Наташа Шторм - Игра без правил. Часть 1. Да разорвутся небеса

─ Ладно. Я тебе всё тут покажу, а сама к матери его поеду. Нужно поддержать женщину. Одна она осталась. Завтра зайдёшь в отдел кадров, оформишься, медкнижку принесёшь, трудовую. Всё есть?

Я кивнула.

─ Тогда слушай, что от тебя требуется.

Прошло два года

─ Как ты, родной? ─ я склонилась над братом и провела мягкой ладонью по его курчавой головке.

Мальчик застонал и открыл глаза. Слабая улыбка озарила бледное лицо, покрытое капельками пота.

─ Нормально. Только пить хочется. Очень.

Достав из сумки бутылку воды, сняла пластмассовую крышку и, озираясь по сторонам, как воришка, поднесла живительную влагу к губам ребёнка.

─ Пей, только немножко. Тебе после операции много нельзя.

Отсчитав три глотка, забрала минералку и спрятала в сумочку.

─ Денис! Я же обещала, что у нас всё получится. Видишь, операция прошла успешно, ты быстро пришёл в себя. Ты хоть понимаешь, что теперь сможешь ходить?

Мой брат наморщил лоб.

─ Ника! Но как ты смогла достать такую сумму? Я думал, мы никогда не найдём деньги. Ты банк ограбила?

Вот же выдумщик!

─ Ты поймал меня с поличным. Так бы и поступила, но нашёлся добрый человек, который одолжил мне столько, что хватит ещё и на реабилитацию. Только ты об этом не думай. В тринадцать лет нужно думать о другом.

Денис пошевелил пальцами ног.

─ Смотри! У меня получается!

Я почувствовала, как на глазах выступили слёзы. Они текли по щекам солёными ручейками и никак не хотели останавливаться. Обняв худенькое тельце, я уткнулась в грудь брата и разрыдалась в голос. Денис гладил меня по затылку, давая возможность выплакаться. Всё напряжение последних лет впитывалось в полосатую ткань больничной пижамы. А о будущем я старалась не думать. Нет, не сейчас, когда появилась надежда на то, что моё сокровище встанет на ноги.

─ Теперь всё будет хорошо, мой маленький. Ты скоро сможешь бегать, прыгать, играть в футбол, посещать в школу. Мы запишем тебя в бассейн и на танцы.

─ Не хочу на танцы. Это для девчонок.

Я подняла голову и улыбнулась сквозь слёзы.

─ Да, родной, всё будет так, как ты захочешь.

Высморкавшись в бумажный платочек, серьёзно посмотрела на брата. Пора всё рассказать. Больше тянуть нельзя. Слова давались тяжело. Боль от предстоящей разлуки разъедала сердце, как соляная кислота, но я понимала, что нужно собраться с силами, не раскисать. Впереди мальчика ждал долгий путь к полному выздоровлению. А я… я сделала всё, что могла. И даже больше.

─ Денис! Я должна уехать на год, возможно, на два. Я подписала контракт с одной крупной компанией за границей. Отдав долг, тут же вернусь. И будем мы с тобой жить-поживать и добра наживать. Долго и счастливо.

─ Нет, Никита! Не бросай меня! ─ тонкие пальцы впились в полы больничного халата, накинутого поверх платья.

Я с трудом поднялась и прошлась по палате. Через минуту вновь присела на краешек высокой ортопедической кровати.

─ Я не бросаю тебя, малыш. Ты отправишься в реабилитационный центр, где с тобой начнут заниматься профессионалы. Время пролетит незаметно, вот увидишь. А я буду писать и звонить. Каждый день.

Денис надулся.

─ Когда ты уезжаешь?

─ Сегодня вечером. Не сердись, маленький. Я делаю это для нас. Веришь?

Мальчик кивнул курчавой головкой.

─ Верю, Ника. Я обязательно поправлюсь, устроюсь на работу и, чтобы ты чаще улыбалась, буду дарить тебе цветы. Каждый день.

─ Цветы? ─ я устало прикрыла глаза. ─ Это здорово. Мне ещё никто и никогда не дарил цветы.

Сняв с шеи кулон на длинной серебряной цепочке, протянула брату.

─ Это тебе, мой сладкий. Смотри на него и представляй, что я рядом.

Динька широко открыл глаза.

─ Но… ты же никогда не расставалась с ним!

─ Всё в порядке, малыш. Ладно, ─ рука нежно обняла брата, ─ мне пора, мой хороший. Слушайся врачей и скорее поправляйся.

Резко поднявшись, направилась к двери.

─ Я люблю тебя, Ника!

─ И я тебя, Динь-Динь.

Выйдя в коридор, почувствовала приступ дурноты. Пришлось прижаться спиной к холодной стене. И снова слёзы заволокли глаза. Я плакала тихо, беззвучно, не всхлипывая, стараясь не привлекать к себе внимание персонала и запоздалых посетителей. Высокий мужчина в строгом деловом костюме подошёл ближе и взял меня под локоть.

─ Нам пора. Готова?

─ Готова.

Мы быстро пересекла холл и остановилась возле лифта. Я успела бросить прощальный взгляд в сторону палаты, где на высокой ортопедической кровати лежал мой брат.

─ С ним всё будет хорошо?

Мужчина кивнул.

─ Сергей Николаевич слов на ветер не бросает.

Машина мчалась по трассе с бешеной скоростью. Впрочем, ту самую скорость я не ощущала. Но периодически, бросая косые взгляды на спидометр, интуитивно вжималась в кресло. Сейчас решимости во мне поубавилось. Она таяла с каждым промелькнувшим километром, грозя и вовсе покинуть к концу путешествия. Тогда, три недели назад, всё казалось правильным, мало того, нереальным, похожим на чудо. А как можно было назвать то, что в один прекрасный день в мою скромную обитель явился человек с мешком денег?

Второй год я безрезультатно связывалась с муниципальными больницами и частными клиниками, с коммерческими фондами и с некоммерческими структурами в надежде найти врачей, которые согласятся прооперировать брата. Промедление грозило Дениске инвалидностью. Он мог остаться в кресле-каталке на всю безрадостную жизнь. Специалисты такого уровня имелись в наличии, только все, как по команде, разводили руками. Мол, попробовать можно, но цена вопроса равна трём миллионам российских рублей. Для меня, студентки, подрабатывающей официанткой, сумма казалась фантастической, неподъёмной. Фонды требовали всё новые и новые справки, выписки, анализы. Я сканировала и отсылала. В конце концов мне дали понять, что на свете есть много других детей, которым нужна экстренная помощь. Одним требовалась пересадка органов, другим дорогостоящие препараты. Я искренне жалела несчастных. Но сидеть и ждать, когда очередь дойдёт до брата не могла. Денис являлся моим единственным родственником, самым близким человеком. Отчаявшись, я написала в интернет. А через пару дней в дверь моей убогой однушки позвонили.

─ Ракитина Ника Валерьевна?

Высокий мужчина в шикарном деловом костюме сделал пару шагов и оказался в центре крошечной комнаты, служившей нам с братом и спальней, и гостиной. Я попятилась к стене, чувствуя, что сейчас произойдёт нечто очень важное.

─ Да. Это я.

Не дожидаясь приглашения, незнакомец уселся на деревянный стул и закинул ногу на ногу. Я увидела шикарные идеально начищенные ботинки.

─ Меня зовут Владимир Иванович. Я представитель фонда «Содействие».