Никита Филатов - Последнее дело. Между строк, или Группа риска

– Доброе утро, Денис.

– Извините, что рано… не разбудил?

– Нет, не разбудили. Вчера я пытался до вас дозвониться…

– Ой, пожалуйста, извините еще раз! Тут такая история, понимаете… – Денис заговорил быстро, короткими фразами, как будто боялся, что собеседник ему не поверит или же станет смеяться: – У меня вчера в обед украли телефон. Мы заехали с ребятами в столовую, а я куртку повесил, пока то да се… Кто-то, сука, из кармана и подрезал мобильник! Я, блин, уже по дороге на адрес, потом только спохватился. А то бы мы там, само собой, всех на уши поставили…

– Удостоверение на месте? – перебил оперативника Виноградов.

– Слава богу, на месте! Я же в куртке его никогда не ношу, исключительно при себе.

– Тогда плевать.

– Да все равно обидно! Угораздило же меня вот так, по-глупому, себя терпилой [5] Потерпевшим (уголовный жаргон). выставить… – продолжал сокрушаться Денис. – Хотя, в общем, правильно, сам виноват. Вы уж простите, пожалуйста, что не перезвонил.

– Ну, раз такое дело…

– И как назло, вчера два трупа на квартирах! Пока мотались по заявкам, потом еще на один вызов… я до своего отдела только ночью смог доехать. Попросил у одного из наших мобильник старый, на время. Сим-карту мы сразу же заблокировали, потом я номер свой восстановил, но телефоны-то все уже пропали! Хорошо, у меня ваши данные были записаны на бумажке…

– Веселая история в журнале «Ералаш», – вздохнул Владимир Александрович.

– Честное слово!

– Послушайте меня, Денис, пусть это будет самое плохое, что приключится с вами в этой жизни! – Владимир Александрович подумал, что пора вернуться к прерванному завтраку, и предложил: – Давайте я вам все-таки скажу, зачем звонил.

– Давайте, – сразу согласился молодой оперативник.

– Есть две новости, плохая и хорошая. С какой начать?

– На ваше усмотрение.

– Тогда начну с плохой. Ни на одной из записей с камер уличного наблюдения не отражен период времени, который нас интересует. Период обновления у них двадцать четыре часа, то есть картинка в памяти хранилась только сутки. А это значит, что мы с вами опоздали. Совсем немного опоздали, но это еще обиднее…

Денис Нечаев очень коротко и очень неприлично выругался в трубку.

– Согласен, – подтвердил Владимир Александрович.

– И что теперь делать?

– Вы кому-нибудь доложили про нашу затею с видеокамерами?

– Нет, пока никому не рассказывал.

– И не надо. Только хуже сделаете.

– Почему? – задумался Денис.

– Победителей не судят. Но во всех других случаях инициатива наказуема. И если начальство узнает, что была возможность и вы благополучно прохлопали эту историю…

Сотрудник уголовного розыска помолчал, сопоставляя услышанное с небогатым личным опытом:

– Да, вы правы. Наверно.

– Зато есть и хорошая новость, – порадовал его Владимир Александрович. – Мне вчера все-таки передали из Союза писателей документы по вашему запросу.

– Это здорово, – без особого энтузиазма ответил Денис.

– Могу вечером привезти, куда скажете.

– Владимир Александрович, я после суток… – замялся оперативник.

– Понимаю. Никаких проблем, отдыхайте! Созвонимся.

– Да, я теперь телефон подключил, опять буду на связи…

После завтрака у Виноградова еще осталось время, чтобы четверть часа посидеть перед домашним компьютером. Подключившись к сети, Владимир Александрович набрал ключевые слова по недавнему происшествию на книжном складе, и поисковая программа первым делом привела его на сайт Агентства криминальных новостей.

«ВНИМАНИЕ, РОЗЫСК!» Очередной материал авторитетного ресурса «МОЙКА.РУ» был оформлен достаточно просто, но выразительно: иллюстрация к заголовку представляла собой силуэт убегающего человека, составленный из корешков разных книг, на которых читались фамилии авторов.

Все эти фамилии были Владимиру Александровичу знакомы, они совпадали со списком пропавшей со склада литературы. И содержание самого материала тоже вполне соответствовало форме подачи.

Для начала журналист интернет-издания задавался вопросом, кто же все-таки является в этой истории потерпевшим. Те городские писатели, книги которых похищены злоумышленниками? Да нет, вряд ли. Если верить финансовым документам из Комитета по печати, гонорары им были полностью выплачены еще при заключении авторского договора и никакие проценты от реализации готового тиража такими договорами не предусматривались. Поэтому членов Союза писателей, разумеется, следовало считать пострадавшими, что называется, по жизни, но никак не потерпевшими с юридической точки зрения. Материальный ущерб им причинен не был. А оценивать по закону моральный вред из-за того, что широкие массы читателей вдруг лишились возможности познакомиться с их выдающимися произведениями, оказалось бы затруднительно.

Тем более что первоначально какая-то часть тиражей, отпечатанных за бюджетные деньги, уже поступила на реализацию в городскую сеть книжной торговли. Где и пылилась, почти не востребованная, на полках до настоящего времени, ведь, согласно телефонному опросу директоров сетевых магазинов, проведенному интернет-изданием, в лучшем случае в каждом из них приобреталось читателями за месяц всего по два-три экземпляра из общего списка. Другими словами, как деликатно отмечал журналист, особенного потребительского ажиотажа на эту продукцию не наблюдалось.

Комитет по печати городской администрации также не мог и не хотел считаться потерпевшей стороной. С точки зрения финансовой отчетности десять миллионов рублей, выделенные на поддержку издательского проекта, были освоены вовремя, в полном объеме и перечислены унитарному предприятию «ПЕТРОСКОП», которое выиграло соответствующий конкурс.

А уж этот самый «ПЕТРОСКОП», в свою очередь, тем более не пострадал: все деньги за редакционную подготовку, изготовление оригинал-макетов и размещение заказов по типографиям поступили на его счет без задержек и даже частично по предоплате.

Не остались в накладе, конечно, и типографии, с которыми «ПЕТРОСКОП» расплатился не только за использованные материалы, но и за весь объем выполненных работ. Расплатился почти сразу же после того, как отпечатанная книжная продукция была передана по акту в Союз писателей, который имел теперь полное право распоряжаться ею по собственному усмотрению…

«Так в конце концов, кто же был юридическим собственником пропавших тиражей? – задавал вопрос автор. – Кому они принадлежали с точки зрения действующего законодательства?»

И кому оказались нужны все эти книги… если они оказались никому не нужны?

«Каким образом можно из десяти миллионов бюджета украсть двадцать пять? – спрашивал далее журналист. – За какие такие особенные услуги администрация города высоко ценит нынешнего директора ГУП „ПЕТРОСКОП“? Как списать на хорошее дело четыре вагона карельской бумаги, которых не существовало в природе?»