Никита Филатов - Последнее дело. Между строк, или Группа риска

– Ладно, я вам сейчас подпишу.

– Ой, ну что вы, спасибо!

– Ладно-ладно, чего уж там… как зовут вас, еще раз напомните?

– Денис Валерьевич.

– Я без отчества, просто по имени. – Литератор и путешественник Анатолий Шарманский взял у молодого оперативника ручку, присел на диван и привычно по диагонали написал пару строк. Поставил размашистый росчерк и дату:

– С пожеланиями удачи и все такое прочее…

– Спасибо огромное. Это что, вы сами сочинили? – не представляя, что следует говорить в таких случаях, поинтересовался Денис.

– Ну конечно, а кто же еще! – возмущенно ответил писатель. – И не сочинил, молодой человек, чтобы вы понимали…

Ситуацию разрядил очень вовремя появившийся Виноградов.

– С почином! – поздравил он Дениса. – Очень, очень хорошая книга. И достаточно редкая, ни в интернете, ни в магазине ее теперь не купить. Повезло вам, честное слово…

Шарманский с благодарностью посмотрел на Владимира Александровича:

– Тираж маленький был, еще года два назад весь разошелся,

– А нельзя разве еще напечатать?

Писатель собирался уже что-то ответить, но его опередил Виноградов:

– Денис Валерьевич, нам с вами надо будет получить все документы по аренде склада.

– А где они? – повернулся оперативник к Шарманскому.

– Понятия не имею, – пожал тот плечами.

– Анатолий не знает, – подтвердил Виноградов. – Он сторож.

– А кто знает?

– Ну, наверное, руководство писательской организации должно знать. Или кто-нибудь в Доме писателей… – Виноградов задумался. – Нужен будет официальный запрос. Телефон мне оставьте, я перезвоню, подскажу, на чье имя. Ну и текст приблизительный заодно согласуем.

– Спасибо! Как вы думаете, до четверга мне смогут организовать ответ?

Представитель Союза писателей Владимир Александрович Виноградов собирался было ответить в том духе, что у них никто и ничего уже лет сорок толком организовать не может. Но, подумав немного, пообещал:

– Мы постараемся. Давайте телефон…

От районного управления внутренних дел до Союза писателей вполне можно было добраться пешком. Однако Владимир Александрович подъехал за Денисом на машине:

– Добрый день, присаживайтесь!

– Спасибо. Здравствуйте!

– Надо пристегнуться, а то пищать будет.

– Да, конечно, – оперативник потянул на себя ремень безопасности. – А вы откуда знаете нашего шефа?

– А кто у вас теперь начальник? – вопросом на вопрос ответил Виноградов.

– Полковник Лысенко.

– Не помню.

– А он вас помнит. Говорит, что вы его когда-то от тюрьмы спасли.

– Возможно, – пожал плечами Виноградов.

На самом деле Владимир Александрович прекрасно представлял себе, о чем и о ком идет речь.

История была давняя, и приключилась она еще в те времена, когда нынешний начальник районного управления только-только получил диплом судостроительного техникума и поступил на службу в уголовный розыск. Районы города захлестывали тогда катастрофические волны автомобильных краж, и после очередной такой серии его отправили в засаду – скорее даже для отчета перед руководством, чем в надежде на определенный результат. Как ни странно, уже на вторую ночь оперативнику Лысенко повезло – буквально на его глазах преступник «отработал» кассетную магнитолу из иномарки, припаркованной во дворе. Задержание вышло достаточно жестким. Автомобильный вор оказался на голову выше и в полтора раза тяжелее сотрудника уголовного розыска, поэтому попытался сначала бежать, а затем оказал неповиновение и сопротивление. Уже в наручниках, по пути в отдел милиции он предлагал оперативнику много денег, угрожал, запугивал разными неприятностями…

Тем не менее Лысенко доставил подозреваемого в дежурную часть, оформил все необходимые бумаги, после чего с чистой совестью отправился домой отсыпаться.

А под вечер его самого уже допрашивали следователи прокуратуры. Оказалось, что утром задержанного подняли из дежурной части в один из кабинетов. Там прибывшие на работу сотрудники уголовного розыска во главе со своим руководством принялись убеждать его дать признательные показания в совершении автомобильных краж, угонов и разных других преступлений, считавшихся нераскрытыми. Причем «уговаривали» задержанного с таким рвением, что в отдел через какое-то время пришлось вызвать бригаду скорой медицинской помощи. А спустя еще два часа на столе у районного прокурора лежало заявление об избиениях и пытках, которым подвергался подозреваемый гражданин. В заявлении были подробно описаны приметы, фамилии и даже имена тех сотрудников уголовного розыска, которые в этом участвовали, включая… Лысенко!

Показания самого оперативника о том, что ничего подобного он не совершал и не мог совершить, потому что покинул отдел и спал дома, ни малейшего впечатления на прокурорского следователя не произвели. Также следователь не посчитал заслуживающими доверия показания его жены и показания всех до одного сотрудников милиции, которые «работали» утром с задержанным о том, что Лысенко среди них не было. Потому что никаких оснований для оговора и мести оперативному уполномоченному, который непосредственно произвел задержание, согласно обвинительному заключению, в действиях заявителя не усматривалось…

Адвокат Виноградов принял на себя защиту обвиняемого Лысенко уже после того, как уголовное дело в отношении очередной группы «оборотней в погонах» было прокуратурой успешно направлено в суд. И единственное, что он мог сделать в такой ситуации, – это выйти на неких авторитетных людей, имевших значительное влияние в криминальной среде. Люди очень внимательно выслушали Владимира Александровича и вполне справедливо заметили, что, вообще-то, ворам «включать заднюю» и «отмазывать мента не по понятиям». Однако пообещали, из уважения к адвокату, немного подумать и посмотреть.

В конце концов все закончилось для его подзащитного благополучно. Разумеется, ни о каком оправдательном приговоре в суде речи не было и не могло быть – дело просто вернули для производства дополнительного расследования обратно в прокуратуру, где уголовное преследование в отношении Лысенко прекратили по-тихому, «в связи с недоказанностью вины…».

– Но товарищ полковник не знал, что вы тоже писатель. – Денис поправил на коленях папку с документами. – Он говорил только, что вы очень крутой адвокат.