Лариса Королева - Наследники князя Гагарина

Нина, попросив в агентство больше не звонить, оставила для связи номер личного сотового телефона. Они договорились, что через шесть дней Лада отправится пообедать в кафе, в котором ее будут ждать. Неделя нужна была для того, чтобы привести в порядок свои мысли, а главное – лицо. Насколько это, конечно, возможно.

Из-за шума работающего пылесоса Миленина не сразу расслышала переливчатую трель дверного звонка. Она никого не ждала. Некому было к ней прийти, разве что кто-то ошибся адресом или очередной «представитель торговой фирмы» сгорает от желания вручить именно ей лично в руки приглашение на торжественную презентацию, а также беспроигрышный лотерейный билет и уникальный товар с умопомрачительной скидкой, то есть практически даром.

Не став выключать пылесос, Лада просто бросила на ковер металлическую трубу с насаженной на нее пластиковой щеткой и побежала в прохожую. Она не расслышала обращенной к ней фразы, на всякий случай сказала: «Вы ошиблись» – и собиралась было захлопнуть дверь перед носом стоящего на площадке мужчины высокого роста и плотного сложения, как он вдруг, сделав молниеносный выпад, обхватил ее одной рукой и, зажимая рот другой, поволок вглубь квартиры. Уже через несколько секунд она обнаружила себя сидящей на собственном диване в обнимку с громилой лет тридцати пяти, одетым в дорогой серый костюм. Мужчина зажимал ей рот огромной жесткой ладонью, пахнущей чем-то мятным и пряным.

Пленница и не пыталась вырваться, прекрасно осознавая, что это бесполезно. Она лишь сложила на коленях инстинктивно поднятые к горлу в момент «захвата» руки и просто смотрела, как в комнату легкой пружинистой походкой входит высокий стройный мужчина, одетый в точно такой же костюм, как и его телохранитель, или кем там приходится один бандит другому. В том, что к ней нагрянули грабители, она не сомневалась, удивительно было лишь то, что уж слишком они были импозантны и что пожаловали именно к ней.

Темноволосый кареглазый красавец с безупречно-правильными чертами лица опустился в кресло и, уставившись на Ладу долгим немигающим взглядом, некоторое время внимательно рассматривал ее, потом наклонился, выключил натужно гудящий пылесос, пытающийся втянуть в себя целлофановый пакет, и мягко произнес:

– Будешь кричать или попытаешься бежать – Коля тебя задушит раньше, чем кто-то успеет прийти на помощь. Ясно?

Миленина опустила глаза в знак признания весомости аргумента, и ее тут же опустили. Она поправила упавшую на лицо прядь волос и спокойно произнесла:

– Воровать у меня нечего. Ни одного ценного предмета. Разве что мебель решитесь вывозить. Но это хлопотно, тем более что она у меня по большей части встроенная.

Коля ухмыльнулся, встав с дивана, потянулся лениво, с особой грацией, присущей только очень крупным людям, и прошел в другую комнату, словно желал немедленно убедиться в том, что Лада сказала правду.

– Воровать, значит, нечего, – насмешливо повторил незнакомец. – В доме мебель – и только. Была парочка ценных вещиц, да и тех уже нету?

– Так и есть, – смиренно подтвердила хозяйка.

– А с чего ты взяла, что мы пришли тебя ограбить?

– Зачем же еще? – пожала она плечами.

– Может быть, просто поговорить. Ты Лада Миленина?

– Я-то – да. Может, вы тоже представитесь, раз уж знаете, как меня зовут, и пришли поговорить ?.. Не знаю, правда, о чем.

– Ибрагимов Таир Алиевич, – нехотя ответил мужчина.

– Ну, конечно, – Лада мысленно посетовала на свою недогадливость и насмешливо произнесла: – Хош гяльмисиниз! 1 1 Добро пожаловать! (Здесь и далее азербайджанские слова даются в русской транскрипции и в переводе автора.)

– Азербайджанджа билирсян? 2 2 Ты знаешь азербайджанский? —удивился Таир.

– Чох яхшы билирям 3 3 Очень хорошо знаю. .

– Во как! Стало быть, землячка. Но ты ведь не азербайджанка, нет?

– Нет, но мой дед всегда говорил, что надо знать язык врага.

– Очень умно. Что еще говорил твой дед?

Лада почувствовала, что задела своего нежданного визитера за живое, и с вызовом продолжила:

– Еще он говорил, что чурка всегда остается чуркой, в какие одежды его не ряди!

– Ладно, о национальных проблемах мы после поговорим. Если захочешь. А сейчас ну-ка скажи мне: откуда у тебя это?

Кавказец вытащил из внутреннего нагрудного кармана пиджака небольшой бумажный пакетик и ловко, словно иллюзионист, извлек оттуда перстень и пару сережек, и драгоценные камни вспыхнули в пробивающихся сквозь тюлевую занавеску лучах северного солнца, необычно яркого для ноябрьского дня.

Лада, если и была поражена, то не выразила этого ни словом, ни взглядом. Как можно равнодушнее ответила:

– Эти серьги и кольцо принадлежали моей бабушке.

– В таком случае, здравствуй, сестренка! Похоже, у нас с тобой была общая бабушка.

– Ну, положим, этого не может быть, – решительно начала Лада и осеклась. А почему бы и нет? Она ведь не знала своего отца. Вполне возможно, он был азербайджанцем. Хотя бы наполовину. Может, дед не просто так кричал на нее в минуты запала: «Чурка ты бестолковая!» – А в чем, собственно, дело? И как это все попало к вам?

– Из ювелирного магазина. Я выкупил эти предметы, потому что они являются семейной реликвией и принадлежали моей бабушке. А до того – прабабушке и так далее. Вопрос, как это попало к тебе?

– Я же говорю, от бабушки.

– Где твоя бабушка?

– Она давно умерла.

– А твоя мать? Дед? Другие родственники?

– Тоже умерли. У меня никого нет.

– Сейчас заплачу! Фамилия у тебя от деда?

– Нет. По мужу. Мой дед был Костюков.

– Что-то знакомое, – Таир прищурился, пытаясь вспомнить. – Кем он был? Где работал?

– В Москву наша семья переехала, когда дедушка уже вышел в отставку. А до того он работал старшим следователем по особо важным делам.

– Вот оно что, – незваный гость взвился и подскочил. – Баку, тысяча девятьсот семьдесят шестой год! Костюков Владимир Владимирович!

– Вы знали моего деда?

– К сожалению, знал! А ты з-знаешь, – Таир наклонился над Ладой и затряс перед ее лицом золотыми изделиями, – что з-за эти вот цацки твой дед уб-бил моего б-б-рата?

– Этого не может быть, – холодно и спокойно ответила она, несколько, однако, озадаченная тем, что нормально говоривший человек вдруг сразу стал так сильно заикаться. – А что до этих цацек, то мне они все равно уже не нужны.

– Да, н-наверное, не н-нужны, раз ты сдала их в к-комиссионку. А где все остальное, что п-похитил твой д-дед вместе с этим к-комплектом? Где к-картины?

– Какие картины? В нашем доме сроду не было никаких картин. Разве что репродукция «Незнакомки» Карамзина. Но и ту выбросили, когда делали ремонт в квартире.