Султанбек Ибрагимов - Долгая дорога в никуда. Том 3

Через час-полтора он вернулся с ключами. Поехали по адресу на квартиру друга Руслана. Взяли такси, чтобы не искать в незнакомом городе незнакомый дом. Таксист привез их по указанному адресу.

Квартиру нашли быстро. Находилась она на втором этаже пятиэтажки, и была точной копией той квартиры, что снимал он в Гае. Все необходимое для сносного существования там было. Кровати в спальне, старый диван, растрепанное кресло, телевизор какой-то и кухня со старьем.

Теперь надо было подумать о желудке, который давно сигнализировал о своем существовании. Додумались только до того, чтобы пойти всем вместе и покушать где-нибудь. Расспросив прохожих, зашли в расположенный неподалеку кафетерий, перекусили там булочками и кофе с молоком. На обратном пути зашли в магазин и закупили продукты.

К пяти часам вернулся хозяин и не один, с ним был его напарник по работе и по квартире. Звали его Бахтияр, а товарища его – Шакир. Оба они были одного возраста, около тридцати лет. Бахтияр был рослым, кареглазым, с высоким лбом парнем, чего не скажешь о Шакире. Тот был, напротив, щуплым, если не сказать хилым, с глубоко посаженными черными глазами, так и сверлящими собеседника из под густыхбровей. Ни дать, ни взять Зиновий Гердт в молодые годы.

К их приходу Касым уже готовил ужин.

– Ты извини, что без тебя мы начали у тебя хозяйничать, —сказал Руслан Бахтияру.

– Да что тут такого, наоборот, освободили меня от лишнего труда. Это я вам должен был приготовить ужин как хозяин, – ответил Бахтияр.

– Ну и ладненько. Давайте тогда поужинаем, заодно и посоветуемся. Касым, как у тебя там, готово? – крикнул он в кухню.

– Еще минут двадцать, —ответил он.

– Ну, что нам посоветуешь? – задал вопрос Руслан хозяину, когда ужин подходил к концу.

– Что я могу тебе посоветовать, ты же лучше меня все знаешь. Когда я приехал сюда, ты здесь вовсю шуровал, —ответил он.

– Но это было когда? Я уже два года не здесь, может что изменилось?

– Ничего тут не изменилось. Как было, так и остается.

– Ты в Горловке хочешь работать? – спросил он в свою очередь.

– Нет, наверное. Ты же знаешь, большие города – это не для меня. А Касым с Уктамом, не знаю. Сами пускай решат.

– По-моему, и нам тоже будет лучше в каком-нибудь городке поменьше, —сказал Касым.

– Это не проблема, таких городов здесь с полсотни, если не больше, – вставил Шакир.

– Вы нас приютите на несколько дней, пока мы найдем квартиру и место работы? – спросил Руслан.

– Да, пожалуйста. Живите сколько хотите, —дали согласие оба напарника.

Два следующих дня они ездили по городам, городкам, поселкам Донецкого края, присматривались к рынкам, к торговле, расспрашивали у земляков, работающих на этих рынках, о контингенте населенных пунктов, о ценах на квартиры и прочих нюансах. Уставшие, возвращались в Горловку на квартиру Бахтияра и обсуждали полученные сведения. На третийдень пришли к окончательному решению.

Работать всем троим в одном городе не было смысла, поэтому для начала было решено, что Руслан возьмет себе для работы Краматорск, а Касым с Уктамом решили начать в Артемовске. Все эти города были похожи друг на друга, с той лишь разницей, что в одном из них жителей было чуть больше, в другом —чуть поменьше.

Еще день потребовался, чтобы найти квартиру, договориться с администрацией рынка о предоставлении места для торговли. Решив все эти вопросы, на пятый день, поблагодарив Бахтияра и Шакира, они съехали с их квартиры. Уктам и Касым остались в Артемовске, а Руслан поехал дальше в Краматорск.

В первые месяцы они с Касымом работали вместе, как в самом начале. Совместно арендовали одну торговую точку. Было это наподобие магазинчика-контейнера площадью около 15 квадратов. Такие магазины-контейнеры шли ряд в ряд по обеим сторонам рынка, а посередине стояли два ряда прилавков в разные стороны. Открывались и закрывались они рамами, с раздвижными металлическими жалюзи, очень удобными в обращении. Одним движением жалюзи поднимались кверху, открывая обзор на весь киоск, а вечером, опустив рамы и закрыв их на замок, можно было уходить домой. Не надо было, как в Гае или Воткинске, каждый день с утра раскладывать товар, а вечером убирать, чтобы завтра опять все выставлять на прилавок. Здесь, уходя, ничего не надо было убирать. А на завтра, подняв раму наверх, можно было начинать торговлю.

Арендная плата была также приемлемой, всего 100 гривен нужно было заплатить за аренду целого магазинчика. И самое главное, здесь в городке, как и по всей Украине, не было братков-рэкетиров, не надо было никому платить незаконной дани.

Хотя платить все-таки пришлось, но не браткам, платить надо было милиции. Прежде всего, паспортистам, свою долю в двести гривен они получали за то, что разрешали заниматься трудовой деятельностью, которая в то время запрещалась по закону. Платили участковому милиционеру, но деньгами он не брал, и было непонятно, стесняется он брать деньгами или боится. Он брал натурой, раз в месяц он приходил и беззастенчиво забирал чего-нибудь из понравившихся ему вещей. Иногда приходили из угрозыска в штатском, так не назойливо, не давя, просили устроить небольшой сабантуй. Все это практически отягощало их деятельность и кошелек. Люди они все были дружелюбные и покладистые.

Квартиру сняли в частном секторе. Небольшой кирпичный дом, не очень далеко от центра с приусадебным участком в шесть или семь соток. Хозяйка, баба Тоня, была женщиной преклонного возраста. Жила она одна, муж ее – бывший шахтер, умер лет восемь назад, дети разъехались. Сын ее работал на какой-то большой должности в Киеве, дочь с мужем и детьми жила в России, в Омске. Жила она одна и, сколько бы ни просили дети, никуда она не собиралась уезжать. Она выглядела моложе своих лет. Некогда она была, наверное, очень статной и красивой девушкой, это до сих пор, несмотря на многочисленные морщины, было заметно в определенной степени. Небольшой прямой нос, большие голубые глаза – все говорило об этом. Некоторая сутуловатость, появившаяся со временем, ничуть не портила ее.

В первые дни, когда друзья только заселись к ней, относилась она к ним с некоторой напряженностью, в деньгах она не нуждалась, и когда Касым спросил, сколько бы она хотела получать за квартиру, она ответила:

– Сколько найдете нужным, столько и давайте.

Сперва это удивило их, но позже они поняли, что она пустила их к себе не сколько из-за денег, а сколько от одиночества. От одиночества, которое мучило ее, от тоски по собеседнику, от скуки пустого дома. Дом, хотя был небольшим, но крепким, выложенным из жженого кирпича в четыре комнаты с кухней и верандой. В саду и приусадебном участке росли яблони, груши и целая вереница вишневых деревьев. Огород уже много лет пустовал, заросший бурьяном и осокой.