андижана, у обеих мужья торговали на вещевом рынке, а жены – на колхозном, который был переименован на фруктовый. Были еще мать с сыном, они были узбеками. Но из Киргизии, из Ошской области, близких контактов с ними не было, так шапочное знакомство.

Как было сказано, с Бахтияром и Шакиром они встречались очень редко, но как-то раз, в середине лета, они сами приехали к ним. Было это в понедельник, обычно в этот день рынок работал плохо, покупателей, так же как и во вторник, было мало, и поэтому некоторые торговцы в те дни делали себе выходной. Другие возили свой товар в соседний город Константиновку, обычно там был по понедельникам привоз. Они с Касымом тоже возили туда, а по четвергам обратно товар. Но в тот день они были на рынке. Торговля шла вяло, если не сказать совсем ее не было. И вдруг часам к двум заявляются Бахтияр и Шакир.

Их приезд обрадовал и Касыма, и Уктама, появилась причина закрыть лавку и пойти домой с гостями. Тепло встретив их, они закрыли лавочку и пошли с ними к себе домой. По дороге гости сообщили, что должны с минуты на минуту появиться и Руслан с Оксаной.

– Это вы что, сюрприз хотели нам устроить? —улыбнулся Касым.

– Вроде того, давненько не встречались, вот мы созвонились с Русланом, но он зовет нас к себе, а мы к себе, в общем, договорились встретиться на нейтральной территории, – в ответ улыбнулся Бахтияр.

– Между прочим, правильно сделали, согласился Касым. Не будем их ждать здесь, они прекрасно знают, где мы живем. Позвони ему и скажи, пусть едет прямо сюда к нам, – подал идею Уктам.

– Правильно, —согласились все.

– Вот только минут пять подождите, я сбегаю вон туда, указал Уктам на вино-водочный магазин.

– Вот туда как раз не надо, остановил его Бахтияр и ткнул в пакеты, которые держал в руках. Оттуда послышался звон бутылок. Об этом позаботились, добавил он. Ну, все, пошли тогда, сказал он, направляясь к стоянке такси, чтобы толпой не мозолить глаза другим.

За ними к дому подъехали и Руслан с Оксаной.

Антонина Васильевна тоже была рада гостям. Встретила всех душевно, Оксану она обняла и поцеловала.

День был ясный, солнечный, даже жарковатый, поэтому решили сидеть на открытом воздухе. В огород под большую яблоню вынесли стол и стулья. Готовить решили там же, как на пикниках. Быстренько соорудили импровизированный очаг из кирпичей, найденных в углу огорода, мангал для шашлыка имелся. Он остался еще от покойного Александра Ивановича, небольшой, но очень удобный.

Касым взялся за плов. Уктам и Руслан за шашлыки, другие занялись дровами, а женщины помогали Касыму с луком и морковкой. Естественно, в процессе готовки, чтобы дело шло веселей, опрокинули по 50 граммов. Пяти часов еще не было, как сели за плов и, конечно, перед этим опять поддали еще по 50 граммов.

С шашлыки решили погодить, после такого плова есть их было делом нелегким. После плова каждый занялся каким-нибудь делом. Баба Тоня с Оксаной занялись посудой. Руслан стал готовить уголь для шашлыков. Уктам с Бахтияром сели за нарды. Касым с Шакиром, о чем-то беседуя, с сигаретами в руках пошли на улицу. Не отходя далеко, они встали возле калитки и закурили.

Не успели они сделать две затяжки, как из ближайшего переулка вышли три парня. Они не спеша шли в их сторону, бросая фразы и громко смеясь. Не доходя до них шагов десяти, их смех стал более отрывистым, и внимание их было обращено к ним. Были слышны слова «Чурки», «Черномазые». Несомненно, эти слова были высказаны в их адрес, а угрожающий вид ничего хорошего не предвещал. Касым сделал вид, что не расслышал, у Шакира нервно стали дрожать губы, он с радостью был готов ретироваться во двор. Но Касым не шелохнулся. Когда осталось всего несколько шагов, один из них, высокий светловолосый парень со степенным видом, встал и грубо, с явным пренебрежением обратился к ним: —Что смотришь, «чурка», жить надоело? – и широко оскалился под громкий хохот товарищей.

Касым ничего не ответил, только затянулся сигаретой. Было видно, что все трое были под градусом и с желанием ввязаться в конфликт. Все трое были ребятами довольно крепкими, под стать один другому. Двое других были чуть ниже говорящего, но телом они были не менее стройными.

– Что, язык проглотил, кабан черномазый, выкрикнул другой.

– Ребята, шли бы своей дорогой.

– Что ты сказал, козел? – выступил вперед первый, не дав договорить Касыму.

Все случилось за какие-то секунды. Высокий еще не успел поднять руку, чтобы ударить Касыма, как получил резкий и точный удар в солнечное сплетение, согнулся вдвое и сел на корточки. Другой его товарищ, который был слева, не поняв, что случилось, бросился было вперед, но, встретив хлесткий удар в подбородок, рухнул на землю. Третий, оставшийся стоять один, изумленно стал озираться, пока не подошел Касым и не ударил его кулаком по уху. Удар был сильный, но не слишком точный, голова его, хотя и откинулась, но он устоял на ногах. Первым придя в себя, он понял, что надо быстрее ретироваться отсюда, и сломя голову побежал назад. Не дожидаясь, пока первый придет в себя, Касым шагнул вперед и с размаху пнул сидящего на корточках в бок, сломав, кажется, ему несколько ребер. Свалившись на другой бок, он с ужасом начал кричать: —Все, не надо больше!

Шакир на радостях побежал звать остальных. Когда Уктам, Руслан и женщины вышли из калитки, все уже было кончено. Первый, подняв второго, одной рукой поддерживая его, а второй держась за свой бок, медленно поплелся туда, откуда пришел.

– Что случилось, что такое? – вскричали одновременно все.

Шакир, смакуя подробности, стал рассказывать обо всем по порядку.

– Ну, ты даешь! – восхитился Руслан. Один и всех троих уложил.

– Не ожидал от тебя такого, —с гордостью за друга воскликнул Уктам.

– Да я сам не ожидал от себя, – скромно потупился Касым.

– Не надо было лезть в драку с ними, —стала осуждать баба Тоня. Я знаю их. Двое – сыновья Петровны. Хлопцы эти вроде были неплохими, без отца растут. Это, наверное, Валерка, Колин сын, сбил их с пути. Он может, ирод проклятый, нигде не работает, отца с матерью не слушается, вечно, подвыпив, с кем-нибудь дерется.

– Так мы и не лезли. Мы курили стояли, – заступился за Касыма Шакир. —Они сами еще издали начали ругаться, оскорблять нас. Высокий сам первым начал. Если бы Касым на полсекунды не опередил бы его, мы теперь здесь лежали, а не они, – горячился он.

– Ну, хорошо, что случилось, то и случилось, пойдемте в дом. Я сегодня же поговорю с их родителями, – сказала Антонина Васильевна.

– Зачем, не надо впутывать еще и их родителей – сами разберемся, был против Касым.