Ольга Камашинская - Семь месяцев страха

– Бабушка! Зачем ты ушла? Зачем ты оставила меня совсем одну? Как я буду жить без тебя?

Вика легла на бабушкину кровать, обхватила подушку и долго плакала. Сначала были слезы и слова. Потом рыдания стали стихать, и пришли воспоминания. И она разворачивались почему-то в обратном порядке, от последних разговоров, работы в фирме, к институтским годам, поездкам в Германию, отдыху на даче. А затем – школа. Проверка уроков. Бабушка была строга. Иногда Вика восставала против ее гнета, но не сильно, потому что знала, что ей идти больше некуда, после того, что случилось с ней в 12 лет. Это были самые тягостные воспоминания. И вообще те события искалечили, можно сказать, ей жизнь. Но почему-то в этот день их тоже, она чувствовала, нужно было пройти. И она вспомнила эти дни. В деталях.

Инна Владимировна и Феликс Эдуардович познакомились на первом курсе университета. Оба были студентами – химиками. Познакомились на втором. Получили комнату в общежитии. Их единственный сын Виктор родился на третьем курсе. Воспитывали его дружной студенческой компанией. Инна даже не брала академический отпуск. Занималась по книгам. На семинары с Феликсом ходили по очереди. А, когда было нужно, подстраховывали соседки их других комнат общежития. В год отдали мальчика в ясли. Инна закончила университет с красным дипломом, поступила в аспирантуру. Феликс занялся разработками в прикладной химии. Витю сначала таскали в ясли, потом в детсад. С первого класса он сам ходил в школу с ключом от квартиры, привязанным на шее. Мальчик рос тихим, послушным. Но в 15 лет проявил характер, занялся, несмотря на протесты родителей альпинизмом. Он тоже поступил в университет, а в 19 лет, неожиданно для всех, женился на однокурснице. Но Галина, его молодая жена, не особенно стремилась к знаниям, и ее за неуспеваемость отчислили. Родители не позволили привести в дом невестку, которая им не нравилась, и сняли молодым комнату. Чтобы сын не бросил учебу, помогали деньгами. Виктор закончил университет, он делать карьеру не захотел. Его жена получила от деда квартиру в наследство, и они уехали жить туда, в небольшой райцентр, в нескольких часах езды от их города. Там Виктор устроился работать химиком – технологом на ликероводочный завод. Жена не работала. Денег молодой семье не хватало, тем более родилась Вика, поэтому парень стал подрабатывать по вечерам и во время отпусков на стройках. Пригодился опыт стройотрядов. Будучи альпинистом, он соглашался на самые опасные высотные работы. Так и погиб, упав с четвертого этажа. Вике было тогда всего четыре года. Папу она помнила смутно. Красивое улыбающееся лицо. Сильные руки, подбрасывающие ее вверх. Карусель и колесо обозрения, на которых они катались с отцом. Большой розовый слон. Его папа купил во время прогулки. А мама начала кричать:

– Денег в доме нет! Ужин сварить не из чего! В одной юбке третий год хожу! А ты такие дорогие игрушки покупаешь!

Вика тогда испугалась, что слона мама отберет, отнесет в магазин и вернет деньги обратно. Она спряталась вместе с игрушкой в кладовку, притихла там и незаметно ушла. А родители долго не могли ее отыскать. И даже испугались.

Отец погиб. А через год в доме появился отчим. Николай Иванович. Вика упорно отказывалась называть его «папа» или «дядя Коля», а звала просто «вы». Тогда с бабушкой и дедушкой они виделись редко, только по праздникам. Мама почему-то не любила этих встреч и старалась их избежать. Те считали сноху виновницей в смерти сына и явно показывали это. Отчим относился к девочке неплохо. Не бил. Не ругал. Дарил игрушки и шоколадки. Но Галина не особенно поощряла их дружбу. А потом, когда родился брат, внимание с девочки полностью переключилось на новорожденного. И она чувствовала себя порой даже лишней в семье. У Николая. Как все говорили, была светлая голова и умелые руки. Он тоже работал на ликероводочном заводе, но знал не только все тонкости химических процессов, но и умел наладить оборудование, за что его ценило начальство. И дома он делал все – чинил сантехнику и электрику, белил, красил, менял рамы. Он мог отремонтировать не только простой утюг, но и импортный телевизор, свои «Жигули». Галина гордилась тем, что у нее муж – мастер, тем более, почти непьющий, а в доме все есть, и она может постоянно обновлять свой гардероб. И жизнь текла, размеренно до того рокового дня.

Дело было в начале лета. Теплый июнь. В школу идти не надо. Брат Юрка заболел какой-то детской инфекцией, с бредом, сыпью, температурой 40 оС. И его отвезли в больницу. За два дня состояние брата улучшилось. Поставили диагноз «Весенняя краснуха». Мать собиралась идти навестить мальчика в больницу. Работала она в этот день со второй смены. Вика сидела на кухне, с отвращением ела манную кашу, собираясь ее непременно выкинуть в миску кошке. Но мать из кухни не уходила, готовила обед, поторапливая:

– Ну ешь ты быстрее, да пойдем в больницу к брату.

– А может, я лучше телевизор посмотрю?

– Нет. Погода хорошая, а там парк. Посидишь на свежем воздухе.

– А я не хочу в больницу, она заразная.

– Ты же в палату не пойдешь, где больные лежат.

– Ну там все равно дети, измазанные зеленкой, кругом бегают. Заразят меня.

– Глупости говоришь!

– Ничего не глупости. Бабушка так говорила, когда я ее прошлым летом на экскурсию по нашему городу водила. А она все знает. Помнишь, тогда приезжала, мне целый ящик книг привезла.

– Лучше бы она тебе джинсы новые и пару платьев купила.

– Она мой размер не знает.

– Ну мне бы денег дала, я бы купила.

– А вдруг ты на себя и Юрку потратишь, и мне ничего не достанется?

– Ах ты дрянь! – мать схватила полотенце и размахнулась, чтобы ударить девочку, но вдруг застонала, схватилась за живот и стала оседать. Она побледнела и прошептала:

– Ой, плохо мне… умираю… вызови «скорую».

Вика знала, что «скорая» – это номер 03. Набрала две цифры. Вызов сначала не хотели принимать. Холодный женский голос сказал:

– Девочка, не балуйся! Пусть позвонит кто-нибудь взрослый.

И тогда Вика начала кричать:

– Взрослая дома одна, моя мама. Она умирает. Лежит и не двигается. Приезжайте скорей!

Видимо, проняло. Тетка сказала:

– Диктуй адрес.

И, буквально через десять минут, приехали врачи. Мужчина с бородой и в мятом сером халате смерил давление, пощупал живот и сказал своей молоденькой помощнице, у которой халат был чистый, накрахмаленный, а губы ярко накрашены:

– Внутреннее кровотечение. Видимо, внематочная беременность. Можем не довезти. Нужно капать.

Медсестра поставила капельницу, какие-то уколы внутримышечно. Пришел водитель с носилками. Втроем они переложили Галину с пола на носилки, снесли по лестнице вниз. И машина с воем сирены мчалась в больницу. Вика хотела поехать с ними, но ее не взяли. И она полдня ходила по дому, не зная, чем заняться. Потом девочка решилась и пошла в больницу. Узнала в регистратуре, что маме сделали операцию. Заплакала. Пожилая санитарка пыталась ее успокоить: